Лилиан. Проклятие некромантки

Дорских Лоя

Как не прискорбно это осознавать, но с Дидериком села я. Рядом занял место Леон, сестры же устроились напротив.

– Моя сестра, леди Беттани, – представил герцог нам брюнетку, хотя я уже догадалась.

Пока слуги подавали завтрак, а герцог заводил ничего не значащую беседу, положенную в высшем свете, из стандартных вопросов, а как нам спалось, и пространственных фраз, из серии: «какая чудная погода за окном», я не могла отвести взгляд от малышки Бетти. Механически отвечала на вопросы Дидерика, мысленно подмечая, что нескладная худощавая

малышка превратилась в настоящую красавицу. Оно и понятно – десять лет прошло. Сейчас ей должно быть девятнадцать. Интересно, она уже помолвлена с кем-нибудь?…

– Вы так пристально на меня смотрите, магистр Лика, – в какой-то момент обратилась ко мне маркиза Дюар. – Разглядели что-то в моей ауре? Дар?

И столько надежды во взгляде! Боги, да Бетти явно мечтает, чтобы у неё обнаружилась сила! Помнится, раньше она боялась магов до дрожи. Впрочем, я мало в своих суждениях в то время отличалась от неё.

– Возможно, – пожала плечами, краем глаза заметив, что Дидерик напрягся. – А вам бы хотелось иметь дар?

– Нет, – ответил за сестру герцог. – Ей бы не хотелось. И дара у неё нет.

– Ну, раз вы так считаете, – задумчиво протянула, решив просканировать Беттани.

У девушки в ауре ничего указывающего на дар не было. А жаль. Из вредности и из чувства женской солидарности.

– Дир! – насупилась на брата девушка, задав вопрос почему-то Леону. – А правда, что в школе магов и прорицателей Силании развивают даже незначительные способности?

– Вне зависимости от уровня дара, – ответил ей Леон. Не подняв руку, ответил. Не сподобившись даже посмотреть на меня, молчаливо прося разрешения. – И каждый вид магии…

Поперхнувшись тьмой, ученик всё же догадался скосить глаза в мою сторону.

– А сколько есть видов магии? – жаждала новых знаний Бетти, не обращая внимания на хмурого герцога.

– Амели, – предупреждающе посмотрев на Леона, обратилась я к ученице. – Виды и классификация магии?

– У всех, или только у людей? – уточнила она.

– У всех, перечисли общие, включая расы уничтоженных Нижних миров.

– Есть теория, что Нижние скрыты за завесой, а не уничтожены во время войны… – решил сумничать Леон, но, поймав ещё один косой взгляд от меня, благоразумно замолчал, сосредоточив всё своё внимание на тарелке перед ним.

– Условно виды магии делятся на пять типов – это боевая, целительская, стихийная, некромантическая и прорицательская, – начала просвещать присутствующих Амели. – Классы того или иного типа определяются в зависимости от расы носителя. Например, стихийники, у которых проснулся огонь и драконы, с рождения владеющие Живым Огнём, относятся к одному типу.

– Всё? – выждав минуту, после того как Амели замолчала, решила я уточнить.

– Оборотни и драконы имеют две ипостаси, но оборотничество не классифицируется, так как является особенностью расы, – дополнила ответ ученица. – Если брать обитателей Нижних Миров – то там в ходу была боевая, у тех же демонов. Вампиры обладают хорошими навыками внушения,

но, опять же, дар является врождённым свойством, как чувствительность оборотней к правде и лжи. До войны и падения Нижних Миров, оборотни часто занимали должности дознавателей, из-за этой особенности.

– Верно, – грустно вздохнув, посмотрела на Леона и Стеллу. – Стелла? Есть что дополнить?

– Стихийная магия у людей относится к отдельному типу врождённой магии, так как только в этом виде магии силу нельзя развить. Стихийником можно только родиться, – уверено ответила ученица. – Тоже самое касается истинных некромантов. До пробуждения дара у человека может вообще не быть никаких зачатков силы, но при встрече с любым творением тьмы – истинность пробудится. Остальные же виды и типы магических даров развиваются.

– Можно? – чуть приподнял руку Леон, дождавшись моего кивка. – Сёстры забыли упомянуть иллюзионистов.

– Их истребили ещё до войны! – возмутилась Амели.

– Не всех! – парировал Леон. – Всем известно, что в составе королевских магов Силании есть иллюзионистка.

– Она не считается! – вставила своё слово Стелла. – Она пожизненно обязана носить браслеты, блокирующие магию.

– Так это она, – отмахнулся Леон. – Но где гарантия, что нет оставшихся и скрывающихся магов иллюзий?

Ох, если бы ты знал, как ты близок к истине Леон!

– Хватит, – обрубила начинающуюся у учеников перепалку, переключив внимание на Беттани. – Мы удовлетворили ваше любопытство касательно видов магии?

– Не совсем, – заявила она. – А чем так страшны эти иллюзионисты, что их истребляли? И почему та женщина не может пользоваться даром пожизненно?

– Беттани, хватит! – тихо, но проникновенно произнёс Дидерик, неосознанно спасая меня от необходимости отвечать на щекотливый вопрос.

Честно говоря, я и сама не сразу осознала, почему так запаниковал Марк, когда Милена впервые создала иллюзию. Что может быть плохого в бабочках? Особенно, если их создаёт пятилетний ребёнок? И лишь потом они втроём с Георгом и Хендриком мне всё разъяснили. Чем страшны маги иллюзий, почему их так боялись и практически истребили как вид. Вот тогда мне действительно стало страшно. Страшно за жизнь своей дочери. И, хвала всем Богам, Первый Дом драконов стоит на моей стороне. Никто к Милене и пальцем не прикоснётся, даже если про её способности узнает кто-то, кроме нас троих.

Даже забавно немного – у истинной некромантки родилась дочь с даром мага-иллюзиониста. Мы всю родословную Дюаров с Марком перерыли – у них всё чисто, значит, способность передалась дочери по моей линии. Жаль, что я родилась в семье просто помещика, получившего графский титул по наследству от демоны-пойми-какого-дальнего-родственника. Моих предков отследить не удалось. Но факт остаётся фактом – где-то в моём семейном древе отметились маги иллюзий.

– Магистр Лика? – закончив сверлить взглядом притихшую Беттани, Дидерик обратился ко мне. – Не поделитесь планами на день?