Лик короля. Правление

Вознесенская Ольга

— Вероника, — ненадолго замолчал, — я думал эти несколько дней и хочу сказать, что был крайне несдержан по отношению к тебе. Ты и так многого натерпелась и, самое главное, дождалась меня.

— Самуил, — мама уже плачет, — прости, я… я очень жалела о том, что не смогла уберечь наших детей. Но надеялась на твою поддержку, а в ответ услышала лишь обвинения.

— Прости, — тихо сказал отец, — прости меня, глупого… Ты не виновата.

Шаги, отец вроде поспешил к ней.

— Моя дорогая, — уже намного тише, даже прислушаться пришлось. Затем стало совсем тихо, и я

наклонилась заглянуть в замочную скважину. Моя улыбка стала в разы шире.

— Ну, что там? — шепотом спросила Марта. — Дай посмотреть.

Сестра спихнула меня и уставилась на родителей.

— Целуются, — хихикнула она. Я же огляделась, услышала шаги и поспешила поднять сестру. Она выпрямилась, мы переглянулись, снова захихикали и, как ни в чем не бывало, пошли по своим делам.

Зато под вечер наша семья вновь собралась. Теперь все остыли и примирились, кроме Анны — та просто ушла в себя. После того как я узнала, что она искала покои Тэлмана, моя жалость к ней почти пропала. Но все равно я периодически бросала на нее встревоженные взгляды.

— Роза, — позвал отец, — могла бы ты сыграть мне на флейте?

Я замерла, затем улыбнулась, не играла на ней с его пропажи. Столько времени прошло…

— Конечно, — взяла в руки небольшой, но изящный инструмент, который специально для меня нашел отец. Прошлась по нотам, а после по комнате разлилась прекрасная мелодия. На меня обрушилось столько воспоминаний детства… прекрасных воспоминаний.

— Превосходно, — вымолвил отец, когда мелодия закончилась.

Я перевела дыхание и приступила к следующей песне, когда вдруг дверь открылась и на пороге показался Тэлман. Пришлось прерваться.

— Прошу прощения, — сказал он, — меня привлек звук флейты. Не знал, что Роза играет на ней.

— Она научилась по моей просьбе, — улыбнулся отец, — я очень люблю такую музыку. К тому же это национальный инструмент бывшей Накинии и уже один из национальных инструментов настоящего Анареольна.

Мой король согласно закивал и улыбнулся, но улыбка вышла какой-то не такой. Слишком грустной или потерянной, мое сердце сжалось.

— Продолжай, — попросил он, и я послушно заиграла, не отводя от него взгляда. Но Тэлман словно ушел в себя, глядел куда-то в сторону. А потом вроде очнулся, кивнул нам и ушел. Я же доиграла, извинилась перед семьей и поспешила за мужем.

В этом огромном дворце найти кого-либо не так просто. В кабинете Тэлмана не было, в покоях тоже, а больше я не знала, где его искать. Пришлось позвать Гровта. Но тот не смог сразу прийти. Супруга в этот раз я так и не нашла…

Тэлман.

Работы накопилось много, поэтому пришлось немало потрудиться, особенно в виду отсутствия Рэна — тайному сыску требуется особое внимание. Я хотел провести Розе экскурсию по дворцу лично, но не смог из-за загрузки. А после еще сообразил, что поспешил разгуливать с истинной внешностью. Ходить же с Розой по дворцу в образе Олмана меня тоже не прельщает. Поэтому доверился Гровту.

Не то чтобы я боюсь показываться подданным в настоящем облике, нет. Более того, их реакция забавляет. Хотя немного непривычно, что совсем скоро можно

будет не скрываться и спокойно жить со своей внешностью. Но пока все-таки лучше дождаться коронации и предстать перед народом как полагается.

— Ваше Величество, — позвал Давид, — есть информация об охоте у озера Азионт. Сыск наткнулся на то, что там вот уже лет пять запрещена охота. Ближайшие селения спокойно это переживают, так как у них есть домашний скот. Подобные меры были приняты в связи с резко уменьшившейся численностью животных. Их стало стало в два раза меньше обычного. Они просто не успеваю размножаться. Теперь встретить диких зверей в окрестностях Азионта тяжело, особенно на данный момент. И это с учетом ограничений.

— Процент охотников не мог просто так взять и вырасти в два раза, — нахмурился я.

— Верно. И пусть охота запрещена, но количество животных, по подсчетам хозяина тех земель, так в норму и не приходит. Местные не могут понять, почему они не размножаются. Уже через три года после запрета на охоту добычи должно было стать более чем достаточно, но все только усугубилось.

— Им нужно чем-то питаться, — задумался я, — наверняка не хватает продовольствия. Орвансты охотятся аккуратно, не оставляя следов, шкур и костей.

— Ну, кости скорее в их логове, — заметил Давид, — шкуры, возможно, используют как одеяния, это в их вкусе…

— Давид, это доказывает, что наши догадки верны! — выплюнул зло и сжал кулаки. — А значит, где-то орванстов очень много — мужчин, женщин и их детей. Отправим туда Артемиса с командой. Мне все равно как, но они опытные маги, и в течение месяца обязаны что-то мне откопать!

— Артемис вроде должен обучать Розалиу, — засомневался друг.

— Вначале не обязательно он — у нее начинающий уровень, достаточно будет какого-нибудь мага из академии. Например, Роджар хорошо подойдет — он все-таки будущий дворцовый маг, и давно здесь крутится. К тому же я буду помогать Розе…

— Тоже верно, Артемису вправду лучше будет проследить за работой магов у Азионта. Странно, что до сих пор они не смогли там уловить ничего…

Все же упустили… Или имела место преднамеренная дезинформация. Ни то, ни другое не радует. Настроение упало совсем, но на деле это сказаться не должно.

— Передай приказ по сыску, чтобы составили мне список магов, которые проверяли озеро и территорию вокруг него. Еще проклятый Северный Ветер!

— А что с ним не так?

— Горэль ответил на мое письмо, — я демонстративно развернул бумагу.

“Приветствую Вас, Тэлманс Ольвиман Ренст-Леониский, правитель Анареольна, которого мне не выпала честь увидеть…”

Тут я не удержался и прокомментировал, глядя на друга:

— Уже язвит, все не может смириться, что ему отказали в личной беседе. То есть другие соседи спокойно это приняли, а этот северный… пижон все никак не угомонится!

Продолжил:

“Сочувствую, что на вашей территории произошла такая трагедия и восстали орвансты. Хотя, честно признаюсь, был уверен, что ваш предок избавился от них. Но лишь в очередной раз убедился, что надеяться на кого-то особо нельзя.