Лицо особого назначения

Бурак Анатолий

— У телефона, кто говорит?

— В последний раз мы с вами виделись на одном мосту. К сожалению, было много народа и не удалось толком пообщаться. Вот решил исправить это упущение.

— Могу я спросить, где хозяин дома?

— Отчего же не спросить… — покладисто согласился Алексей.

Но, собеседник так и остался в неведении относительно судьбы человека, недавно носившего имя Всеволод Станиславович.

— Итак?..

— Подъезжайте, поговорим. Только, прошу, не надо бравых мальчишек с автоматами. Служение муз, знаете ли…

Решив не доверять случайностям, вышел на улицу и залез в скафандр. Бывший приятель

жил в высотном кирпичном доме, стоявшем в окружении себе подобных. Алексей Сергеевич запустил на малой мощности серверы и, стараясь держаться поближе к глухой стене, взлетел на крышу одной из соседних башен, после чего включил лицевой щиток в обзорном ночном режиме и, настроившись на пятидесятикратное увеличение, стал ждать.

Минут через пятнадцать у подъезда остановилась черная «Волга», и хорошо знакомый Алексею Сергеевичу человек вошел в дом. Оглядев окрестности и убедившись, что никакого необычного движения вокруг нет, Егоров покинул скафандр и включил режим автомаскировки, с любопытством наблюдая, как на металлическую поверхность мгновенно стала налипать невесть откуда взявшаяся пыль. Сама же конструкция приняла форму эмбриона, и, минуты через три на рубероиде лежал неизвестно как попавший сюда булыжник. Не очень к месту, конечно, но все же не бесхозный инопланетный механизм, обнаружив который у любого россиянина сразу же зачесались бы руки на предмет отвинтить блескучую железку. Разве что случайные посетители захотели бы столкнуть камешек вниз. Но, это уже их проблемы.

Поднявшись на нужный этаж, Егоров застал Сергея Игоревича перед дверью.

— Давайте пройдемся, — не желая показывать труп хозяина, предложил Алексей Сергеевич.

— Что ж внизу не встретили, раз так?

— Да опасался ваших коллег, знаете ли.

— Ну и правильно, — кивнул тот, — доверяй, но проверяй, — и, сворачивая в деловое русло, спросил: — Я так понимаю, случилось что-то чрезвычайное, раз вы решили вернуться?

— Ну так уж сразу и вернуться.

— Да, именно вернуться. Официально дело закрыто, а вы считаетесь убитым. Однако у вас талант! Мы ведь два дня реку утюжили. Тридцать водолазов мобилизовали!

— Я же вам говорил, секретная китайская техника! — позволил себе пошутить Егоров и, не желая вдаваться в ненужные подробности, скромно потупился.

Сергей Игоревич улыбнулся одними губами, показывая, что оценил шутку. Однако глаза продолжали внимательно изучать идущего рядом человека.

— Прежде чем начать, я бы хотел узнать, какие у вашего ведомства ко мне претензии?

— Я же сказал, дело закрыто. Заказчика вы все равно вряд ли знаете, я имею в виду — настоящего. Так что лично у меня — никаких. Вот только Володя…

— Он ваш друг? Или родственник? — торопливо спросил Алексей Сергеевич.

И выслушал ответ, не столько вникая в слова, сколько оценивая интонацию. Ведь иметь рядом желающего отомстить человека опасно в любом начинании. Тем более в таком деле и такого человека. В то, что Сергей Игоревич не просто клерк в большом министерстве, он поверил априори.

Немного помолчали. Егоров все никак не решался начать, и его не торопили. Раз уж сам явился, значит, — рано или поздно расскажет.

Дойдя до свободной скамейки, присели, и Алексей Сергеевич, вздохнув, осторожно начал:

— Что бы вы сказали, если бы я предоставил доказательства того, что на Землю готовится вторжение?

Собеседник

вздрогнул и невольно отстранился. Любая ненормальность вызывает у здорового человека чувство брезгливости. Но, тут же взял себя в руки и полуутвердительно-полувопросительно сказал:

— Судя по тому, как вы сформулировали вопрос, они у вас в руках?

— В руках. Точнее, замаскированы недалеко отсюда.

— Тогда, будте так любезны, продемонстрируйте. А комментарии оставим на потом.

ГЛАВА 36

— Ник, ты ранен!

— Пустяки.

И в самом деле, ранение беспокоило его очень мало. Боли не было, да и, он почти уверен, на коже не осталось и следа от пули.

— А что с дядюшкой Саймоном и Томом?

Юноша пожал плечами. Что уж тут говорить. Зачем забивать девочке головку. Ей, судя по всему, предстоят несколько нелегких дней.

— Ничего здесь не трогай, малышка. Вряд ли соседи слышали выстрелы, так что давай я заберу револьвер. А утром вызовем доктора. Николай вынул из руки Тома пистолет и вышел из комнаты. Протерев рукоять и ствол тряпкой, он положил оружие на место и вернулся. Мистера Саймона оттащил в его спальню и усадил в кресло. А Тома отволок в комнату, где спала пьяная Сара. Пожалев девушку, которой помимо похмелья предстояло обнаружить, что лишилась парня, не стал класть тело на постель, а, сунув в руки початую бутылку, также усадил в кресло. К каким бы выводам ни пришла полиция, следов насильственной смерти на трупах нет. Да и признаков яда в телах не будет обнаружено. Так что девушкам ничего не грозит. Что же касается сожалений по поводу… то их не было. В конце концов, у каждого человека есть выбор. Эти люди свой сделали. И сами виноваты в том, что случилось.

Покончив с делами, Николай пошел в одну из трех ванных комнат, что были в доме. Обильно намыливая тело и стоя под тугими струями воды, он ни о чем не думал. Просто принимал душ, получая удовольствие от самого процесса. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге возникла Джинни. В руках у нее был халат, а на губах играла неуверенная улыбка.

— Что же теперь будет?

— По-моему, как раз теперь все будет хорошо. — И, желая приободрить, добавил: — Ты извини, Джин. Не умею я разводить сопли.

Джинни благодарно кивнула. Постепенно улыбка сошла с ее лица, и девушка уставилась на торс Николая:

— Где след от пули?

— Да ерунда все это, — попытался отмахнуться Николай, — так, царапина.

И протянул руку, чтобы погладить подругу по голове. Но, та уже выскочила из ванной, чтобы через минуту вернуться.

— Царапина, говоришь?

— Да что ты, в самом деле. Других забот, что ли, нету?

— Не приближайся! — В руках у нее была рубашка Николая с дыркой от пули и следами крови, а в голосе Джинни звучал страх.

— Как скажешь.

И, не говоря ничего больше, он обошел свою бывшую девчонку, на ходу натягивая одежду. Не оглядываясь, подхватил сумку с деньгами и документами и тихонько закрыл за собой дверь.

«Кто его знает, говорят, что ни делается — все к лучшему».

Особых сожалений по поводу разрыва он не испытывал. Нет, конечно, Николай не стал бы бросать Анну Луизу в трудный для нее момент. Но, раз уж так вышло — пусть. О том, чтобы жениться на ней, не могло быть и речи, так что все хорошо. Руководствуясь «памятью» Тома, он добрался до ближайшего мотеля и завалился спать.