Лик короля. Правление

Вознесенская Ольга

Клятвы брачующихся и свидетелей, в которых у нас был сам король Заходящего Солнца.

— Я, Тэлманс Ольвиман Ренст-Леониский, клянусь перед Всевышним оберегать свою супругу, любить ее, быть рядом в невзгоды и дни счастья, беречь верность, и как хрупкий сосуд хранить на протяжении всей жизни…

— Я, Розалиа Иливинская, клянусь перед Всевышним оберегать своего супруга, любить его, быть рядом в невзгоды и дни счастья, клянусь хранить верность, беречь очаг нашего брака и следовать за супругом в пути жизни нашей…

— Свидетели, —

призвал далее служитель…

Но я больше ничего уже не слышала, не в состоянии отвести взгляд от зеленых, таких родных глаз… Теперь мой… Точно мой Тэлман… Только мой.

А еще я поверила в его клятву. Про верность и про любовь. Он говорил ее так искренне и так нежно.

Затем пришлось выпить обрядный эликсир, от которого мне стало жутко плохо. Все же женщине в положении и с моей врождённой реакцией на зелья такое пить бы не стоило.

Ну, и наконец, поцелуй. Скромный, так как меня затошнило, и я тихонько попросила Тэлмана не переусердствовать. Правда, соврала, что просто стыдно, ведь тут, кроме меня, одни мужчины: Рианвель, его советники и советник Тэлмана.

И все было бы хорошо, если бы монах не решил еще напоследок напутствовать нас своим словом!

— Я, отец Абельсон, скромный служитель Всевышнего, благословляю вас, дети, ваш брак и ваше еще не родившееся дитя! — громко возвестил он, глядя на нас, и поднял в молитвенном жесте ладони.

Я почувствовала, как мое лицо вытянулось, а щеки запылали. Да он… Он что, вообще, сказал?! Как он посмел! Я ведь доверилась ему! Никак не ожидала, что он такое ляпнет при всех!

Все молчали, кроме отца Абельсона, который поздравил нас и протянул еще один свиток, уже от храма. Ох, как же я была зла на него.

Если бы я только знала…

Не было никакого желания с кем-либо говорить, и пока Тэлман оттягивал на себя внимание, принимая поздравления, я стремительно покинула здание. Так что пятки сверкали. Это был самый настоящий побег.

В карету я садилась злой, очень злой, даже не дала помочь себе взобраться на сидение. Я так опозорена! Я хотела сказать Тэлману, но не так, совсем не так! Да если бы я знала! Корю себя в очередной раз…

— Роза, — постучал в дверцу король.

Все мое поведение и захлопнутая дверка выражали желание ехать обратно в одиночестве.

— Тэлман, я хочу ехать одна! — всхлипнула, стирая слезы обиды и злости. А он что, он ведь понял, о чем речь, но даже не спросил, лишь хмыкнул. Может, не понял? Да ну, король, и не понял, вот еще?!

Карета тронулась. Где-то на середине пути меня окончательно растрясло. Еще и выпитаяобрядовая жидкость давала о себе знать. Я с трудом сдерживала рвотные позывы, не знаю, каким чудом доехала до дома. Также сама выскочила, как облитая водой кошка, и забежала в дом.

Лилит, увидев меня, вздрогнула от неожиданности. Ну да, вид так себе, я прямо-таки свалила с плеч накидку и со всех ног побежала в ванную. Заперлась. От тошноты закружилась голова. О бездна…

Вот

теперь меня вывернуло как никогда. Я не могла прийти в себя еще минут пятнадцать. Сползла на пол, вытерла со лба пот.

Встала с трудом, из отражения на меня смотрела бледная Роза, уже не Иливинская. День свадьбы удался. Вновь стерла слезы обиды.

— Роза, — голос Тэлмана за дверью, — прошу, поговори со мной.

— Я сейчас, — хрипло ответила.

Почистила зубы, умылась и со страхом вышла в покои. Тэлман тут же подошел.

— Ты бледна, — коснулся щеки — это из-за обряда?

Я кивнула.

— Прости, — подхватил меня на руки и уложил на кровать. И вновь ничего не спрашивает про ребенка, а ведь знает.

Я нахмурилась, глядя, как он снимает камзол. А потом до меня дошло: он знал, знал! И эти его намеки.

Встала, не в силах совладать с чувствами.

— Плохо? — тут же обеспокоенно подскочил ко мне.

— Тэлман, ты… — смотрю с неверием, — знал?

— Знал, что?

— Знал ведь, — стираю слезы с щек.

— Роза, — ласково произносит он, вновь подхватывает и усаживает меня к себе на колени, устраиваясь на кровати. Заправляет выбившиеся локоны. — Моя королева, моя девочка. Узнал, но ждал, когда ты сама расскажешь, а ты….

Я уткнулась ему в плечо.

— Мне было страшно, — призналась я, — очень страшно.

— Знаю, — целует в лоб, — и понимаю, поэтому ждал. Но, Роза, ты хоть представляешь, какой опасности подвергала себя и наших детей? Вам сейчас без меня нельзя — я питаю их магией. И как ты собиралась растить наследника с меткой без меня?

— Я решила действовать по мере наступления проблем, — пожала плечами, шмыгнув еще раз носом. Тэлман уложил меня, положил ладонь на мой живот и мягко погладил. Я прислушалась к себе — так необычно. Его ладонь засветилась, по телу пошло тепло и тошнота стала отступать.

— Прошлые разы питал магией ночью, чтобы ты не видела, — улыбнулся хитро. — Они такие крошечные, наши маленькие комочки счастья…

— Точно «счастья»?

— Счастья, счастья, — убедительно ответил он.

Хотела спросить, как долго он уже знает, но не смогла — веки отяжелели, и я уснула.

Проснулась, когда за окном уже стемнело. Сон был таким крепким, что я не сразу сообразила, где нахожусь и почему. А потом вспомнила последние события: что уже замужем и что Тэлман знает о наших детях.

Ну, и что я говорила про хитрого кота?! Вот и съел он меня, несчастную мышку…

Нашла ногами тапки, поправила волосы и вышла на кухню.

Лилит, сидя за столом, ела. Увидев меня, тут же встала.

— А где… — начала я, после чего прокашлялась, так как голос со сна хрипел. — Лилит, не подскакивай при виде меня каждый раз.

— Его Величество ушел днем, сказал, что вы отдыхаете, и просил вас не беспокоить.

А куда ушел? Хотела спросить, но сообразила, что служанке он точно не стал бы объясняться.