Лихорадка в ритме диска
Шрифт:
Мы для очистки совести еще раз вхолостую навестили дом блудника феррариста, после чего Вадик принял независимое решение:
— Я, пожалуй, у Петровны пока поживу. Там спокойнее. А то мало ли, начнут братаны «пугалками» баловаться. Они любят. Чтоб не расслаблялся.
Хорошие друзья юности!
На этом день вроде бы и закончился. Вадик подвез меня к дому, и я заботливо уточнила: сразу ли он подастся к Петровне? Он отрицательно помотал головой:
— Попозже. Я маме малину обещал
Все помешались на этих заготовках. Однако какой хороший сын!
В общем, традиционно простились долгим поцелуем и вылезли из машины. Вадик пискнул сигнализацией, а я почти зарделась:
— Да ладно! Не провожай. Как-нибудь и сама до квартиры дойду.
— Здрасте! А малина?
Малина? Однако я тоже туговато соображать стала…
Дома мамусик уже все приготовила: в тазике ягодку сахарком присыпала и толокушку достала. Вадик вымыл руки и приступил к делу, умеючи кстати. Наверное, и правда хороший сын. Затем они слаженно расфасовали все по банкам, и Вадик охотно взялся прикручивать отвалившиеся дужки к многочисленным очкам, скопившимся в доме. В финале он немного подумал и любезно согласился перекусить. Слон!
— Что-то дети сегодня загулялись, — вдумалась бабушка, и мы вынуждены были признаться, что избавились от них до завтра, чем ее неожиданно очень порадовали: — Ой! Валюшка уехала, и мальчишек нет! Вадик, куда же вы на ночь глядя? Оставайтесь, у нас места много. Я вас водочкой на лимоннике угощу. Сама настаиваю, очень бодрит.
Вадик поспешно согласился, а я потеряла дар речи. Интересно, как мама себе это представляет? Как выяснилось — очень просто: она постелила Вадику в мальчиковой спальне.
В общем, как всегда, к двенадцати разошлись.
Я почитала, поглядела на луну и совсем уже было начала разочаровываться в людях, когда дверь моей спальни бесшумно приоткрылась и снова закрылась. В набедренной повязке из полотенца возник Вадик. Нет, и правда фигурой хорош, в лунном свете особенно были заметны рельефы его мышц, хоть на конкурс сдавай.
Как ни странно, он не нырнул ко мне под одеяло, а уселся на пол рядом с кроватью. Прошла пара минут, я перестала придуриваться и открыла глаза.
— Оля, — прошептал он. — Ты такая красивая! В его словах явственно звучал восторг, но это был как раз тот случай, когда моим ушам верилось с трудом. Я откинула одеяло:
— Запрыгивай!
А вот и не угадала! Он только протянул загорелую руку и погладил меня. Как фарфоровую статуэтку, бережно. У меня по коже наперегонки забегали приятные мурашки.
— И ноги у тебя — обалдеть!
— А у тебя — руки. — Я не выдержала: — Ну, Вадик!
Он, наконец, перебрался на кровать.
Силы
— Буди друга семьи, завтрак готов.
Несложные умозаключения привели меня в детскую. Там по Мишкиному дивану невинно и сладко разметался загорелый друг семьи. Ну конспиратор!
Не без охоты я поцеловала его и велела вставать. Он пытался затащить меня к себе под простыню, но, заслышав о маме и завтраке, сразу угомонился.
Аромат кофе в кухне перебивал какой-то противненький запашок, из чего я определила, что помимо яичницы нам подадут еще и салат из морской капусты, очень, по мнению мамы, полезный. А я даже затрудняюсь определить, что в нем противнее: вкус или запах. Однако Вадик с аппетитом подмел все, что стояло на столе, а салат весьма одобрил. За полезность. Он явно стал заметно ближе нашей семье.
После завтрака мы опять заехали на квартиру к хозяину «феррари». С тем же результатом.
Вадик сильно прихмурел, пришлось утешать:
— Это оттого, что мы поздно встали, все уже разъехались.
Видимо, вспомнив о причине нашего позднего просыпания, Вадик повеселел и полез целоваться, после чего неожиданно спросил:
— А ты кто вообще?
Я опасливо отодвинулась от него, не зная, что и подумать:
— В смысле?
— В смысле, по жизни.
— А-а, преподаватель.
— Училка!
— Сам ты училка! В универе преподаю. — И неожиданно пожаловалась: — За полкопейки.
— Сдается мне, что недавно. И на училку не похожа.
Ух ты, смекалистый какой!
— Недавно. Чуть больше года. Как дальше будет, не знаю. Жизнь впереди еще большая. Пока диссертацию пишу.
— Ты?!
— Ну не ты же!
— Молодца! Умница — сразу видно. Книжки читаешь (вот впечатлился-то!). А раньше чего делала?
— Долго объяснять. Небольшую конторку держала. Консультации, финансы, инвестиции, нал-безнал. Наука выживания в условиях неразумного налогообложения. В три слова не уложишься. Но прибыль была. Да оно тебе надо, Вадик?
— Ну ты мозг! Я и представить себе не могу, о чем ты говоришь, а ты на этом бабки делала. А теперь чё?
Я пожала плечами. Не люблю эту тему. Забылось вроде уже, затянулось, перешло на другие рельсы.
— Другая жизнь теперь, Вадик. Новая.
Но он не отставал: