Лили сама по себе
Шрифт:
Я встала очень рано и подумала, нельзя ли потихоньку прокрасться на улицу, пока поблизости никого нет, но Стиви забрала мою футболку и джинсы. Она даже мои кроссовки забрала!
Я протопала вниз в своей нелепой мальчиковой пижаме. Я нашла Стиви на кухне с одним из её помощников. Оба они были в футболках и спортивных штанах.
– Привет, родная! – воскликнула Стиви. – Хорошо спала?
– Нет, и кто-то украл все мои вещи!
– Это твои грязные джинсы и футболка? – спросила Стиви, показывая на кучу одежды, висевшей на большой сушилке для белья. – И твои кроссовки они тоже утащили? –
– Ой, – смутившись, сказала я. – Спасибо!
Я не хотела быть ей благодарной. Лучше бы она была отвратительной и я могла бы во всём её обвинить, даже если и понимала, что это смешно.
– Если ты пробудешь здесь подольше, нам придётся привезти твою одежду из дома или снабдить тебя новыми вещами, – сказала Стиви. – К сожалению, у нас нет школьных юбок для девочек, поэтому сегодня тебе придётся пойти в школу в джинсах. Держу пари, все ребята будут тебе очень завидовать.
– Что? – уставилась я на неё. – Я не собираюсь идти в школу!
Эта идея казалась абсурдной, но Стиви стояла на своём:
– Ты же ходишь в начальную школу Оуклиф, правда? Это не очень далеко. Большинство наших мальчишек учатся в Уилтон-роуд, но мы сможем тебя подбросить.
– Стиви, вы сошли с ума! – грубо сказала я. – Мою маму, может быть, отправили прямо в тюрьму, моя сестра в тяжёлом состоянии лежит в больнице, мой брат с сестрёнкой-малышкой у чужих людей, а вы мне говорите, что я должна идти в школу, как будто сегодня обычный день.
– Я не сумасшедшая, дорогуша! Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но думаю, что обычные дела, как, например, учёба в школе, пойдут тебе только на пользу.
– Вы понятия не имеете, что я сейчас чувствую. И прекратите называть меня дорогушей, это звучит глупо. Держу пари, что вы это говорите просто потому, что забыли, как меня зовут.
– Ты Лили, и забыть это невозможно, – сказала Стиви.
Я подумала, что если я буду долго спорить, она сдастся или выйдет из себя, и тогда мы подерёмся, но она просто спокойно говорила мне, что я должна пойти в школу, вот и всё.
Казалось диким сидеть и нормально завтракать за длинным столом со всеми этими неуправляемыми мальчишками и мрачной Шэрон. Я съела несколько хлопьев, половинку тоста и отхлебнула немного чая.
Когда я поехала в школу со всеми мальчишками в мини-вэне, мне стало немного не по себе. Как только мы приехали в Оуклиф, Стиви настояла на том, чтобы мы прошли прямо через площадку для игр в кабинет директора. Я терпеть не могу миссис Саймс, нашу директрису, да и она тоже никогда не была от меня в восторге.
– О господи, что ты ещё натворила, Лили Грин? – спросила она меня, когда увидела, что я стою рядом со Стиви.
– Она ничего плохого не сделала, миссис Саймс. Мне нужно с вами поговорить. Подожди, пожалуйста, здесь, дорогая, – обратилась ко мне Стиви.
Я прислонилась головой к двери и попробовала, конечно, подслушать, но Стиви понизила голос. Разобрать, что говорила миссис Саймс, было легче, потому что у неё один из тех громовых голосов, которые слышны даже в конце школьного коридора.
Я её ненавидела, ненавидела, ненавидела. Прозвенел первый звонок, и его резкий звук отозвался у меня в голове. Я бросилась вниз по коридору, но миссис Саймс открыла дверь и заметила меня:
– Лили Грин! Куда это ты припустила?
– В свой класс, миссис Саймс, потому что прозвенел звонок, – ответила я.
– О! Ну иди, не беги, – велела миссис Саймс.
– Пока, Лили. Сегодня днём я приду тебя встречать, – крикнула Стиви.
Она вела себя как мой тюремщик и была полна решимости не допустить, чтобы я встретилась со своими близкими.
Под завистливыми взглядами ребят я протопала по коридору в джинсах и футболке со сверкающими буквами.
– Чего ты так вырядилась? – спросил меня кто-то.
– Захотела, вот почему, – ответила я.
Мне показалось странным вернуться в свой собственный класс. Я чувствовала себя так, словно меня там не было несколько лет. При виде меня все в классе умолкли. Мистер Эбботт встал. У него задрожал кадык, и он сглотнул.
– Привет, Лили! – мягко сказал он.
Я уставилась ему прямо в глаза. Увидела, что он заморгал. Это он меня предал. Я решительно прошла мимо него и села. Мистер Эбботт наблюдал за мной, но не приставал с разговорами. Он велел всем достать учебники к уроку математики. Я тоже достала свой учебник, но не стала решать никакие примеры. Нарисовала на полях четырёх маленьких человечков-палочек и одного большого.
Потом был урок чтения, и мы должны были разбирать «Таинственный сад» [22] . Эту книгу я любила, хотя большинство ребят из нашего класса её терпеть не могли из-за сложного языка, особенно из-за отрывков, написанных на йоркширском диалекте. Мистер Эбботт продолжал задавать вопросы, время от времени поглядывая на меня, потому что знал – у меня есть на них ответ, но я ни разу не подняла руку.
Прозвенел звонок на большую перемену, и все стали запихивать книги в рюкзаки.
22
«Таинственный сад» – известная повесть знаменитой англо-американской писательницы Фрэнсис Ходжсон Бёрнетт.
– Ну ладно, идите на улицу! Хорошенько побегайте и проснитесь! – Он замялся: – Лили, я бы хотел с тобой поговорить.
С горящими глазами ребята принялись толкать друг друга, потому что подумали, что я влипла. Напевая себе под нос и делая вид, что мне на всё наплевать, я медленно прошествовала к его столу.
– Минуточку, Лили, – сказал мистер Эбботт, подождав, пока не выйдет последний одноклассник. Затем он повернулся ко мне: – Как ты?
Я уставилась на него.
– А вы как думаете? – прошипела я. Мне было всё равно, что он мой учитель и мне может попасть за такой тон. Он был моим самым любимым учителем в мире, и от этого было ещё хуже.