Личный трофей опального генерала-1
Шрифт:
— А делаешь ты что? — внимательно глядя на отца наивными глазенками, не унимался ребенок.
— Как что, — растерялся Кирсанов. Видимо, обсуждать свою деятельность с кем-то из гражданских ему не приходилось. — Сейчас съезжу к руководству, потом сам с бумагами поработаю. А после обеда поеду в отряд. Подерусь там с ребятами и к тебе приеду.
— Хорошая у тебя работа, — сделал вывод Лешик. — А у мамочки тяжелее.
Александра рассмеялась, вслед за ней и Кирсанов. Только Лариса сложила губы бантиком.
— Наговорил глупостей ребенку, — пробурчала она. —
— Примерно так и есть, — дурашливо бросил Кирсанов и мимоходом заметил: — Я часа в два обедать заеду. Покормишь меня, Санечка?
— Конечно, — пробормотала Александра.
А когда за Кирсановым и его старшей сестрой закрылась дверь, Лариса провела краткий инструктаж.
«Кормление высшего командного состава в домашних условиях», — хмыкнула про себя Александра, запоминая, в какой кастрюльке куриный бульон, а в какой котлетки.
А когда и за Ларисой захлопнулась дверь, Саня предложила сыну поиграть в разведчиков.
— Давай попробуем найти спортзал, Лешик.
Они спустились вниз по широкой деревянной лестнице, сделанной из массива венге.
«Интересно, сколько это все стоит? — мысленно озадачилась Александра, но отмела такие думки, как недостойные. — Какая разница, все равно не мое», — про себя усмехнулась она и застыла, пораженная видом. Несколько тренажеров самых известных марок стояли рядком около панорамных окон, еще парочка примостилась возле стены. Плюс шведская стенка и прикрепленная к потолку и к полу боксерская груша. А дальше за стеклянной дверью располагались сауна и душевая кабина, отделанная мрамором. Александра шагнула в банную зону и обомлела, увидев широкую ванну на постаменте, расположенную около витражного окна.
«Красиво, — мысленно промямлила она, представляя, как сидит в горячей воде и смотрит на заснеженную улицу. — Не мылься, бани не будет, Шура-а-а», — одернула Саня саму себя, прекрасно понимая, что долго не задержится в этой квартире, да и в жизни Кирсанова тоже.
Она вернулась в спортивный зал, где ее сын уже карабкался вверх по шведской стенке, и, неловко обернувшись по сторонам, включила кардиотренажер и быстро пошла по дорожке. Леша лазал по шведской стенке, кувыркался на матах и довольно носился по залу.
— Мам, мне здесь нравится, — восторженно заявил малыш. — Давай останемся жить у папы!
«Здрасьте пожалуйста!»— в сердцах подумала Александра, а вслух чуть слышно пробормотала:
— Посмотрим.
И глянув на часы, охнула. Пятнадцать минут второго!
— Вот это мы, Лешик, с тобой увлеклись, — хмыкнула Александра, радуясь в глубине души, что пост удалось выложить ранним утром. Взяв сына за руку, она поспешила наверх. Второпях нашла в холодильнике котлеты и маринованные помидоры в баллоне. Поискала что-нибудь подходящее на гарнир и ничего не обнаружила. Глянула в шкафчики в надежде найти какую-нибудь крупу или спагетти. Не нашла. И тут случайно в нижнем шкафчике, расположенном прямо под окном, наткнулась на картошку и лук.
— Не знаю, товарищ генерал, какой гарнир
Управившись, Александра победно глянула на часы.
— Успела! — пробурчала она еле слышно, решив дождаться Кирсанова и вместе с ним пообедать. Но в два никто не пришел, в полтретьего тоже. Подождав до трех часов, Александра покормила ребенка и поела сама. А помыв посуду, оставила на плите сковородку с картошкой и котлетами.
«Кто первым придет, тот и съест», — решила она, уходя с сыном к себе. За окном повалил снег, глаза слипались, и, обняв ребенка, Александра заснула, всем нутром ощущая, как рядом бьется маленькое сердечко. Ее разбудил слабый шум. Показалось, будто она что-то столкнула ногой с кровати.
«Показалось», — вздохнула она про себя, но, ведомая любопытством, поднялась и осмотрелась вокруг.
Взгляд сразу же наткнулся на большую нарядную коробку и роскошный букет тюльпанов. Высокие розовые цветы с нежными зелеными листьями казались чем-то нереальным в заснеженном городе. Александра схватила букет, желая как можно скорее уткнуться носом в любимые цветы, и тут же заметила вырванный впопыхах из блокнота листок, где торопливым бисерным почерком значилось: «Спасибо за обед, Санечка».
«Красивый почерк, — мысленно отметила Александра. — Как же он вошел, что я не услышала?» — вздохнула она и уставилась на коробку, сиротливо валявшуюся на полу. Понимая, что именно ей преподнесли, Саня медленно потянула картонку на себя.
— Ты как мину обезвреживаешь, — услышала знакомый голос. И подняв голову столкнулась взглядом с Кирсановым.
— Спасибо, Сергей Юрьевич, — прошептала она, поднимаясь ему навстречу. — Цветы великолепные. Я обожаю тюльпаны.
— Знаю, — усмехнулся он. — Я все про тебя знаю, Санечка.
— Э…э, — промямлила она, растерявшись, и, набрав в легкие побольше воздуха, решительно заявила: — Вот только белье я от вас принять не могу. Это не комильфо.
— Комильфо, — рыкнул Кирсанов, на краткий миг прижимая ее к себе и легким поцелуем касаясь щеки. — Я не стану дарить тебе прозрачные трусики, Санечка, — пробухтел он прямо ей в ухо. — Это халат. Обычный шелковый халат. Тебе же в трениках весь день ходить неудобно.
— Спасибо, — пролепетала она, осознавая, что таких дорогих подарков ей никто никогда не делал. А «простохалат» явно потянет на три учительские зарплаты. Саня подвинулась к Кирсанову, надеясь прикоснуться поцелуем к гладковыбритой щеке. Но генерал сграбастал ее в охапку и нетерпеливо впился в губы.
— Красивое белье сама себе купишь, — фыркнул он, отстранившись, но не выпуская ее из своих лап. — Но я на кружавчики не завожусь, Санечка. Только на голое тело.
— Думаю, что нам с вами это не грозит, — процедила Александра, пытаясь сделать хоть шаг в сторону. — Предлагаю остаться в френдзоне, Сергей Юрьевич.
— Нет, — пробурчал Кирсанов, буравя ее яростным взглядом. — Дружба— дело хорошее, но друзей у меня и так достаточно. А на тебя у меня другие планы, Александра.