Линия аллигатора
Шрифт:
— Почему вы приказали ее устранить? — терпеливо повторил Дронго.
— Она слишком много знала, — пожал плечами полковник, — начала лезть куда не надо. Задавать лишние вопросы. Из-за нее сорвались поставки очень важного груза. Но я не приказывал ее убрать. Я для этого слишком мелкая сошка. Просто передал поручение эксперту дать нужное заключение. Ведь вас сюда Полеванов направил, я прав?
Дронго, игнорируя его вопрос, задал следующий:
— Почему вы приказали похитить другую журналистку, Сигрид Андерссон?
— Тоже не ко мне. Я только передал приказ. Кстати, на
Дронго снова проигнорировал его вопрос, задав свой:
— Кто приказал убрать Элизабет Роудс?
— Этого я вам не скажу, — засмеялся полковник. Он держался нагло и уверенно и этим вызывал к себе невольное уважение. — Я не такой дурак, чтобы говорить о столь опасных вещах. Вы можете меня убить, но, если я начну называть имена, они вырежут всю мою семью. Да и вам в одиночку не справиться с ними, это я точно знаю. И потом, какое значение имеет, кто именно приказал это сделать? Я могу вас обрадовать: те, кто это сделал, уже в тюрьме. Один тяжелораненый лежит в больнице, а другой сидит в Лефортово.
— Их имена?
— Это я вам могу сказать. Крутиков и Проколов. Оба рецидивисты. Они действовали по поручению Марата. Но, насколько я знаю, и его сегодня утром пристрелили наши доблестные сотрудники ФСБ. Я видел утреннюю сводку.
— Но почему убрали именно Элизабет Роудс?
— Я не знаю, — пожал плечами Чихарев, — наверное, она слишком много знала.
Или могла узнать. Решения принимаются совсем в другом месте, на другом уровне.
И не мне об этом судить.
— Это по вашему приказу убрали Короткова?
— А это еще кто такой? — равнодушно осведомился полковник.
— Тот самый патологоанатом, коллега Полеванова, который дал ложное заключение о причинах смерти Элизабет Роудс.
— Ах, тот самый, — равнодушно произнес Чихарев, — ну, он был настоящий мерзавец. За сотню долларов отца бы родного продал. Ему просто помогли свалиться в котлован, чтобы не слишком много болтал. К тому же он сильно пил, как и все патологоанатомы, очевидно, в их профессии по-другому просто нельзя.
Но он был еще и болтлив, а это уже внушало некоторые опасения.
Мимо прошел мальчик с собакой, поздоровавшись с полковником. Тот приветливо кивнул. Дождавшись, пока мальчик поднимется к своей квартире и зайдет в нее, Дронго начал говорить:
— А теперь послушайте меня, полковник. Элизабет Роудс готовила статьи о поставках наркотиков, которые проходят через нашу страну из Азии в Европу.
Причем совершенно очевидно, что эти поставки связаны с прохождением через международный аэропорт.
Чихарев сохранил самообладание и не вздрогнул, но он явно перестарался, перестав даже дышать, чтобы не выдать своего волнения. Дронго это заметил.
— Люди, которые ждали меня на складе, по дороге в аэропорт, были сотрудниками ФСБ и линейного отдела милиции на транспорте. А сама Элизабет Роудс была убита на дороге, ведущей к аэропорту. Таких совпадений не бывает.
Еще совпало, что вы сами, полковник Чихарев, курируете
— Это вы его убили? — уточнил Чихарев.
— Да. За то, что он изнасиловал похищенную женщину.
— Вот животное, — покачал головой полковник, — с ними просто нельзя иметь дело.
— Не уводите разговор в сторону, — посоветовал Дронго. — Таким образом, мне удалось установить, что все люди, участвующие в этой операции, так или иначе были связаны с аэропортом. И теперь мне остается только узнать имя человека, который направляет в аэропорту все ваши действия. Вы создали преступную группу, состоящую из работников аэропорта, сотрудников ФСБ, милиции и таможни. Меня интересует только имя человека, который отдает вам приказы.
Скажите его имя, и я уйду.
Полковник слушал молча. Но по мере того как все убедительнее говорил Дронго, он все сильнее бледнел. Когда Дронго наконец задал свой вопрос об имени, он снова отрицательно покачал головой.
— Лучше уезжайте к себе в Америку. Или откуда вы там прибыли. Если вы не представляете какую-нибудь организацию, о существовании которой я пока не знаю.
И если вы действительно иностранец. Для всех будет лучше, если вы уедете.
— Я должен знать, почему убили Элизабет Роудс и кто отдал об этом приказ, — возразил Дронго. — Я не успокоюсь, пока этого не узнаю.
— Тогда вместо ответа вы получите пулю в голову, — предостерегающе заметил Чихарев, — вы напрасно так хорохоритесь. Я хорошо знаю, что говорю. Пока вам везет, убирайтесь из Москвы. Вы и так уже зашли слишком далеко. Но везение не может продолжаться слишком долго.
— Наверху сидят ваши внуки, — напомнил Дронго, — неужели вы не думаете о них?
— Это нечестно, — сказал полковник, — мы договаривались, что про них вы забудете. Я ответил почти на все ваши вопросы.
— Вы мерите только своими стандартами, — разозлился Дронго. — Считаете, что я способен причинить боль ребенку, даже если он внук такого негодяя, как вы, Чихарев. Плохо вы думаете о людях. Я имел в виду, что ваши внуки растут в этой стране. Неужели вам не страшно, что, помогая переправлять наркотики, вы делаете тысячи молодых людей несчастными, обрекая их на быструю смерть? А что, если завтра ваши внуки пристрастятся к наркотикам?
— Не нужно морализировать, — перебил полковник, — больше я вам все равно ничего не скажу. Если хотите меня убить, можете стрелять.
— Что это даст? — пожал плечами Дронго. — Вы и так обречены. Ваш негласный руководитель не простит вам стольких неудач. Сначала вы ничего не смогли со мной сделать, потом я убрал ваших людей на складе, потом освободил Сигрид Андерссон. Вам не простят стольких неудач, полковник. Можете считать себя трупом. Единственный выход для вас — назвать мне имя вашего шефа. Того самого человека, который отдавал приказы. Иначе он доберется до вас раньше, чем я до него. И тогда вас ничто не спасет.