Линчеватель
Шрифт:
— И вариант номер два, — я сел рядом с лежащим без сознания Ильей, перевернул копа и вытащил из-за пояса пистолет. — Твой суженый уедет домой сегодня ночью. И никогда больше не вернётся в наш город.
— Что значит "уедет"? — испуганно пискнула Кира.
Вместо ответа я повертел пистолет в руке. Снял его с предохранителя. И девушка испуганно задала ладошками рот.
— Но это не подпадает под закон о самообороне. Чистой воды убийство. А значит, если мы попадемся, то загремим в тюрьму. И надолго.
Киров побледнела и села на стул:
— Но… но… но… — залепетала
— Если ты сбежишь — он все равно найдет тебя. И все начнется сначала.
Полицейский слабо зашевелился, приходя в себя. Посмотрел на меня мутным, обессмыслившимся взглядом. Тумаки выбили из него весь хмель, так что полисмен уже понемногу начал приходить в себя.
"Имя: Илья.
Полицейский-коррупционер.
Шанс социального перевоспитания:
Существо не поддается социальной адаптации".
— Ты знаешь, кто я, пацан? — прохрипел он, глядя мне в глаза.
— Догадываюсь, — кивнул я, указывая в сторону капитана пистолетом. — Коррумпированный полицейский, каких в городе сотни. Если один вдруг пропадет — общество ничего не потеряет.
— Ты бы поосторожнее с этой штукой, — предупредил меня Илья. — Стрелять-то хоть умеешь?
— Приходилось.
— Это хорошо, — протянул коп. — Я боялся, что ты ненароком отстрелишь себе яйца. Вот было бы горе. А если умеешь… это сильно пригодится тебе, пацан. Когда мои друзья объявят на тебя охоту. Ты же знаешь моих друзей?
— Возможно, — равнодушно пожал плечами я.
— Эх, п…..к, — покачал головой полисмен. — Тебя ведь или прикопают, или отправят на нары. А на тюрьме тебе не понравится. Как только войдёшь в хату — тебе вручат дырявую лодку и пропишут под шконкой. А возможно, кто-то из заключённых даже сделает тебя любимой женой. Или ты думаешь, что если мента завалишь — в авторитете ходить будешь? Нет, дружок. За убийство полицейского тебе будет светить лишь ни….вый срок. А вот за то, что наркотой банчишь… Кира, ты ведь в курсе, что связалась с барыгой и наркоманом?
Девушка удивлённо перевела на меня взгляд. А мне вдруг стало понятно, где я видел этого мента. У общаги на Восстания. Это он разговаривал со старым цыганом. А затем, в компании сержанта пришел ко мне домой, пытаясь найти пропавших убийц.
— Эх, кабы ты знал, как я вас ненавижу, — покачал головой капитан полиции. — Была бы моя воля — пустил бы в расход и тех, кто верит, и тех кто употребляет. Грязь!
Последнее слово он выплюнул с плохо скрываемым презрением. А обращённый на меня взгляд не выражал ничего, кроме чистой ненависти.
— Я вспомнил тебя. Ты работаешь на семью цыган. Крышуешь их барыг.
— Не крышую, — покачал головой он. — Вся общага уже давно в разработке. А мы проводим операцию, чтобы прикрыть притон. Оперативная работа, слышал про такое?
Говорил Илья складно. И так убедительно, что даже я, имевший кое-какие дела со стражами правопорядка, проникся его речью.
— Так что угомонись, малец, — продолжил увещевания полицейский. — Признаю, я немного переборщил. Ну
— Угу, — рассеянно кивнул я, и накинул на голову капюшон кофты. А затем, прикрыл лицо рукавом толстовки, вскинул руку и трижды выстрелил.
Оснащенный глушителем пистолет огрызнулся. Капитан дернулся, и наступила тишина. А спустя секунду, прилетело системное сообщение:
"Противник ликвидирован".
"Навык Стрелок повышен".
Все пули попали в цель. Две угодили в грудь, ещё одна — в голову, опрокинув Илью на бежевый ламинат. И на покрытии тут же начала растекаться красная лужа.
— Ты… что наделал? — раздался за моей спиной сдавленный голос Киры.
Я обернулся. Девушка по-прежнему сидела на стуле, с ужасом глядя на происходящее.
— Решил проблему, — спокойно ответил я. — Этот тип был манипулятором, и ты прекрасно это знаешь. Он забыл бы все, что наобещал, едва за ним закрылась входная дверь. А через пять минут, в квартиру вломился бы патруль. Меня бы увезли в СИЗО за нападение на сотрудника и угрозу убийством. А ты вернулась бы к нему. И он бы продолжил над тобой издеваться. Гнобить тебя до тех пор, пока бы ты не вышла из окна. Ну, или не повесилась бы. Вот и все.
Девушка смотрела на меня, раскрыв от изумления рот.
— Скажешь, не так? — удивлённо поднял я бровь.
— Да. Наверное, ты прав, — неуверенно протянула Кира.
— Наверное? — устало усмехнулся я.
Девушка понуро опустила голову:
— Ты прав, — повторила она.
Я переступил через распластанное на полу тело, стараясь не вляпаться в растекшуюся лужу крови, и вышел в ванную. Открыл кран с горячей водой, тщательно вымыл руки с мылом. Стрелял я без перчаток, и на ладонях и одежде, а возможно, что и на лице, остались следы пороховых ожогов. А значит, косвенные улики. Очень вряд ли, что у меня получится смыть все, но я хотел постараться сделать все максимально чисто. Затем взял тряпку и вынес ее в комнату. Бросил ее на пол, чтобы впиталась кровь. Кира по-прежнему сидела на стуле, уставившись в одну точку. Ну, ее можно понять. Не каждый день на твоих глазах убивают человека. Да, мразь, на которой клейма ставить негде, но все же. Плюс, у Киры нет заглушки совести, как у меня.
Я подошёл к ней, сел напротив. Положил руку ей на плечо:
— К тебе могут прийти его друзья — копы. Скажешь, что не видела его с тех пор, как бежала от него в эту квартиру. Он вломился к тебе ночью, пьяный, ты испугалась и убежала. Больше ничего не видела и ничего не знаешь. Куда делся — неизвестно. Скорее всего, уехал домой.
— Мне не поверят, — глухо произнесла Кира.
— Поверят. Он, — я указал рукой на труп, — был коррупционером. Мало ли что не поделил с одной из городских банд. Вот и бежал, опасаясь расправы. Жадные копы плохо кончают.