Линии на руке 2
Шрифт:
— А ведь я до последнего момента сомневалась, — сказала Маша, когда мы остались наедине, — даже когда глаза после возрождения открыла, все равно не верила до конца, а сейчас вроде как отпускать начало. Выпить бы чего-нибудь, да покрепче, а потом горячую ванну, и спать сутки…
— Железная Маша, кажется, размякла, — улыбнулся я, — а мне казалось, тебя ничем не пронять.
— Смейся, смейся, — зашипела девушка.
— Да я ж так, по-дружески. У меня, в принципе, желания с твоими совпадают вплоть до последней буквы, думаю, мы заслужили хотя бы денек отдыха. Надо только деньги сдать и на счет
— И чего ты тогда встал тут, как верстовой столб? Пошли уже, есть хочу — слона бы обглодала.
— Так ты есть или выпить хочешь?
— Одно другому не мешает, — заявила девушка и, не оборачиваясь, направилась к КПП.
Контрольно-пропускной пункт Перекрестка представлял собой небольшие ворота в каменной стене и, расположенную рядом с ними, будку охраны. Там, молодой солдат, радостно улыбаясь, попросил нас зайти в помещение, где еще раз записал имена и попросил внимательно прочитать правила поведения в городе. Для этой цели он вручил два заламинированных листочка, на которых печатной машинкой были выбиты ровные строчки текста.
Всего пунктов оказалось около десяти. Вполне стандартные правила: нельзя воровать, убивать, заниматься вандализмом и тому подобное. В зависимости от тяжести нарушения предусматривались различные наказания. Самое легкое — штраф, самое тяжелое — депортация и запрет на посещение города с конфискацией имущества и обнулением полосок. Оружие носить с собой не возбранялось, но запрещалось применение его в любом случае, кроме самообороны, да и то, каждый подобный инцидент будет внимательно рассматриваться администрацией города.
— Прочитали? — увидев, что мы отложили листки, спросил солдат. — Тогда здесь расписывайтесь, и добро пожаловать в Перекресток.
Парень подал нам еще один журнал с вложенной в него ручкой, где уже были вписаны наши имена.
— Уважаемый, — поставив бессмысленную, по моему мнению, закорючку, спросил я, — нам бы гостиницу какую-нибудь найти или столовую хотя бы.
— Да без проблем вообще, — сказал солдат, улыбаясь так, будто находится под веществами, — сразу за будкой нашей стенд стоит с картой, на ней все нужное подписано. Там найдете и гостиницы, и банк, и магазины на любой вкус.
— Удобно.
— Ну так, для людей же сделано. Город, считай, живет за счет транзита, народу нового здесь всегда много, вот и сделано все по уму. Раньше, когда в Перекрестке другой мэр командовал, на удобство путешественников всем плевать было, а теперь времена поменялись.
— Мэр? — удивился я. — Вы выбираете человека на эту должность?
— Не то, чтобы выбираем…, - замялся солдат, — но он сам себя так любит называть. Мировой мужик, за десять лет очень многое для Перекрестка сделал, строгий конечно, но как здесь без этого? Вот и я говорю — никак.
На этом улыбчивый паренек дал понять, что разговор закончен, и не мешало бы нам покинуть помещение, впрочем, делал он это весьма вежливо и ненавязчиво.
Карта города действительно нашлась рядом с КПП. На большом листе бумаги были аккуратно нарисованы улицы и дома, а надписи, над некоторыми из них уточняли назначение данного заведения.
Перекресток, если верить схематичному изображению, имел
Город удивлял. Перекресток разительно отличался от Лесного. Ровные улицы, четкая планировка, отсутствие мусора на дорогах, дома, выполненные из кирпича или камня. Я конечно не исключал, что так красиво выглядел только туристический маршрут, по которому мы, собственно, и шли, но даже в этом случае стоило признать, что в Перекрестке однозначно водились деньги. Взять тот же Питер, там, если есть желание, тоже можно найти убогие и страшные районы, на которые даже смотреть страшно, но на поддержание, скажем так, фасада города, бюджета не жалеют.
Немного отличались и люди, которых мы видели на улицах города. Если в Лесном как минимум половину населения составляли обычные поселенцы, возделывающие поля или занимающиеся другой полезной работой, то здесь люди по большей части выглядели как солдаты на отдыхе. Оружие было если не у всех, то у половины точно. Причем, женщины исключением не являлись, что Маше очень понравилось. Она одну особу с крупнокалиберной винтовкой за спиной едва глазами не съела, причем непонятно, что больше вызвало интерес девушки — оружие или стильная боевая форма воительницы.
Для временного проживания карта предлагала гостям Перекрестка две большие гостиницы, имеющие, довольно забавные названия: первая гостиница и, соответственно, вторая. Скорее всего, цены в них отличались согласно порядковым номерам. В первой останавливались те, кто побогаче, а во второй остальные. Хотя, это только мои предположения.
Так как в ценах мы до сих пор разбирались весьма посредственно, то после короткого обсуждения решили просто направиться туда, где ближе. Двадцати тысяч, болтающихся на счету, наверняка хватит на несколько дней, к тому же в данный момент нас устроила бы даже кровать в каком-нибудь подвале, лишь бы там можно помыться, перекусить чем-нибудь и отдохнуть.
Ближе всего от точки возрождения находилась вторая гостиница, и, подходя к яркому, будто бы вытащенному с бразильского карнавала зданию, я невольно задумался, а хватил ли у нас денег, чтобы поселиться в столь вычурном заведении? Колонны, позолота, швейцар в ливрее, учтиво открывающий двери посетителям. Выглядело все, конечно, несколько топорно, но строители постарались выполнить внешнюю отделку максимально богато. Мы в своих замызганных, местами порванных и грязных нарядах выглядели здесь как совершенно чужеродные элементы, впрочем, Маше на такие мелочи было глубоко плевать и, пробормотав что-то вроде: «чистенько», девушка уверенно шагнула к швейцару. Тот, к слову, даже глазом не моргнул при виде нас и поспешно отворил тяжелую деревянную створку. Моя старомодная окровавленная одежда его совершенно не смутила, думаю, он на своем веку видел и не такое.