Life in me
Шрифт:
Кэролайн.
Мы сидели на кухне, а я как всегда готовилась к ужину. Ведь сегодня к нам переехала причина мучений моего сына. Мне нравится Эмма, но уж больно она влияет на моего мальчика. Или это любовь?
— Слушай, тебе не кажется, что Эмма, ну она как-то, не знаю, странно влияет на нашего сына? — спросила я своего мужа. Но он только смотрит на меня, ничего не понимая. Вот всегда он так делает, когда я задаю вопросы!
— Ну, Дэв какой-то другой стал, всё больше задумчивый, серьёзный, он помогает мне с готовкой, иногда, но помогает. А по утрам он постоянно был не в своей тарелке и
— Да, он витал и не ел, потому что в ту ночь он лишился девственности, так же как и Эмма, — ответил парень моей единственной дочки, который иногда живёт тут, он проходит мимо за соком. — Да и сейчас, явно не кошку кормит, он заходил ко мне и очень яростно просил дать ему одежду для его дружка, — смягчил Джон, и мы удивились.
— В четыре часа вечера заниматься этим. Хотя… чего мы удивляемся, они же любят друг друга уже четыре месяца почти, — считаю я. — Правда встречаются не так давно, ну и что! Первые недели самые тяжелые и самые страстные. Ты же помнишь, как мы начинали встречаться, а как Кайл был зачат? — спросила я, обнимая мужа сзади.
Эмма.
— Я рада, что ты не сдержался, — проговорила я, и он посмотрел на меня, лёжа уже на нашем диване.
— Я тоже рад! — прерывисто отвечает он, встав с дивана и открыв мусорку.
— Ну вот теперь можно одеваться, — заключил Дэвин, стоя ко мне задом, и я улыбнулась.
Ли выдвинул ящик с боксерами и надел их на себя. Я последовала его примеру и надела на себя красное кружевное белье, а сверху пошло мое чёрное платье с цветочным принтом и маленьким белым поясом. Я решила надеть белые балетки с чёрным мысом. Получилось довольно-таки красиво.
— Ну, как я тебе? — спросила я, пройдясь по его части гардеробной.
— Ты моя королевна и платье прикольное, юбка почти до пола, круто! Но спереди. Тебе не кажется, что немного короткое? — оценивает законодатель моды.
— Нет, не кажется, — дерзко отвечаю, и парень в белых порванных джинсах и черной футболке притягивает меня к себе. Такое ощущение, что мы думаем одинаково.
— Ну смотри! А то будет как вчера ночью, — он схватил меня за талию и прижал к себе. Его левая рука держала мою талию, а правая спускалась вниз к моей эрогенной зоне.
Я положила голову к нему на плечо. А он ласкал мою шею, своим зверским языком и просто неимоверными губами.
После того, как он зашёл под платье, я услышала, как в дверь начал кто-то стучать.
— Дэвин, надо открыть, — шепчу я и отрываюсь от него. Не без усилий конечно, но я успокоила его тем, что ночью он будет выть и умолять меня прекратить, но я не собираюсь останавливаться. Он загорелся и вышел из комнаты.
— Покорми Мелиссу, а то она уже просто изголодалась вся, — прошу я и смотрю на кошку.
Дэвин наложил в миску еды, а я ушла. За дверью оказалась Николь, и она долго кричала на меня за то, что я не открывала. Но потом успокоилась, когда я рассказала всё, и в итоге она сделала мне причёску, как на мой день рождения.
— Здравствуйте, мистер и миссис Албертон, — по-моему, как-то слишком официально. — Я пришла учиться готовить, — предупреждаю я, спустившись на
— Что ты хочешь сделать? — задала она мне вопрос, завязывая на мне фартук.
— Я хочу приготовить, самое любимое блюдо Дэвина. Сделать такое, чтобы он потом просто упрашивал меня приготовить ещё, — высказываю свои мысли, и у меня в голове пронеслась мысль о том, как он будет благодарен, и насколько его благодарность затянется. Он совершенно меня портит.
Готовка затянулась примерно на два часа. Но зато я сблизилась с его матерью, и она обработала мне ожог. Она хороший травматолог. Мы много говорили о Дэвине и о том, что я сводничаю на свою сестру и Кайла.
— Итак, а сейчас самое интересное, — представляю я после того, как все уселись за стол, и Дэвин начал смотреть только на меня.
Я ушла на кухню и, выложив всё на тарелку и украсив, принесла первое блюдо для Дэвина.
Мясо в горшочке со сметаной и луком. А гарниром послужило пюре из молодой картошки. Когда я поставила это на стол, Дэвин принюхался, и у него слюни потекли. Он губы облизывал.
Он взял вилку и начал есть.
— Боже ты мой, какая вкуснота, давно не ел такую божественную пищу. Извини, мам, но это просто божественно! — он уплетает вилку за вилкой и каждый раз облизывался. А когда эта хрюшка закончила есть, он встал со стула и, обняв меня за шею, впился в меня поцелуем. Боже, так напористо он меня никогда не целовал. Просто у меня было такое ощущение, как будто он меня сейчас съест.
— Эй, голубки! Вы тут не одни! — подал голос Кайл, глядя на нас.
— Ничего, братец! Скоро и у тебя будет такое! Если кто-то не будет тормозить! — повторяет Дэв мои вчерашние слова.
— Что ты имеешь в виду? — не понимает Кайл. Он сделал такое лицо, как будто и вправду не понимал.
— А ты думаешь, София сама тебя затащит в койку, — я дала подзатыльник Дэвину.
— Эй, за что, — возмутился он, повернув свою наглую морду ко мне.
— За то! — огрызнулась я и обиделась на него.
— Ой, блин, прости дорогая. Я свинья! — он поцеловал меня в щёку и положил руки на стол.
— Пошли, поговорим, братец. Всё будет хорошо не волнуйся! — он ещё раз поцеловал меня, но только уже в шею. — А ты пока покушай, тебе пригодятся силы! — о Боже, походу я перестаралась с его любимым блюдом. У меня аж глаза на лоб полезли от его слов.
Мне удалось подслушать их разговор, когда все сидели за столом. Я выпила немного вина и настроилась на их разговор.
— Слушай, братец, я, конечно, тебя люблю, но ты тормоз и полный идиот, если думаешь, что после вашего поцелуя в подъезде она сама к тебе подойдёт! — начал он своё повествование. — Ты знаешь, что я все эти четыре месяца хотел, чтобы Эмма была только моей, и только после того, как ты сам меня толкнул на то, чтобы написать ту записку и отдать подарок Эмме, она пришла на то свидание в зал. В общем, девушки НИКОГДА, запомни, НИКОГДА, не будут делать первый шаг к тебе. Ты сам должен, грубо говоря, затащить её в постель и сделать её только своей! Ты же хочешь её, я же вижу. И София так рассказывала про тот поцелуй, — ну и речь! Какие тут стандарты поведения. Вся психология к чертям!