Личный слуга или Мама на полставки

Марс Тони

— Зефир, никакая тебе я ни мать. И вообще, я скоро проснусь и всего этого тут не будет. — я упала обратно в постель и накрыла голову подушкой.

Да, вот проснусь, и сразу окажусь дома, и там не будет лета и детей. Фууу! И этой вонючей подушки там тоже не будет!

— Проснусь и заведу себе кошку, нет, сразу двух… А то ведь так можно и с ума сойти от одиночества, хотя я, кажется, уже. — я не переставала бормотать и не заметила, как заснула.

Когда снова открыла глаза, в комнате было темно, рядом, мертвой хваткой вцепившись в мою

руку, лежал мальчик-зефир. Его голубые волосы отливали синевой в слабом свете луны и вдруг отчего-то стало ясно — это не сон.

Кажется я попаданка.

Это странно, внутри откуда-то возникла четкая убежденность, что это и вправду не мой мир и не глупый розыгрыш брата. Он бы ни за что не стал бы тратить столько денег на то, чтобы просто поиздеваться надо мной. Или в теории, конечно, мог бы записать меня участницей на какое-нибудь реалити-шоу, но он так ленив, что этот вариант тоже отпадает

Ближе к рассвету я почти смирилась с мыслью, что попала в другой мир и стала мамой. Последнее, кстати, оказалось принять легче всего.

Ну и подумаешь, вдруг ребенок появился, с кем не бывает?

Совсем не важно, мой сын общается со мной телепатией и у него голубые волосы. У всех свои странности, главное, чтобы он меня больше по утрам веником не бил.

Надо будет, кстати, этот веник спрятать на всякий случай.

Да, не так я себе представляла материнство, совсем не так. Конечно, для меня внешность Зефира кажется странной, но она уж точно не страннее попадания в другой мир, да и откуда мне знать, как здесь выглядят люди, может тут это в порядке вещей.

Солнце медленно вставало, я смотрела на свои руки, кажущиеся чужими и незнакомыми, на длинные, чёрные волосы, совсем не похожие на мои русые, и на ребенка, о котором ничего не знала и о котором мне нужно позаботиться.

Мать. Так необычно и странно думать о себе как о матери и так боязно ошибиться, ведь теперь я должна буду думать не только о себе, но и о сыне.

Смогу ли я стать хорошей мамой для ребенка, с которым знакома меньше суток?

Смогу ли я выжить в этом мире и когда-нибудь вернуться в свой?

Но даже если и есть дорога назад, что делать с мальчиком, не могу же я его бросить одного? Может у него есть родственники, хотя я отчего-то думаю, что нет. В противном случае они бы уже давно были здесь и вышвырнули незнакомку, то бишь меня, из своего дома или сдали местным властям.

“Мама?” — он смотрел на меня из под полуприкрытых глаз так тоскливо и печально, и что-то надломленное и отчаянное было в его взгляде, словно слова застыли на губах и он никак не решался их произнести. Но глаза Занефира говорили за него. Эта безмолвная мольба остаться с ним и не бросать.

Что же с тобой случилось, раз ты так цепляешься за меня, хотя знаешь только мое имя?

Я отвернулась и вздохнула. Это все слишком неожиданно, я даже не могу быть действительно уверена, попала ли я в другой мир. Что теперь со мной будет?

Как почти любая одинокая женщина

я, разумеется, любила читать романы, и поэтому знаю, нет, даже уверена, что как у попаданки, у меня есть несколько дальнейший вариантов того, каким может быть будущее:

Итак, первое — я поступаю в академию (несомненно лучшую) благодаря своим невероятным магическим способностям, влюбляю в себя неприступного ректора, который является супер-особенным представителем местного генофонда. И параллельно спасаю мир от глобальной катастрофы. (Не хочу снова идти и учиться. Нет-нет, ни за что!)

Второе — я почти сразу отправляюсь спасать мир от безумного мага или проклятия и по пути встречаю мужчину-мечту. Силой любви мы побеждаем зло и женимся в конце. (Это даже звучит слишком приторно)

Третье — благодаря случайности или любой другой причине я попадаю на отбор невест для принца, побеждаю и становлюсь королевой. (Спасибо, откажусь)

Я хочу прожить свои дни спокойно и тихо, без дворцовых интриг и аристократического гадюшника, без магических спецэффектов и необходимости спасать мир. И к счастью, во всех этих великолепных сценариях есть одно большое упущение — они рассчитаны на одинокую девушку, а не мать-одиночку, которой я стала за одну ночь.

А значит, у меня есть шанс на мирную жизнь где-нибудь в глубинке. Я могу спокойно вырастить сына, завести хозяйство и может даже взять еще двоих детей на воспитание. Ну чем не мечта?

Любовь большая и неожиданная мне ни к чему, истинная пара в романах всегда больше напоминала мне рояль в кустах, чем божественный дар, а я вполне могу довольствоваться тем, что буду любить сына. Не думаю, что Зефир будет сильно против.

Ох, надо будет запомнить его полное имя, не могу же я в самом деле звать его все время "Зефир".

— Зе…кхм… Зефир — я неловко прокашлялась, и посмотрела на него. — Как тебя называют остальные? — мальчик долго смотрел на меня, его голос так и не прозвучал у меня в голове. Можно ли это расценивать как молчание? — Как тебя зовут твои друзья?

" У Занефира нет друзей"

Так, понятно. Кажется он жил как затворник до этого дня. Хотя, маленькие дети и не должны часто выходить из дома, может это нормально? Тогда будет лучше пока поговорить на другую тему.

— Занефир, вчера, перед тем, как назвал меня мамой, ты спросил, кто я, помнишь? Почему ты спрашивал об этом? — сколько бы я не думала, этот вопрос не давал мне покоя.

До того, как он решил, что я буду его матерью, Зефир был весьма враждебно настроен по отношению ко мне, иначе почему отлупил веником по лицу, когда я спала?

Однако после его ответа вопросов стало только больше.

“Потому новая мама — переселенка, а прошлая мама исчезла, и теперь Оливьета моя новая мама!”

Оливьета…господи, я еще даже не смирилась с тем, что меня назвали Олимпиадой, но где в моем имени он услышал “Оливье”?

— А что значит переселенка? — это у них так попаданцев называют, да?