Линия Горизонта
Шрифт:
— Год назад, Рика, — ответила Сабрина. — У учеников была задача закончить Академию. А сейчас стоит цель получить реальные знания и навыки. Кстати, Соитиро. Как идет подготовка к приему новобранцев?
— Сегодня дроу переселяются в Юлисанский, — ответил мужчина. — Их располагу потом приведем в порядок и в принципе готовы. Но, насколько я знаю, помещение под общую столовую еще не готово?
— Поступило предложение, Соитиро, — ответила глава. — Чтобы некоторое время «старые» ученики помаячили на виду новиков.
Мужчина
— Понял, — кивнул он. — Да, это будет полезно.
— Нужно сразу показывать новикам, куда они прибыли, — наставительно произнесла Сабрина. — Дисциплина, уровень… и крутизна, это все должно быть наглядно.
— Интересный третий параметр, — с усмешкой заметила Мелиал.
— Что поделать, Мелиал, надо идти в ногу со временем, — слегка улыбнулась Сабрина. — Если наши ученики самые крутые, значит и преподы в Акаде самое зверье. Оттуда выходят самые монстры, которые антов зубами рвут, таранов запинывают, а матку камнями закидывают.
— Уау! — Мелиал реально восхитилась. — Вот это девиз! И как свежо, по-молодежному!
— Подслушала тут недавно, — хмыкнула Сабрина. — И вон, Саэта еще тоже просвещается.
— А вы знаете, что такое «косяк»? — спросила Мелиал.
— В смысле, дверной? — уточнила Феара Коффус.
Саэта в ответ усмехнулась.
— Так вот, — продолжила Мелиал. — Косяк — это целое выражение, которое обозначает, что вышло неправильно, нехорошо или неудобно. А «накосорезить» — значит сплоховать, сделать плохо, ну вы поняли.
— Мелиал, а вы слышали слово, извините, «всратый»? — сказала Саэта.
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовалась Аваратан.
— Некрасивый, уродливый, — ответила Саэта. — А слово «профукать» обозначает потерять по глупости.
— Саэта, — усмехнулась Сабрина. — А ты знаешь, что сама стала именем нарицательным?
— Да? — удивилась Айфолен. — И в каком смысле?
— Я думаю, ты догадаешься, что значит слово «отсаэтить», — иронично ответила глава.
Провинция Кеннус. Черная Долина. Лагерь у гор Бейар — Тайр
Никто их здесь не собирался, ни строить, ни уговаривать, ни подгонять матом. Всем было плевать. Но раз они трое уперлись… То кто-нибудь из отряда их сопровождал. Для того, что поставить оценку. То есть сообщить, что делали правильно, а что неправильно. А еще… У Эдариана уже после дневных тренировок происходила ночная. И если в первый раз он натурально обалдел, когда Надара буквально заволокла его в свой шатер и, честно говоря, не сильно спрашивала, хочет он этого или нет, то теперь… Он хотел. Парадокс, но вымотанный полностью, за час он отходил и яйца чуть не болеть начинали.
Судя по рожам Таркина и Римуса, парни тоже не одни ночи проводили. То есть они, так сказать, влились
А потом их стали учить. Пока теоретически. Отряд Тарье занимался тем, что вылавливал на горах и в самих горах антов. Чаще всего одиночек, но и бывало и на немалый отряд нарывались.
Работа в тоннелях была основной деятельностью бойцов. Это было очень важно, так как в шахтах Бейар-Тайрдобывался каммонит. Когда обнаруживали анта, вызывали бойцов Тарье (в этой области. Существовало еще несколько таких отрядов).
И вот, на двадцать третий день их тренировок, отряд вызвали. И Эдариан, Таркин и Римус надели на выход свою сбрую. Надели не впервые, они в ней днем постоянно ходили, бегали, в общем, все делали. Привыкали, так чтобы она стала, как повседневная одежда.
Лагерь располагался недалеко от тоннеля, идти было недалеко. Возле входа их встретил начальник выработки и мастер жилы. Терье с ним минут пятнадцать беседовал, а потом подошел к своим.
— Значит так, — спокойно произнес центурион. — Самая дальняя жила, двадцатая. Заметили трех. Один черный.
— Неприятно, — прокомментировал Эсфен Шасур, децерион, огромный полуорк.
Отряд Терье был разделен на две шестерки. По три мечника и три стрелка. Мечники несли щиты, топоры и пехотные короткие мечи. Стрелки тоже клинками — тяжелыми орочьими ятаганами, не брезговали. Основным оружием у них были мощные самострелы.
Одной шестеркой непосредственно командовал Терье, второй — Шасур. В смысле, они входили в эти шестерки, а не седьмыми были.
— Жила дальше по горизонту раздваивается, придется разделяться, — продолжал Терье. — Сейчас нас подвезут до жилы.
В зев тоннеля шли две нитки металлических брусков. А по брускам ездили небольшие тележки.
— Ну, хоть не ногами топать, — произнесла Надара…
… Отряд дошел до места самого дальнего забоя. Дальше тоннель был естественным, то есть с неровными стенами.
— Так, пацанье, — заговорил Терье. — Остаетесь тут. Не расслабляемся, бдим! Они могут и на вас выйти! Если больше двух, стреляете и сразу, подчеркиваю сразу отходите до развилки. Там, как вы видели, имеется пост. И большие железные щиты. Впрочем, это лишь совет.
— Все понятно, командир, — ответил за всех Эдариан. — Бдим, если больше двух, один залп и отход.
Повторение важной команды им вбивали. Так что сейчас Эдариан выдал то, чему их учили.
А потом они ушли. Двенадцать разумных, не спеша, ушли дальше, сохраняя молчание и ни одно кольцо не брякнуло. А они остались у щитов, которые перегораживали тоннель. И тоже молчали. Потому что здесь, в тишине подземелья, общаться можно было только жестами. И слушать. Слушать, не зашуршит ли впереди ант.