Ликвидатор
Шрифт:
Револьвер порой куда лучше пистолета. В частности, когда стреляешь через плащ, держа руку в кармане. Нет никакого риска, что при выбросе стреляной гильзы и досыле нового патрона произойдёт заклинивание. До нуля риск снижается использованием моделей со скрытым курком. Собственно, именно этот тип я и использовал, не понаслышке зная о некоторых печальных случаях. Плюс глушитель, само собой разумеется, без него никак. Тут хоть и тот ещё район, откровенные трущобы, в которых полицию вызывают в лучшем случае не сразу, а на улицах ввечеру всякое случается, но к чему дёргать тигра за усы без крайней на то необходимости?
Выстрел, второй… пятый. Гарантия. Два трупа. И высунувшийся из окна водитель, который ну просто напрашивался
Всё? А пожалуй. Тут и дилетанту понятно, что контроль не требуется, все три цели мертвы как копчёная рыбина. Остаётся лишь перегрузить бессознательное тело инспектора в ожидающую машину и… По хорошему бы тела мёртвых «врачей» убрать, равно как кровь, но время… рискованно. Всё едино самой «скорой» наверняка скоро хватятся, да и вырубленных настоящих медиков найдут. Живые — я надеюсь, если, конечно, эти три дуболома не рискнули нарушить инструкции и пойти по простому привычному пути — но не способные сказать что-то дельное. Ведь их просто вызвали по конкретному адресу и банально вырубили, а затем прихватили транспорт, не забыв, конечно, поменять номера на другие.
Сложно, замысловато, но… а как иначе то. Зачистка наёмников была обязательным условием, они хоть и знали всего ничего, но и этого не стоило допускать. Потом уберут и других. Опять же наёмники, но на сей раз даже не понимающие по каким причинам им предстоит ликвидировать других криминальных элементов. И вот этих уже убирать никто не будет по причине полной безвредности для моих раскладов.
Всё? Ага. Тушка Марко Скитари сгружена на заднее сиденье, уколы антидота и другой состав, вызывающий ощущение того, что объект жив-здоров, но пьян до полного состояния нестояния, тоже. Теперь можно и валить отсюда. Куда? В тот самый схрон уже в другом неблагополучном районе, в котором не принято проявлять излишнее любопытство. Там и будет проводиться «разговор по душам».
Обычный задрипанный склад на городской окраине. Его сняли заранее, аккурат три дня назад. Понятное дело, что не левого человека, не привлекая какого бы то ни было внимания. Проверены подходы, полное отсутствие любого интереса как властей, так и лиц, стоящих по иную сторону закона. Благодать. Была. До тех пор пока это место не стало маленьким, но филиалом пыточной камеры.
Подвал склада, привинченное к полу «кресло», жестко фиксированный в его ни разу не гостеприимных объятьях инспектор ДИА. Уже в сознании и без кляпа, попробовавший как освободиться, так и громко поорать, пытаясь привлечь к себе внимание. Его и затыкать смысла не было по причине хорошей звукоизоляции. Опасения имелись разве что по поводу того, чтоб не охрип раньше времени. Иначе слушать выбитые ответы будет пусть и не слишком сложно, но малость затруднительно. Я же люблю обходиться без лишних неудобств. По-хорошему бы без пыток обойтись, одной химией, но тот же пентонал натрия и различные его аналоги излишне распиарены. Нет никакой универсальной «сыворотки правды», под действием любой «химии» допрашиваемый теряет ясность мысли и добиться от него действительно полных, развёрнутых ответов практически нереально. Плюс искажающий фактор нельзя не учитывать. Так что по старинке, подручными средствами, некоторые из которых уходят своими корнями в глубину веков.
