Лилит
Шрифт:
Сашка заулыбалась и отдала Ростику рубашку. Пуговицы были на месте. Кот спрятал инвентарь и вынес битую посуду. Сашка вытерла со стола и пошла в дом. Вслед за ней неохотно поплелся и сам маг.
В гостиной за столом сидел уже полу бодрый Смелов и трескал яичницу-глазунью. Сашка красилась в прихожей у большого зеркала. Кот сидел возле хозяйского мужа и довольно мурчал. Как оказалось, добрый Смелов подкармливал кошака в надежде, что тот ещё сможет подрасти и по-быстрому захавать наглого пернатого постояльца.
— Привет, Ростик, — лучезарно заулыбался Смелов делая глоток двойного
— Утро доброе…
Сашка уже крикнула, открывая входную дверь:
— Всё мальчики, я убежала. Дальше сами. Гера, кис-кис-кис.
Кот резво спрыгнул с дивана и помчался к хозяйке.
— Милый, кота я выпускаю на улицу. Думаю, не сбежит. А в доме, если оставить — гадостей наделает.
— Хорошо, — крикнул Смелов, и Сашка исчезла из общего поля зрения.
Мужчины завтракали молча. А ведьма уже бежала сломя голову к калитке. За ней еле поспевал кот. Уже на улице Саныч огляделась по сторонам, убедилась в отсутствии прохожих и свидетелей, и щелчком пальцев превратила кота в секретаря.
— Так-то лучше, — заметила хозяйка поправляя шарф демону, — а то котов в общественном транспорте не очень жалуют.
И широко заулыбалась. Герхард убедительно кивнул в знак согласия, и они бодро зашагали на остановку общественного транспорта.
Думаю, не стоит объяснять насколько «весело» ехать утром в переполненном автобусе из одного конца города в другой. По завершении миссии «выживи в час пик» Сашка и Гера вывалились из автобуса и поплелись на работу. По дороге, правда, зашли в магазин, и хозяйка осчастливила себя и подчинённого заварными пироженками к обеденному чаю. Утро пока что не предвещало особых гадостей, и пара сотрудников радовалась жизни. Герхард фон Вальде даже начинал понимать вкус этой самой жизни и дышал как никогда легко и свободно. Выбор он сделал правильный и случай-таки ему улыбнулся редкой удачей. А что ещё нужно: добрая и веселая хозяйка, адекватный напарник, да и бывшего хозяина пристроил. Жизнь хороша, когда ешь не спеша.
Как всегда неизменно бодрый вахтер Семёныч встретил прибывавших работников. Мужичок работал в дневную смену. А потом здание просто закрывалось, и кто не успевал выйти, ночевал на работе. Так сказать, негласное правило для развития трудоголизма. Вахтер внимательно посмотрел на Геру и, широко заулыбавшись, сообщил Смеловой:
— Хорош котейко. Если б не уважаемый Антон Анатольевич, я бы Вас за этого зверя просватал бы не глядя.
— А что ж так? — удивилась Смелова.
— Хорош собой, чертяка! Знатная и аристократическая морда. Но, Александровна, он не соперник Вашему благоверному.
— А что так? — теперь уже и Гера заинтересовался.
— А то. Во-первых, муженёк твоей хозяйки — необычный малый, а во-вторых, они два сапога пара.
— Эт почему, Семёныч? — снова встряла Смелова.
— А узнаешь. У меня глаз — алмаз.
Сашка пожала плечами и потопала к лифту. Секретарь безмолвно последовал за госпожой. На своём родном этаже Сашка пошла неспешно к кабинету и уже слышала разрывающийся в кабинете стационарный телефон. Также не спеша она подошла, сняла трубку и сказала торжественное:
— Станция
— Хватит Ваньку валять, — возмутился Жариков.
— О! — удивилась Смелова. — Таки оклемался, болезный.
— Таки да. Почти. — И выдержав паузу, добавил, — я опаздываю, а гость будет через полчаса. Прими его как мой зам. Ну там печенькой угости с чаем.
— Ох, Ростик, — вздохнула Смелова и добавила. — Куда ж тебя денешь-то, любимый ты мой…
На этих словах Гера уронил кружку, но не разбил, а Жариков та том конце провода зашипел и хотел было сказать, чтоб не провоцировала мужчину с годовым опытом воздержания от половой жизни, но не успел. Сашка так же томно добавила:
— … начальник.
Гера поперхнулся. Такого облома не ожидал даже он. Ростик завопил:
— Убью…
А на заднем фоне был слышен задорный смех Смелова и комментарии «опять зазноба отшила бедненького». Если б Смелов знал, кто та зазноба. Но всему своё время.
— Я воль, мой Фюрер, — ответила ведьма и положила трубку.
Гера тактично влез в хозяйские рассуждения:
— Не круто ли ты с ним?
— А что? Жалко тебе эту сволочь?
— Нет, просто из солидарности, — ответил демон.
— А зря, этот солидарный два года назад меня так подставил. Теперь он начальник, а я подчиненная. Хотя всё шло к тому, что его должны были выгнать в три шеи, а меня повысить.
Гера налил хозяйке зеленый чай с мятой и присел на противоположный диван, не выпуская поднос из рук.
— Это конечно не моё дело, не мне господ учить, — начал было демон, но ведьма его оборвала:
— Ближе к делу.
— Александра Александровна, откройте глаза!.. Да любит же этот идиот Вас. А ж пеной исходит.
— Ну и что?
— Нехорошо как-то…
Смелова поставила на стол кружку и наклонилась ближе к секретарю.
— А хорошо, Гера, когда за тобой двое ухаживают одинаково и на спор ждут, кого же девушка выберет?! Хорошо ли, милый мой секретарь, когда дама определилась, а его лучший друг выливает о будущем муже всю грязь на невесту?
— Подловато, — согласился Герхард. — Но это дела не меняет.
— Глупый ты и наивный демон. Правильно, что все эти годы квасил и не видел, во что людишки переродились, как изгнили изнутри. Как души их камнем да льдом стали. Я хоть ещё злиться могу, а вон на этаже половина «олигофренов» душевных ходит. Нет, они не пофигисты, у них просто души и нет. У верхних, — показала Смелова указательным пальцем вверх, — в душе лишь цифры да микросхемы, а у некоторых лишь — денежные купюры.
Глаза Смеловой постепенно начинали светлеть и становились оранжевыми. Герхард не мог оторвать взгляда от неё. Внутри урчал зверь, рвал наружу сквозь всё благородство и добродушие. Этот зверь хотел того, что скрывалось внутри ведьмы, сидящей напротив. Нет, не пламенную душу самой ведьмы, а её вторую половину — тёмную и опасную часть Александры Александровны Смеловой. Фон Вальде держался из последних сил, чтоб не набросится на ведьму. Такая — в гневе — она ему казалась милее всех суккубов вместе взятых, прекраснее любой жившей женщины земель Адамовых. А ведьма всё не унималась.