Life in me
Шрифт:
Он всё понял, это было видно.
– Боже мой, неужели столько всего можно испытать за половину дня! Ты так сильно хочешь, чтобы София родила тебе племянника или племянницу? – спросил он. Мои губы дрогнули в тот момент, когда я вспомнила УЗИ сестры. Вот теперь я хочу посмотреть на того человека, кто скажет, что телепатии между любящими людьми не бывает!
– Да, пошли! – сказала я тихо и слезла с него. Взяв его за руку, мы не особо быстро пошли на третий этаж. Он постоянно на меня смотрел. Ничего парень, у тебя как минимум два часа ещё будет, в таком состоянии.
====== Глава 10. Эмма. ======
Виноваты
Утро… 9 утра. Стоп! Как 9 утра!!!???
– Дэвин, вставай, мы проспали! – сказала я, а точнее просто проорала. Я скинула с кровати голого парня, так как он, действуя мне на нервы, тянулся и не хотел вставать.
– Ты что творишь! – смеялся он.
– Посмотри на часы и одень трусы! – сказала я и уже в нижнем белье отправилась в ванную первая.
Боже, вчера была самая лучшая ночь в моей жизни! Я убрала баночку с таблетками туда, откуда вчера её взяла, она стояла на полке с открытой крышкой.
Я всё-таки выполнила свою месть, и, о боже, видели бы вы, как он мучился, но это меня даже заводило ещё больше, он судорожно вздыхал от каждого моего поцелуя, но этот зараза умудрился просунуть ноги в наручники глубже и встал на кровати, двигая тазом в меня, тем самым мы двигались вместе, но он не имел возможности трогать меня. И от этого Албертон буквально сходил с ума. Зато теперь мои губы знают каждый его сантиметр тела и паховой части, он смеялся, когда я целовала его бока и кубики пресса. Но я не осталась отомщённой, и, в итоге, 2-1. Он меня пристёгивал два раза, кажется, а я один, и то, стоило мне его отстегнуть, он потёр запястья, выкинул наручники и отомстил мне. Таким образом, мы уснули где-то около часа ночи. А отомстил он мне двумя способами.
Почему-то я вспоминаю “50 оттенков серого”, трилогию, которую прочитала летом, пока мальчики и Николь были в туре. Там у главных героев какие-то ненормальные наклонности, они по десять раз за день могут это делать, и это у них продолжалось на протяжении года. Слава богу, у нас не такое, переменная облачность так сказать! Невозможно, предугадать осадки!
– Эй, чего задумалась, красавица? – спросил Дэвин, зайдя в нашу с ним ванну, и поцеловал меня в открытую шею. Я сделала бант из своих длинных волос. Дэв отодвинул их и поцеловал меня в шею.
– Вот думаю, как отомстить тебе, я в долгу не останусь! – сказала я, и у него вылезли глаза из орбит.
– Эта ночь была самой лучшей в моей жизни, но ты не представляешь, как я мучился, чуть не заплакал, когда ты пытала меня внизу на моём животе, я еле сдержался, чтобы не сломать кровать и не изнасиловать тебя до потери сознания! – я охренела и, закрепив заколку, повернулась полностью, таращась на него. Но, улыбнувшись, сказала:
– В следующий раз так и сделаем! – у Дэвина глаза стали с зеркало в нашей ванной, а оно на минутку 50/50. Ну, я, конечно, преувеличила. Милые глазки парня хоть и округлились, но остались на месте.
Я поцеловала его в шею. Тупо из-за роста. Он вздрогнул.
– У тебя губы холодные, ты не заболела? – спросил он и нагнулся ко мне, чтобы померить температуру. Вот, честно, никогда не понимала, как люди это делают, просто целуют, а потом говорят, что её у тебя нет или наоборот.
– Всё нормально со мной! – сказала я и полезла в душ, надо проснуться.
Когда
– Если станет хуже, только попробуй не пойти к медсестре! – заявил он, когда посмотрел на градусник, стоя на светофоре. На нём было тридцать семь и два. Самая воспалительная температура. Но я чувствую себя просто шикарно!
День прошёл вполне нормально, если не считать, что у меня отваливается рука после пары с новой училкой и педагогики. Как всем известно, на первых парах даются вводные темы. По обучению нам дали учёных и вкратце рассказали о них. Мне понравился Немецкий педагог Фридрих Фребель. Он первым открыл детские сады, а воспитателей (нынешнее название), называл Садовницами или Фребеличками. И ещё он разработал первые игрушки для детей направленные на развитие мелкой моторики рук ребёнка. Учительница много говорила о учёных и о том, какой вклад они внесли в развитие воспитания и обучения детей. Что самое интересное, почти то же самое мы писали на педагогике, но с одной разницей. Мы писали, какие направления в педагогики будем изучать. Я дословно всё не помню, но мисс Горт сказала, что это будет: логопедия, отклонения в развитии ребёнка, заболевания вызванные носителем, пренатальный, натальный и постнатальный периоды беременности. На последнее мы потратим большую часть занятий.
В общем, первые занятия скучные, говорят в основном только о том, что будет, и об учёных. Порадовала последняя пара детской литературы, нам не только давали авторов, но и их произведения, и говорили, как то или иное произведение может повлиять на развитие ребёнка в дошкольном возрасте. Нам уже дали прочитать первое произведение. На следующем уроке будем его разбирать.
Дэвин же встретил меня обиженным.
– Что случилось? Неужели двойку получил? – сказала я осуждающе.
– Почему ты не пошла к медсестре, когда начала кашлять и чихать? – он что следил за мной?
– Как ты… А хотя не важно, просто мне было нормально, это всего лишь небольшой кашель, просто поперхнулась, наверно, а чихнуть можно и от пыли! По-твоему, я должна учиться в стерильном помещении, и чтоб все сидели в пузырях, дабы не заразить меня, так что ли? – я посмотрела на него, у Албертона аж глаза потемнели, и скулы, боже, он такой... Бог. У него аж вены проступают.
– Ты. Хоть представляешь. Насколько. Ты. Дорога. Мне? – отчеканил он каждое слово.
– Я знаю, знаю, успокойся! – я потянулась к нему, он обнял меня, и я упала на него. А потом наши губы соединились в своем единстве.
– Дэвин, мне надо заехать в банк сделать стипендиальную карту! – сказала я, и он вспомнил.
– Твою ж… Мне тоже надо… Блин, забыл! – сказал он, и мы поехали в сторону банка.
Через два часа на наших руках были карты.
– Давай сюда чек! Его надо миссис Бернгольц отдать, – сказала я и забрала у него карту вместе с чеком.
– Эй, карту-то отдай!
– Ты ребёнок маленький? Конфетку у него отняли! – заявила я, улыбаясь.
– Дя, – специально так сделал.
– Не дам! – сказала я, мы вышли из банка и прошли к его машине.