Лицо под маской
Шрифт:
Но всему приходит предел, терпение будущего Короля было на исходе, вот-вот что-то должно было произойти. Канаме лишь задавался вопросом, почему общество вампиров так долго тянет с его свержением, позволяя, хотя и выражая недовольства, правда, не в открытую, оставаться ему у власти. Решив раз и навсегда поставить точку в этой подпольной войне, ведущейся против него, желая прекратить бойкот, молодой человек решил наведаться в тайную ложу и встретиться с нынешним Главой Совета Старейшин.
Смерть Ичиджо Асато от «самозванца» благополучно скрыли, и Канаме узнал о том, что во главе Совета в настоящее время совершенно
Прибыв в дом Ичиджо, Канаме вновь так и чувствовал на своей спине сверлящие взгляды тех, кто склонялся в почтительном поклоне при его приближении. Он вновь почувствовал странную зловещую ауру, лишь ступив на порог особняка. Не сдержав своего раздражения в этот раз, глядя на лица лицемеров, так и ждущих, когда же можно будет ударить в спину, Куран, словно по наитию, двинулся в сторону зала, где обычно проходили встречи Совета.
Ни разу не ошибившись, верно выбирая направления, он приблизился к тяжёлым двустворчатым дверям и толкнул их, заставив створки распахнуться перед ним. Тайная ложа выглядела точно так же, как и при Ичиджо-старшем. Канаме обвёл взглядом огромное помещение. Что-то его беспокоило, что-то было не так. Наблюдавший всё это время за ним Такума с улыбкой подошёл к одному из укреплённых на стене держателей для факела и привёл в действие потайной механизм.
– Ты ведь это ищешь?
– Что он делает? Почему ведёт себя так, будто впервые здесь? Ведь именно этот Самозванец пробрался в подземелья однажды… - раздавалось из уст в уста.
Не обращая внимая на сопровождаемые его реплики, молодой человек последовал за Ичиджо-младшим, который, вынув один из факелов и освещая им путь, растворился в тёмном проходе открывшегося потайного хода, скрытого за отъехавшей в сторону части стены.
Как и ожидалось, ничего не обнаружив в недрах подземелья, Канаме посмотрел на своего «проводника» внимательным взглядом рубиновых глаз, в котором вновь не отражалось никаких эмоций: ни яростного блеска, ни гнева.
– Зачем весь этот спектакль, если ты знал, что здесь ничего нет? Мы оба знаем, что однажды нам всё же пришлось бы снять маски и показать своё истинное лицо, не так ли, господин Ичиджо?
Несколько ироничный тон, неожиданно прозвучавший в этих каменных, закопчённых стенах от Наследника клана Куран, озадачил Такуму. Он умело скрыл это под своей обычной улыбкой, ответив что-то незначительное в полушутливой, свойственной ему, манере.
И вот, назреваемый с каждым днём всё больше конфликт достиг своего апогея…
– Канаме? – Светловолосый зеленоглазый молодой человек застыл, не сводя взгляда со своего лидера: высокого молодого человека с длинными, спадающими на плечи тёмно-каштановыми волосами, чьё лицо было скрыто чёрной маской.
«Вот и всё… - пронеслось в голове Такумы. – Неужели игра закончена?..» Молодой человек отвёл глаза от сверкающего сквозь прорези чёрной шёлковой маски взгляда рубиновых глаз наследного Принца и посмотрел на неизвестно когда появившегося и теперь
– Жаль, что за всё это время вы так и не научились доверять мне. Я по-прежнему остался для вас самозванцем, верно господин Ичиджо?
– Под взглядом этих рубиновых глаз становилось неуютно.
Такума внутренне содрогнулся от этого ироничного тона, от официального обращения, прозвучавшего словно насмешка и ударившее больнее, чем любая пощёчина.
– Довольно маскарада, - бархатистый голос окатил ледяной волной холода и презрения. Как бы в подтверждение своих слов, Канаме развязал узел, связывавший концы маски, и отбросил в сторону, скрывавшую лицо чёрную ткань.
Дальнейшее развитие событий увлекло молодого человека в неизбежный водоворот, откуда не было спасения, некому было прийти на помощь. Весь долго сдерживаемый гнев обрушился на голову Ичиджо-младшего.
Возможно, Такума стерпел бы это унижение, не рискнув подставлять под удар Шики, который до сих пор был во власти своего безумного отца, Ридо Куран, но жаждущий власти, алчущий крови чистокровный сам вмешался в ход игры.
Молодой человек с ужасом наблюдал за словесной перепалкой двух представителей древнего рода. Двое Куран окатывали друг друга волной ненависти, презрения, заполняя всё окружающее пространство злой аурой. Эти эмоции были настолько сильными, что на время парализовали Ичиджо.
Такума вышел из оцепенения лишь в тот момент, когда противники готовы были наброситься друг на друга. Он никак не мог допустить, чтобы Сенри пострадал, а Канаме потом винил себя, когда поймёт, что тот попал под гнёт Ридо, и что именно Ридо управлял этим телом, а не сам Шики.
– Канаме, нет!! – Такума загородил собой «Сенри», остановив поток силы, который, словно тысячи острых лезвий, резанули по его телу, оставив кровоточащие порезы. – Ты поранишь Шики. – Но во взгляде Канаме он не увидел ни сочувствия, ни жалости. Тем не менее, молодой человек не мог отступиться.
– Я не позволю тебе причинить ему вред, - твёрдо сказал Ичиджо-младший, по-прежнему загораживая «Шики». – Я виноват, что не поверил в тебя, пойдя на поводу у Совета Старейшин и послушавшись своего деда. Сейчас я вижу, как я был неправ, и поэтому я тем более не хочу, чтобы ты потом мучился от чувства вины.
– Это был ваш выбор – доверять мне или нет. А теперь я сделал свой. Уйди в сторону, Ичиджо, - в голосе Главы Куран послышалась угроза.
– Канаме-сама!! – В подземелье ворвалась «свита» Короля. – Что здесь?.. – Молодые люди застыли, увидев представшую их глазам картину: израненный Такума, загораживающий собой Сенри, сверкающий яростный взгляд Канаме… Но больше всего всех поразило то, что на лице их лидера больше не было маски, несколько пар глаз не сводили взгляда с этого изуродованного шрамом лица.
– Пока у меня ещё есть такая возможность, я должен сказать… - тихо произнёс Такума, обращаясь к молодым людям. – Я ошибался, не доверяя Канаме, мы все ошибались. Он и есть наш Король. Он истинный наследник клана Куран.
– Как трогательно, - раздался насмешливый голос Ридо из-за спины Ичиджо. – Я сейчас расплачусь. Прочь с дороги, слабак!
«Вот и всё… - вновь промелькнула в голове молодого человека та же самая мысль, прежде чем его поглотила темнота».
========== Глава тридцать первая ==========