Life's game
Шрифт:
– Каждый терял близких.
– его голос стал более черствым, ему явно неприятно об этом говорить.
– У меня это была мать.
Новая подробность о нем заставляет все переосмыслить.
– Это был несчастный случай, - сухо рассказывает он. Но я благодарна, что он хотя бы говорит. И потом кому бы было легко рассказывать о смерти мамы?
– После ее смерти пришлось тащить брата на своей шеи. Помню, как нас выгнала хозяйка из квартиры, потому что нам нечем было платить. Мне тогда было десять. Странно,
– он зло усмехается.
– Два месяца мы провели, скитаясь по улицам в поисках еды, а потом нас нашли и предложили защиту.
Ясно, Джейн типа спасла их. И теперь он благодарен ей.
– Не знала, что у тебя есть брат.
– вздыхаю я. Он начал обучение в десять. Почти так же, как и я.
– Скольких ты уже убил?
– на удивление получается задать вопрос максимально расчетливо и хладнокровно. Как будто о помидорах беседую.
– Детка, я не считал, - меня пугает его ответ.
– Другой вопрос, раскаиваюсь ли?
Отрываю взгляд от моря и смотрю прямо ему в глаза.
– Раскаиваешься?
– приподнимаю брови верх. Тот пожимает плечами.
– Да, - и больше мне ничего не надо. Я верю, что он раскаивается. Почему на моей совести пока только две смерти? Из-за Кевина? Он меня готовил к тому, чтобы стать наемницей?
– Ты так и не обработала ссадины на руках и губу.
Перевожу взгляд и с удивлением нахожу взглядом названные ссадины на руках. Наверное, во время драки получила. Боль стала настолько привычной, что я автоматом уже игнорирую ее, да и привыкла я к тому, что на мне все заживает мгновенно благодаря лекарствам Кевина. О губе я и думать забыла, а ведь действительно тот полицейский хорошенько мне врезал. У меня появляется мысль, что надо помыться. Моя одежда вся в грязи из-за драки с полицейским и всему следующему за этим. Но сейчас я настолько устала, что на поход в душ просто нет сил.
– Пойдем обработаем, - он ждет, что я пойду за ним. Мы проходим в каюту, в которой находится одна койка. Я прищуриваюсь и слежу за действиями мужчины. Он подходит к маленькому шкафчику, висящему на стене, и достает аптечку. Я сажусь на койку и продолжаю за ним наблюдать. Логан достает ватный диск и йод.
Вообще, это напоминает мне то, как Кевин обрабатывал мне раны после тренировок. Болезненно морщусь, когда Логан прислоняет промокший в йоде ватный диск к губе.
– Что ты как маленькая?
– раздраженно кидает он.
– Ой, ну простите, что я позволила себе слабость, - язвительно бросаю я.
Он цокает и кладет йод обратно, диск летит в мусорку, стоящую около койки. Я зеваю и тянусь. Может быть поспать?
Перевожу взгляд на подушку. Да пофиг, я хочу спать! Потом все обмазгую, итак день тяжелый. Снимаю кроссовки и прямо в одежде ложусь на кровать. Блаженно закрываю глаза, игнорируя внешние звуки.
– А ну двигайся!
– слышу возмущенный голос Логана. Приоткрываю один глаз.
–
– но сама двигаюсь насколько это возможно и поворачиваюсь лицом к стенке.
– Не ворчи, - телом чувствую, как он прижимается ко мне. Закрываю глаза и блаженно вздыхаю. Напоследок получаю поцелуй в макушку от Логана.
– Что ты тут еще делаешь?
– требовательно спрашивает молодой парень, подвозивший ее. Его зеленые глаза ждут моего ответа.
– Ну стою, - с глупой улыбкой отвечает девушка. Она снова медленно опускается на пол, а безжизненный взгляд буравит лицо незнакомца.
– Так быстро собралась, - приказной тон. И тут ей приказывают, даже погоревать не дадут.
– Ляля, черт возьми!
– он подходит к ней, рывком ставит на ноги и дает сильную пощечину, чтобы привести в чувства. Девушка дергаеться и прижимает ладонь к щеке.
– Откуда ты знаешь мое имя?
– без интереса спрашивает она, переводя взгляд на Кевина. Ее лицо искажает гримаса боли.
– Так слушай сюда, - он властно берет ее за руку и тормошит.
– Они могут прийти и за тобой! У тебя полчаса на сборы и потом ты сваливаешь из страны.
– Неестественно яркие зеленые глаза прожигают в ней дыру. Однако до нее не доходит, о чем он говорит.
– Ляля, черт тебя дери!
– Я не хочу ничего, - мямлит она. Голова стала слишком тяжелой, а в носу снова защипало. Как же ей хочется умереть, отключить чувства, просто нажать на кнопочку и все перемотать. Клик. И она не говорит такие ужасные слова Кевину. Клик. И она говорит ему, что любит его. Клик. И он живой.
– Поставь цель!
– еще одна пощечина, - Найди их и убей! Найди их и отомсти.
Наконец ему удается привлечь ее внимание. Безразличие к миру сменяется в ее глазах беспощадным огнем.
Просыпаюсь от того, что плачу. Рыдания сотрясают грудную клетку, а дышать вообще невозможно. Я задыхаюсь. Задыхаюсь от бешеной пульсирующей раны, которую открыл Логан, когда напомнил мне о Кевине. Я давила воспоминания, душила подробности той ночи, но сейчас все выплыло на поверхность.
– Эй, - отлично, еще и Логан проснулся.
– Женщина, ты чего?
Отворачиваюсь от него, и продолжаю давиться слезами. Мне больно. Я так и не сказала ему, что люблю. Я ему не сказала... Он никогда не узнает, как я его любила. Никогда не узнает, как я сожалею о тех последних словах. Ему бы не понравилось, что я плачу. Но как можно пережить такую боль, не пролив ни единой слезинки. Я похожа на куклу из фарфора, которую сломали, потом склеили, а потом еще раз сломали.