Лицо без маски

Шелдон Сидни

— У вас усталый вид. Разве так уж необходимо сразу приступать к работе?

О боже! Как невыносимо проявление сострадания. Только не теперь, только не с ее стороны!

— Я себя прекрасно чувствую. В бюро услуг до вас не дозвонились.

По лицу Анны промелькнула тень. Испугалась, что помешала? Она — и помешала!

— Простите, ради Бога. Я, пожалуй, пойду…

— Нет-нет, не уходите, — скороговоркой произнес Джад. — Я рад, что вы пришли. — Это ведь последняя их встреча, подумал он и спросил:

— Как

вы себя чувствуете?

Она помолчала, хотела что-то рассказать и коротко ответила:

— Немножко не по себе.

Анна как-то странно посмотрела на него, будто затронула слабую, давно умолкшую струнку в душе, о существовании которой он почти забыл. Во взгляде была теплота, страстное физическое желание. И вдруг он понял, что заблуждается — приписывает ей свои эмоции. Обманулся как желторотый студент на факультете психиатрии.

— Когда вы уезжаете в Европу? — еле вымолвил он.

— В первый день Рождества, утром.

— Только вы и муж?

Джад почувствовал себя невнятно лепечущим идиотом, не знающим, как убить время в воскресный день.

— По какому маршруту?

— Стокгольм, Париж, Лондон, Рим.

— Предстоит еще один медовый месяц, — сказала она. В ее голосе прозвучало еле различимое напряжение.

Джад внимательно посмотрел на нее. Внешне она была спокойна, но внутри вся напряжена. Нечто вроде портрета молодой влюбленной, отправляющейся в далекое путешествие, портрета, на котором что-то недописано. И вдруг он понял: не было душевного волнения. А если и было, то с сильным налетом другого, более мощного чувства. То ли печали, то ли горя?

— Как… долго вас не будет? — Опять банальности воскресного дня.

Еле заметная улыбка тронула губы, она поняла, что у него на уме.

— Понятия не имею, — грустно ответила Анна. — У Энтони неопределенные планы.

— Ну да…

С несчастным видом он опустил глаза, уставившись в ковер. Надо с этим кончать! Нельзя расставаться вот так, чувствуя себя последним идиотом. Пусть уходит сейчас же.

— Миссис Блейк… — начал он.

— Да?

Джад постарался придать голосу легкость и беззаботность.

— По правде говоря, я кривил душой, настаивая на этой встрече. Вам незачем было приходить. Я просто хотел… сказать «до свидания».

Непонятно почему, только Анна немного расслабилась.

— Я знаю, — спокойно молвила она. — Я тоже хотела сказать «до свидания».

Что-то в ее тоне опять зацепило его.

— Джад…

Анна смотрела на него в упор, и он читал в ее глазах, должно быть, то же самое, что она видела в его взгляде. А в нем горело пламя страсти. Джад шагнул было навстречу, но остановился. Не имеет он права ввергать Анну в грозящую ему опасность.

Лишь полностью овладев собой, он осмелился заговорить:

— Черкните мне два слова из Рима.

— Пожалуйста, берегите себя, Джад.

Он кивнул,

не доверяя своему голосу.

И Анна ушла.

Телефон прозвенел несколько раз, прежде чем Джад его услышал и подошел.

— Это вы, док? — Возбуждение и напор были столь велики, что почудилось: ну, сам Моуди сейчас выпрыгнет из трубки. — Вы один?

В голосе было что-то странное, и Джад не мог разобрать, то ли это страх, то ли радостное волнение.

— Док, помните, я говорил, что догадываюсь о том, кто стоит за всем этим?

— Да.

— И оказался прав.

По телу Джада пробежала дрожь:

— Вы знаете, кто убил Хэнсона и Кэрол?

— Да, знаю, кто и почему. Вы — следующий, доктор.

— Скажите мне…

— Это не телефонный разговор, — отрезал Моуди. — Давайте встретимся где-нибудь и поговорим. Приходите один.

Джад уставился на телефон.

ПРИХОДИТЕ ОДИН!

— Вы слушаете? — спросил Моуди.

— Да, — быстро ответил Джад. Что сказал Анжели? «Можете поступать как хотите, доктор, только не встречайтесь с ним наедине!» — Почему бы вам не приехать сюда? — спросил он, стараясь потянуть время.

— Кажется, за мной следят. Пока мне удалось уйти от них. Я на 33-й улице, западнее Десятой авеню, около доков. Тут компания по расфасовке мяса «Пять звездочек».

Джад все еще не мог поверить, что Моуди завлекает его в ловушку, и решил удостовериться:

— Я позвоню Анжели.

Моуди повысил голос:

— Никого не приводите. Приходите один.

Так и есть.

Он представил себе толстого маленького «Будду» на другом конце провода. Простодушный дружок, взимающий пятьдесят долларов в день плюс непредвиденные расходы, поставил капкан и ждет его, чтобы захлопнуть дверцу.

Джад постарался говорить спокойно:

— Хорошо, сейчас приеду. — И все же, может быть, попытаться еще раз? — А вы точно знаете, кто за этим стоит?

— Абсолютно, док. Вы когда-нибудь слышали о Доне Винтоне? — буркнул Моуди и повесил трубку.

Джад старался прийти в себя от нахлынувших мыслей. Нашел домашний телефон Анжели и набрал номер. Прозвучало пять долгих гудков, и Джада обуял панический ужас: вдруг того нет дома? Неужели придется ехать одному?

Наконец трубку сняли.

— Алло? — ответил гнусавый голос.

— Джад Стивенс. Только что позвонил Моуди.

— Что он сказал? — быстро подхватил Анжели.

Джад помедлил, испытывая прилив непонятной верности и еще, пожалуй, признательности к болтливому толстяку, который хладнокровно готовился убить его.

— Назначил встречу у компании по расфасовке мяса. Это на 33-й улице, около Десятой авеню. Хочет, чтобы я пришел один.

Анжели невесело рассмеялся:

— Я так и знал. Не высовывайте носа из кабинета, доктор. Сейчас позвоню лейтенанту Макгриви, и мы заедем за вами.