— Марко Скитари, инспектор Следственного управления по борьбе с мафией, известного также как ДИА или просто антимафия. Как ни странно, но приятно познакомиться, — довольно искренне улыбаюсь я, стараясь не обращать внимания на ругательства и пожелания смерти в самых разных вариациях. — Злитесь на меня, понимаю. имеете полной и вполне законное право. Только это вы у меня «в гостях», а не я в вашем допросном кабинете. И я, в отличие
— Ты вообще кто такой, шлюхин сын? — вопрос был сопровождён плевком в мою сторону. Итальянцы и эмоции, это вполне естественно. — Ты ведь знаешь, что с тобой и твоими боссами сделают за убийство такого как я? Хочешь сесть в тюрьму на всю оставшуюся жизнь? Отпусти и мы сможем договориться… если будешь сотрудничать.
— Большая часть слов… так скучны, — невольно улыбнулся я, подбирая нужный инструментарий для активной фазы беседы, которая, нутром чую, понадобится. — Однако кое в чём вы, Марко, правы. Невежливо вести беседу, позабыв представиться. Антонио ди Маджио, в настоящее время имею честь состоять солдатом дона Стефано Гримани. Главы клана Катандзаро.
Инспектор аж закашлялся от неожиданности. Очень уж буднично и без тени эмоций я сообщил ему своё имя и, скажем так. положение в той системе, которой противостояло ДИА. Необычный ход.
— Но…
— Ах да, внешность, — понимающе вздыхаю я, отвечая на так и не озвученный вопрос. — Нельзя же было организовывать ваше похищение со своим непосредственным участием, находясь с своём истинном облике. Да и возвращаться туда, где я сейчас как бы нахожусь, тоже лучше под маской. Как видите, я с вами довольно откровенен, поскольку вы или выйдете отсюда, будучи целиком и полностью повязанным, либо не выйдете вообще. И в любом случае расскажете всю нужную мне информацию. Особенно ту, которая связана с Джулией Гримани, за которой именно вы, антимафиози, ведёте пристальное наблюдение.
— Это обычный блеф, ди Маджио или кто ты там на самом деле. То время, когда вы, сраные мафиозо, могли себе позволить убивать полицейских, давно прошли и не вернутся. Особенно нас. Можешь пыжиться сколько хочешь, а уж запугивания я переживу.
Клиент не врубается, понимаю. Тот самый длительный период упадка мафии в целом и Коза-Ностры в частности. То самое табу на ликвидации представителей власти, наложенное сменившими Зверя Риину капо-ди-капи, которое по существу и привело к упадку и ощущению тотального доминирования государства над «людьми чести», ставшими из чуть ли не равного противника всего лишь загоняемой дичью, которой собственные вожаки и кусаться толком не позволяли.
— Я не люблю азиатов. Жестокие, мелочные, трусливые… Но даже у тех, кого искренне не выносишь, можно позаимствовать кое-что полезное. Например, один из аспектов «убеждения» людей делиться своими тайнами. Ведь что больше всего отвращает культурного человека от пыток? Грязь, кровь, общая отвратность как самой картины, так и последствий. Но сейчас вы, инспектор, поближе познакомитесь с техниками, находящимися на грани медицины и пыток. Вот с этой вот гранью.
Иглы. Те самые, предназначенные для акупунктуры, но вместе с тем способные вызывать сильнейшую боль. Именно они спустя несколько минут и вонзились под ногти, за ушами, под нижнюю губу и ещё в пару мест.
Боль. Как сама по себе при едва заметном углублении игл в тело, так и при пропускании через них электрических импульсов. Несильных, но и их было более чем достаточно. И после каждого минутного — больше по протяжённости не стоило — сеанса следовали вопросы. Без лишних эмоций, тем паче без гнева. Исключительно деловой тон, настраивающий «пациента» на верный лад. Он должен был до конца осознать, что это не игрушки, что никто не придёт его спасать, что мне глубоко плевать на всякие там «установившиеся правила игры» и прочую ересь. Есть лишь он, я, иглы и звучащие вопросы, повторяющиеся из раза в раз до тех пор, пока на них не прозвучат устраивающие меня, правдивые ответы.