Личный поверенный товарища Дзержинского. В пяти томах. Книга 5. Поцелуй креста
Шрифт:
Вскоре этот человек был назначен начальником отдела в своем департаменте, а ко мне валом повалили городские чиновники и их члены семей. Что значит реклама?
Глава 4
Работа психоаналитика чрезвычайно тяжела. Иногда вечером кажется, что меня бы самого кто-то выслушал и пожалел бедного и несчастного человека.
Мой секретарь была женщиной строгих правил, но и у нее иногда проскакивали искорки в глазах, глядя на меня. Если вовремя подхватить одну из этих искорок, то легко можно устроить пожар, так как в сухих зарослях, орошаемых только слезами, водятся такие диковинные звери, которые упоминаются в святом Писании и имя их не произносится всуе. Да и вообще,
Я твердо усвоил еще и такое правило, что нельзя заниматься любовными делами по месту работы. Это вредит делу. Хотя некоторые специалисты утверждают, что это способствует выполнению общей задачи.
И дома нельзя заниматься этим с посторонними людьми. То, что назначено природой, от человека не уйдет никогда, если он даже будет избегать этого. Природа всегда найдет способ сделать по-своему. Но я-то никогда не был глух к природе.
Будучи как бы аргентинцем по паспорту, я не мог не быть католиком, хотя по крещению я православный. Я не буду сейчас рассказывать, чем православие отличается от католичества, но скажу одно, что когда-то это была одна религия – христианство, все молились одному Богу, была небольшая разница в обрядах в разных частях света, но Римская епархия стала говорить, что она самая главная и стала требовать подчинения себе, а папа Римский хотел стать королем королей. Цари во всех государствах послали Папу подальше, а Византийская ветвь христианства сказала, что она Папе подчиняться не будет.
Идея общеримского христианского единства была в самой Римской империи с момента ее христианизации во времена императора Константина Великого, и церковь находилась под влиянием римских законов. В свое время святой Августин написал трактат «О граде Божием» (De Civitate Dei) об универсальной и вечной монархии, которая погибнет лишь с пришествием Антихриста. И Римскую империи стали представлять символом единства христианского общества. Потом были войны, и мы сейчас имеем то, что мы имеем.
Выходя их храма, я обмакнул свои пальцы в чаше со святой водой и нечаянно коснулся чьих-то пальцев. И меня словно молнией пронзило. Это была Она.
Почему я пишу о ней как об имени собственном? А она и есть имя собственное, которое я пока не знаю, и поэтому она будет для меня как Она. Втайне я назвал ее Маргаритой. Почему Маргаритой? Просто вспомнились старинные стихи.
Жила на свете сеньорита,
С губами алыми, как роза,
Ее все звали Маргарита.
Для меня она была ребенком, потому что я был старше ее. Лет на двадцать – это точно. Лица ее я не видел, оно было скрыто вуалью, но что такое вуаль перед романтическим взором? Я видел ее глаза, и она смотрела мне в глаза. Обычаи того времени не позволяли даже намеком показать свои чувства, и я увидел, как она показала пальчиком на чашу со святой водой. И ушла в сопровождении пожилой женщины, тоже закрытой черной вуалью.
Похоже, что в их семье какое-то горе. Но что обозначал жест, обращенный к чаше? Что Бог нас свел вместе? Да свел вместе. И сведет еще раз, если появимся у чаши в один и тот же день и в один и тот же час. Я машинально взглянул на часы. Час пополудни. Воскресенье. Понятно. В следующее воскресенье в час пополудни и даже раньше я должен быть здесь.
Новая рабочая неделя началась как обычно. Сразу после завтрака первый пациент. Это был какой-то маньяк. Маньяков лечить невозможно. И маньяки бывают разные. Примерно тридцать процентов маньяков имеют преступные наклонности и из них получаются отъявленные преступники. Маньяков нужно выявлять в детском возрасте и держать под строгим контролем.
Мой пациент был маниакальным
Он мне принес двести пятьдесят долларов. В конце пятого сеанса я сделал вывод о том, что у него низкая самореализация личности и что ему нужно идти учиться на микробиолога. Он на какое-то время задумался, а потом сказал, что не верил в то, что я доберусь до его самых сокровенных желаний. Вполне возможно, что он уже стал знаменитым ученым и его имя известно в кругах узких специалистов и доволен тем, что мне удалось повернуть его маниакальные наклонности в нужное русло.
В следующее воскресенье я снова коснулся пальцев прекрасной незнакомки в чаше со святой водой. Она вздрогнула, но не убрала руку, и мы какое-то мгновение стояли соединенные Богом.
В следующее воскресенье я не смог прийти в церковь, потому что хищник клюнул на заброшенную мною наживку. Причем этой наживкой был сам я.
Во время послеобеденной прогулки ко мне подошел человек, который допрашивал нас во время первого посещения Испании и который оставил нас ночью в чистом поле.
– Сеньор Казанова? – вежливо осведомился он, прищелкнув каблуками модных полуботинок. Иногда военные привычки нарушают геном человека и уже наследники его, никогда не служившие в армии, тоже начинают прищелкивать каблуками.
– Да это я, – сказал я просто.
– Один известный человек хотел бы встретиться с вами, – сказал посланник.
– А я знаю этого человека? – спросил я.
– Извините, сеньор Казанова, – смутился человек, – я хотел сказать – известный вам человек. Если не возражаете, то прошу в машину.
Машина была та же.
Глава 5
В известном доме мне завязали глаза, и я в течение нескольких часов ехал в другой автомашине. Ехать с закрытыми глазами трудно, потому что вестибулярный аппарат не успевает перестроиться к темноте и неприятное чувство тошноты не покидало меня всю дорогу.
Наконец, машина остановилась и мне помогли из нее выйти. Сняли повязку. Я стоял на каменной площади, окруженной высокими стенами. Против меня высилась церковь, хозяйственные постройки, несколько отдельных домиков и дом типа общежития. Все понятно. Монастырь. Только зачем мне закрывали глаза? Неизвестных монастырей в Испании уже не было.
Откуда-то со стороны ко мне подошел монах в темно-коричневой рясе с капюшоном, надвинутом на глаза и подпоясанном веревкой. Из-под рясы виднелась босая нога в простом сандалии. Никак капуцин. Капюшонщик. Их название от итальянского слова cappuccini – капюшоны. Результат раскола францисканского ордена. Собственно говоря, францисканцы уже давно разделились по имущественному принципу. Так называемые конвентуалы живут на установленные папой доходы, а другие – обсерванты – следуют изначальному францисканскому идеалу абсолютной бедности и живут за счет случайных пожертвований. Их церкви почти лишены убранства. В общежитии братья ведут самую суровую жизнь, а братья-миряне должны собирать милостыню.
– Сеньор, прошу пожаловать за мной, – монах повернулся и пошел к небольшому домику слева от храма.
В одной из комнат домика за письменным столом сидел мужчина в монашеской рясе с надвинутым на глаза капюшоном.
– Здравствуйте, сеньор Казанова, – на испанском языке произнес монах. Голос его мне был знаком и в то же время незнаком. Могу спорить на что угодно, но это был Мюллер. Только он мог устроить убежище под самым носом у сыщиков.
Как правило, ищут в самых укромных местах, оставляя напоследок то, что лежит на поверхности. Чтобы что-то спрятать, лучше ничего не прятать. По закону Мерфи, все поиски начинаются с самого неподходящего места, и находится всегда не то, что ищется.