Лидер с планеты Земля
Шрифт:
Жаль, правда, он был не в курсе о наших с Гасом делишках на Флоре и, особенно, о полученных там инъекциях «закрепления». Тогда, наверное, отдельные тезисы он бы пересмотрел кардинально. Однако чего нет, того нет — раскрывать свои топ-секреты мы с «третьим» пока не спешили. Единственное исключение — экселенса Анцилла. Но даже ей я рассказывал лишь «историю жизни», опуская множество «техподробностей»…
Вылет проходил в тайне, замаскированный под запуск беспилотного дрона-разведчика. Их мы с начала анизотропии отправили больше десятка. С двумя связь оказалась потеряна, остальные крутились в ближних и дальних системах, передавая данные об активности в нашем и соседних
В качестве «дрона» для этой миссии использовали шаттл с гиперприводом, обнаруженный на борту одного из УДК стопланетников. Наши спецы, слегка пошаманив над ним, слепили из трофея «конфетку»: снабдили разнообразной шпионской аппаратурой, системой долговременного жизнеобеспечения и парой крупнокалиберных рельсотронов. От боевых кораблей с их помощью, конечно же, не отбиться, но всякую шушеру — мародёров, контрабандистов и всяких пиратствующих хулиганов — отогнать можно.
В подпространство кораблик с тремя пассажирами на борту вошёл через сформировавшиеся три дня назад стационарные гиперворота. Перед воротами дежурила «Прима». Это существенно облегчало оборону системы. Теперь любая посудина из других секторов космоса могла проникнуть к нам лишь через этот портал. В обратном направлении действовало то же правило: хочешь попасть вглубь Империи, или шуруй на досветовой в обычном пространстве, или используй ворота у Мегадеи — единственную узловую точку всех гипертрасс во владениях дома Ван Тиль.
Результат пришлось ждать больше суток. Связь, по договорённости, не включали — боялись случайного перехвата. Хотя прыжок шаттл совершал в необитаемую систему (класс К5+, номер по сводному перечню VМ-1439), где отсутствовали не только «жилые» планеты, но и планеты-рудники и планеты-заводы, в подобных местах имелись, как правило, навигационные маяки и схроны-убежища разного преступного элемента. Задачу уничтожать их никто не ставил, а вот выявлять — обязательно, чтобы не засветиться перед чужаками при выполнении главной задачи. Для этого, собственно, нашим трём капитанам (забавно, но факт: все трое — Гас, Эрлих и Лайерс — имели одинаковые звания) и требовались сутки плотного наблюдения за системой.
Всё это время я находился на «Приме». Об операции знали на станции только её командир капитан-бригадир Виллем и двое операторов гравиэлектронной разведки, отвечающих за распознавание проникающих через ворота объектов.
Возвращение разведывательного корабля состоялось тогда, когда я почти уверился, что эксперимент провалился, и уже собирался отдать приказ на установление связи с «потерянным» шаттлом.
— Объект класса три-восемь. Время прокола ноль двадцать три. Выход из поля по амплитуде семнадцать. Расчётная точка четырнадцать тридцать девять. Сигнатура сигнала… заданная по ожиданию, — доложил старший из операторов.
— Это они, экселенц, — выдохнул Виллем.
— Вижу, бригадир. Вижу, — кивнул я, стараясь оставаться бесстрастным.
Кто бы знал, насколько мне это трудно давалось.
Всего через полчаса на ЦКП станции появились и сами герои — наши три капитана.
— У нас получилось, — радостно сообщил Гас вместо приветствия.
— Никто и не сомневался, — позволил я ответный смешок…
Подробности мы обсудили чуть позже, в адмиральской каюте, без лишних ушей.
— Чего-то особенного не ощутил. Окно перехода сформировалось нормально. Только когда мы в него входили, было что-то такое… как будто под воду ныряешь, а после выныриваешь, и уши немного закладывает, — поделился ощущениями напарник.
— А остальные?
— Лайерс сказал, что вообще
— А ведь придётся.
— Сам знаю, что придётся. Поэтому и прикидываю, какие тарифы назначить.
Мы сдержанно посмеялись, после чего «третий» продолжил:
— Система практически чистая. Всего один навигационный маяк на дальней орбите и шесть астероидных поясов с наклонениями от пяти до двадцати пяти градусов. Сам понимаешь, такое даже контрабандистам не в жилу.
— Согласен, — подтвердил я, немного подумав. — Но просканировать пояса всё-таки стоило.
— Ну… мы, собственно, так и сделали, — ухмыльнулся приятель.
— И?
— Пусто, — развёл он руками…
Следующую, уже полноценную экспедицию готовили трое суток.
Поскольку соглядатаев в системе 1439 не обнаружилось, в гипер решили отправить большой корабль, подготовленный к длительным перелётам. После недолгих размышлений выбор остановили на «Скарамуше». Тем более что, узнав о цели экспедиции, Луджер сам настоял на том, чтобы в ней участвовал его УДК.
Ни я, ни Гас, ни Анцилла спорить с ним по этому поводу не собирались. Кандидатура — лучше и не придумаешь. Глава малого дома Ансари в деле привлечения союзников обладал таким возможностями, которые не снились всем прочим. Его принимали во всех правящих домах Империи, он был лично знаком с каждым герцогом, а с парочкой даже состоял в дружеских отношениях.
В экипаж, помимо лётно-технических специалистов, включили также Гаса и Лайерса. Первый, понятное дело, должен был обеспечивать возвращение (правда, как именно, никому не рассказывали — ссылались на сверхсекретную технику, к которой он единственный имел полный доступ). Второй — делать то, что предполагалось при неудаче предыдущего вылета — вербовать вышедших в отставку военных, желающих повоевать за Империю в частном порядке. В моём мире таких раньше называли ландскнехтами, кондотьерами и капёрами, а в более поздние времена — советниками и инструкторами ЧВК.
Эрлих, которого в команду на этот раз не включили, жутко обижался на проявленную «несправедливость», но, как и положено всякому принявшему когда-то присягу, стойко переносил все тяготы и лишения службы.
Десантную группу и боевые машины на борт брать не стали — ограничились несколькими планетарными ботами и уже засветившимся в эксперименте шаттлом-разведчиком.
Шоу из вылета тоже не стали делать. Все, кому надо, об экспедиции знали, а кто не знал, тому и не надо было.
Первый сеанс связи состоялся спустя полтора часа после входа «Скарамуша» в гиперканал.
На кодовый запрос с «Примы» командир УДК ответил секунд через десять:
«Готовность — две двойки».
Лишь после этого напряжение спало. «Две двойки» означало, что «в системе всё чисто, чужаков нет, ретранслятор для гиперсвязи запущен, ждём подтверждения для прыжка в соседние сектора».
Чтобы прыжок состоялся, требовалось отключить ворота. Что мы тут же и сделали. Временно, всего на пятнадцать минут.
Система сверхсветовых перемещений в Империи была настроена так, что перелёт из сектора в сектор осуществлялся только через стационарные гиперворота. Поэтому возникшая у Мегадеи барьерная аномалия при включённых гиперворотах защищала по факту не только нас, но и прилегающие районы Империи. Попасть туда противник мог лишь через наш портал, но вход к нему преграждала анизотропия.