Лицом к лицу
Шрифт:
– Ну как?!
– спросил барон.
– Хороший спектакль я им устроил?!
– Это было зрелище, - согласился я, - настоящее зрелище!
– Через пару недель ковер прибудет ко мне, - сказал барон.
– Было бы хорошо, если б ты приехал посмотреть воочию... Тем более, что у меня возникла одна любопытная идея - как раз накануне Олимпиады. Надо бы обсудить сообща.
4
Через две недели я был у барона.
Уезжал я от него с письмом, которое не могу не привести здесь. (Оно было опубликовано в "Комсомольской правде" накануне открытия Олимпиады.)
"В Министерство культуры СССР.
В течение многих уже лет я собираю коллекцию русской живописи, скульптуры Лансере и Удона, предметы старины, иконы; приобрел наиболее ценные книги,
Семья моя, как по линии отцовской, так и по материнской, оставила по себе память в истории нашей Родины: дядя мой, Федор (Фридрих) Эдуардович Фальц-Фейн, ученый-зоолог, был создателем всемирно известного заповедника Аскания-Нова, о чем теперь упомянуто в Большой Советской Энциклопедии.
Мои прадеды по материнской линии - адмиралы Епанчины - принимали участие в победоносном морском сражении при Наварине; дедушка, генерал Епанчин участник освободительного похода русской армии в Болгарии.
Семья наша состоит а родстве с Достоевскими и Набоковыми; по сю пору я дружу с Шаляпиными. Толстыми, внучкой великого русского писателя Фонвизина; пытаюсь сохранить от распыления русское искусство, собираю произведения отечественной культуры в моем доме, названном мною "Аскания-Нова" в память о том замечательном месте, где я был рожден.
В свое время я уже отправил в Москву уникальную книгу, которой не было ни в одной из библиотек Советского Союза, и получил благодарственное письмо заместителя министра культуры.
Понятно, все, что я собираю, дается мне с большим трудом, работать приходится с раннего утра и до позднего вечера: я был и остаюсь создателем и организатором туризма в моей стране, руковожу моим "Туристским офисом" в столице Лихтенштейна Вадуце.
Мне приятно, что "Литературная газета" начала кампанию по поискам произведений русской культуры, похищенных во время второй мировой войны. Я полагаю этот почин нужным, своевременным и засуживающим благодарности. Поскольку русская история принадлежит всему человечеству, является поразительной по своему драматизму и героизму, мне бы хотелось сделать свой вклад в углубление познаний истории нашей Родины. Дело в том, что в Аскании-Нова, где я был в 1978 году в качестве гостя АН Украины и Спорткомитета СССР как вице-президент Олимпийского комитета Лихтенштейна, мне сказали, что якобы существует проект создания музея Аскании-Нова. В том случае если это действительно так, я хотел бы знать, возможно ли в будущем музее выделить мне зал или два зала, где я бы смог - в свое время - организовать экспозицию, передав в дар этому музею картины моих предков, а также полотна великих русских художников, ибо у меня есть Репин, Коровин, Васнецов, Прянишников, Айвазовский, ряд уникальных исторических экспонатов и икон.
Был бы признателен, если бы мне сообщили о судьбе музея, чтобы я мог принять решение на будущее.
Пока же, накануне моего приезда на Олимпиаду, гостем которой я имею честь быть, хочу теперь же, не дожидаясь вашего ответа, передать через посредство писателя Юлиана Семенова в дар Советскому государству следующие уникальные книги: "Собрание 4291 Древних Российских Пословиц, печатаны при Императорском Московском Университете, 1770 год", "Новейшее основание Ернеста Брауна, капитана артиллерии в Гданске 1682 года, напечатано славенски повелением царского величества в Москве лета Господня 1709 в сентябре месяце", "Наставник земледельческий, или Краткое аглинского хлебопашества показание, приумножена и пополнена профессором Семеном Десницким в Москве, в Университете Типографии, у Н. Новикова, 1780 год", "Мармонтеня, академии французского языка члена, из французского на словенский язык переведен в Вене, 1776", "Басни русская, извлеченные из собрания Крылова, с двумя предисловиями: на французском Г. Лемонтея, а на италианском Г. Салфия, изданные Г. Орловым; Париж, у Боссанжа-отца на улице Ришелье, у Боссанжев-братьев на улице Сены, 1825 год", "Герой нашего времени", издание второе от 1841 года, из личной библиотеки
Передаю также в дар рисунок, который, как мне сказали, принадлежит руке Ильи Репина. В случае если специалисты подтвердят авторство молодого Репина, я передаю этот "Рисунок малоросски" в дар Третьяковской галерее.
С уважением - Эдуард Фальц-Фейн".
5
"Роллс-ройс" проезжает через кованые ворота, мимо камня, на котором вырублено имя владельца имения - Броунстоун.
Машина останавливается перед старинным, феодального типа особняком, скрытым за высокими деревьями. Из автомобиля выходит владелец роскошного имения господин Вильгельм Штаммфрёёр - один из тех, кого уже довольно давно разыскивает западногерманская юстиция. Штаммфрёёр обвиняется в уклонении от уплаты налогов. Сбежав из ФРГ, он обосновался в графстве Миит в Ирландии, где чувствует себя в полной безопасности. Его владения - одни из самых крупных в округе. 1500 его коров пасутся на плодородных пастбищах.
Однако хозяин имения занимается животноводством лишь для собственного удовольствия. Основная его профессия - фабрикант, а свое ирландское имение он использует вот уже четыре года в качестве штаб-квартиры мебельной фабрики, находящейся в Бад-Липперинге в Вестфалии, которая дает 50 миллионов марок годового оборота. Он не может посетить свои фабрики без риска сесть в тюрьму. В прокуратуре Билефельда уже давно лежит приказ об аресте за уклонение от оплаты налогов в размере шести миллионов марок - за это полагается тюремное заключение на пять лет. В Ирландии г-н Штаммфрёёр может не опасаться ареста, поскольку между этой страной и ФРГ не существует договора о взаимной выдаче преступников. Здесь он может спокойно переждать еще пять лет до тех пор, пока обвинение не будет с него снято за сроком давности.
Доктор Фридрих Шульц из Бад-Нойхайна - "дипломированный медик". (Это здесь очень важно, свидетельствует о высшем образовании; титулы печатают на визитных карточках - чем их больше, тем престижнее.) Он-то и открыл широко разрекламированную школу по подготовке программистов и взял с каждого три тысячи марок в оплату за обучение. Как было установлено прокуратурой Дюссельдорфа, обучение выпускникам ровным счетом ничего не дало. "Дипломированный медик" надул 2500 курсистов на три миллиона марок! Во время судебного процесса на скамье подсудимых были сотрудники Шульца, а сам шеф отдыхал от "трудов праведных" на морском берегу в Греции.
Корреспондент навестил Шульца в бело-синем, тихом приморском Керкира. Утро он проводит в баре, вечер - на своей яхте. На замечание о том, что прокурор давно ожидает его в Дюссельдорфе, он ответил: "Передайте ему от меня сердечный привет". Скоро у Шульца истекает срок давности преступления, и он сможет вернуться в ФРГ.
Хайнер Брааш - 39-летний коммерсант. Ему удалось скрыться в день, когда прокуратура Гамбурга начала против него судебное разбирательство. Он собрал у мелких предпринимателей 140 миллионов марок, чтобы выгодно - с точки зрения налогов - вложить их в "судостроение". Деньги были "вложены", а сам Брааш исчез. Приказ о его аресте лежит в Гамбурге, а он тем временем путешествует в Карибском море на своей яхте, пребывает в роскошной квартире в Лондоне или по делам - выезжает в Швейцарию. Ни в одной из этих стран он может не опасаться ареста.
Западноберлинской полиции уже в течение нескольких лет не удается добиться выдачи торговца недвижимостью Хайнца Келлермана, который ныне живет в Испании. Ему удалось привлечь капиталы для строительства курортных домов на Канарских островах, пообещав высокие проценты дохода и низкие отчисления на налоги. Но миллионным проект остался на бумаге, а пять миллионов марок - в кармане у Келлермана.
...Почему эти материалы, почерпнутые мною из здешней прессы, имеют отношение к поиску наших культурных ценностей? Да оттого, что все эти и им подобные жулики вкладывают миллионы в приобретение культурных ценностей; на них работают посредники, юристы, мафия. Вернуть ворованное, вырвать его из чужих рук не так-то просто.