Личный враг Бога
Шрифт:
— Теперь и этот! Да, что с вами?
Улыбающийся Глеб только развел руками.
Глава 9
Первый раз за весь последний год позвонила из столицы мачеха.
— Как ты там?
— Нормально.
— Еще не женился?
— Не переживай, на свадьбу позову.
— Ведь уже скоро тридцать будет.
— Спасибо,
Пауза. Какие-то призрачные голоса в трубке. Бормочут что-то тихо, неразборчиво. Живут там себе в проводах…
— Работа как?
— Уволился.
— А живешь на что?
— Да так, помаленьку. Калымлю. Пособие сейчас порядочное. Не голодаю.
— Может тебе денег выслать?
— Не надо…
Долгий вздох.
— Все сердишься?
— Я никогда на тебя не сердился!
— У тебя голос, как у отца.
— Ты мне это уже говорила.
— Ну ладно, сынок…
— Не называй меня так!
— Извини…
Долгая пауза. Вроде бы тихие всхлипывания. Или это помехи на телефонной линии?
— Ма?.. Ты здесь? Слышишь? Прости. Я не должен так был говорить. Просто все тут… как-то…
— Я понимаю. До свидания, Глеб. Звони, если что.
— Прости.
— Конечно…
Трубки они повесили одновременно.
Ночь они провели в лесу, так и не успев выбраться на равнину до наступления темноты. Спали по очереди: двое дежурили, развлекая друг друга разговорами, один отдыхал.
Огня развести не смогли — влажные дрова, собранные в округе, не хотели заниматься от искр, которые обильно высекал на растопку Сергей, орудуя кремнем и кресалом. Трут, которым он обычно пользовался, безнадежно отсырел. И потому всю ночь пришлось сидеть во мраке, сырости и холоде. И только голод, благодаря старику из деревни, не мучил их. Сыр, остатки хлеба и масло пришлись как нельзя кстати.
В лесу было жутко. Постоянно раздавались какие-то звуки, идущие непонятно откуда: трески, шорохи, постукивания. Иногда казалось, что совсем рядом — лишь руку протянуть — стоит в темноте кто-то или что-то и тяжело дышит, переступает с ноги на ногу, едва слышно бормочет. Приходилось вставать и, чувствуя, как замирает сердце, обходить место ночевки. Конечно же, никого вокруг не было. Но стоило сесть на место, как вновь слышались эти устрашающе тихие звуки.
Под утро, когда усталость туманила рассудок, стали видеться страшные фигуры. Какая-нибудь коряга в отдалении вдруг превращалась в силуэт. И глаз уже видел и голову,
Бессонная ночь в лесу сводит с ума…
Только забрезживший рассвет развеял ночные страхи.
Низовой туман опутал землю густыми тенетами. Клубы испарений поднимались от холодной почвы, колыхались, словно это призраки вставали из могил. Но серый утренний свет, с трудом пробивающийся сквозь густые кроны деревьев, вселял в сердца отвагу…
Не дожидаясь, пока полностью развиднеется, друзья покинули недоброе место.
Они слегка заплутали в чаще, но вскоре поднявшееся солнце подсказало им верное направление, и через несколько часов товарищи вышли на луга.
Сперва они увидели горб Сторожевого Моста, а поднявшись на вершину соседнего холма, смогли разглядеть и домики деревни, и кривобокую харчевню на том берегу реки. На огородах работали люди. По пыльной улице носились ребятишки.
Через полчаса друзья вошли в селение.
Их увидели издалека и вышли встречать. Крестьяне толпились у крайнего дома — у дома старосты. Глеб видел, что лица людей тревожны, но полны надежды. Народу было много — собрались все жители: и женщины, и дети, и старики…
Сутулый дед выступил вперед, когда еще друзья были далеко, и пошел им навстречу.
— Все ли хорошо? — спросил он, и в голосе его слышалась тревога.
Не говоря на слова, Сергей стянул с плеча торбу и вытащил длинный коготь — обрубок страшной лапы Выпи. Он поднял его над головой, и хотя крестьяне не видели, что там держит этот воин в кольчуге, они поняли победный знак и заволновались, зашевелились.
Староста приблизился к друзьям, мельком глянул на жуткий обрубок и по очереди обнял каждого из победителей.
— Ладно тебе, старик, — Иван старался не показать, что растроган. — Готовь лучше деньги.
— Все будет, все будет, — затряс староста бородой. — Спасибо вам…
Они вошли в деревню, и крестьяне расступились, восторженно пялясь на своих спасителей. Сергей швырнул им под ноги обрубленный коготь, и люди сперва шарахнулись в стороны, а потом набросились на обрубок и стали топтать его, колотить палками, пинать. Набежали мальчишки, выхватили коготь из пыли и потащили куда-то, визжа и швыряясь им друг в друга…
Староста привел их к своему дому. Внутрь приглашать не стал, а оставил ждать перед крыльцом. Впрочем, друзья не обиделись — Двуживущим незачем знать, как живут Одноживущие. Через минуту старик появился, держа обеими руками туго набитый тряпичный мешочек. Судя по всему, ноша его была достаточно тяжела. Он спустился к товарищам и, угадывая в Сергее старшего, протянул ему звякнувший узелок.
— Двести монет, — сказал старик.
— Хорошо, — Сергей с достоинством взял плату за спасение. Повертел в руках, не зная куда пристроить. Староста, поняв его замешательство, сказал: