Линия Грёз
Шрифт:
– Поработали и на жизнь, и на смерть?
– Успеть было нетрудно. Война длилась семьдесят лет, если вы помните.
– Я тогда ещё не родился.
– Неужели? Так легко попали в сигмовидку…
– Учитель был хороший.
– Почему был?
– Умер. И уши я тоже не отрезал.
– Кей, Кей. – Фискалоччи покачала головой. – Грубый мальчик.
– Почему вы мне помогли? – в упор спросил Кей.
– Я была полковником террор-групп при СИБ. Мой дом неприкасаем для Службы. Это привилегия, подаренная Императором, и ни одна омолодившаяся дурочка не
Кей знал, как звали единственную женщину-полковника в короткой и мрачной истории террористических отрядов. Но он предпочёл оставить это знание при себе. Женщина, отправившая на тот свет полтораста тысяч чужих и пару сотен людей, имела право жить под каким угодно именем.
Более того, под своим именем она прожила бы недолго. Заключая Тройственный Альянс, Меклон и Булрати особо оговорили список людей, с которыми они остаются в состоянии войны. Старушка, называющая себя ныне Фискалоччи, в этом списке была.
А сказанное ею становилось признаком немалого доверия… или порции яда в кофе.
– Когда на людей охотятся с чужими, мне это не нравится, – невозмутимо продолжала старушка. – Ко всему прочему вы и мальчик, который называется вашим сыном, мне чем-то симпатичны.
– Мне пора, – сказал Кей.
Генриетта опустила кота на пол, кивнула:
– Да, к сожалению… Я была бы не прочь поболтать с вами пару вечерков, но… Кей, запоминайте то, что я скажу…
Он слушал семь минут. Краткие, предельно выверенные характеристики каждого налётчика, появившегося в доме Фискалоччи. …Вязкий, прямолинейный, из стандартной ситуации выжмет всё, но ей был нужен только мальчик, когда его взяли… меклонец новейших модификаций, он бы стёр тебя в пыль, но в походной трансформации его конечности движутся асинхронно. Верный признак неполного сращения органической и механической частей, решай сам, чем это поможет… Если не брать физической силы, то она опаснее меклонца. У неё честолюбие внутри…
– Повторить? – спросила Генриетта.
– У меня абсолютная память.
– Понятно. В направлении я уверена, ушли они на юго-восток, расстояние сам узнаешь. Твой «Шмель» на клумбе с незабудками, подбери. Что ещё-то, дай Бог памяти… Тяжёлое вооружение?
Кей взглядом указал на стену.
– Всё заряжено и исправно. Но – только старые модели. Ностальгия.
– «Довод» оказался не слишком убедительным, – разглядывая оружие, заметил Кей.
– «Эскалибур» хорошо бы. Увы, не имею… И бронюшка моя тебе не поможет – больно плечи отрастил. Не бери «Ультиматум»! Даже ты с ним выдохнешься!
– Я возьму «Шанс», – решил Кей, отстёгивая крепления.
Генриетта умиротворённо кивнула и произнесла:
– Приятно, что не вся молодёжь впала в маразм. Бери. Это хороший «Шанс».
– Да, – согласился Кей. – Один из ста.
5
Артур не помнил, как его принесли в корабль Службы. Меклонец то ли не рассчитал, то ли сознательно всадил ему оглушающую мощность заряда. Очнулся он от боли в груди.
Крошечная
– Очнулся? – спросил Номачи, не прерывая работы. Ввёл под кожу мальчика очередную платиновую иголочку, наложил поверх фиксирующую плёнку. – Интересно, что я делаю?
Артур кивнул.
– Очень просто, дружок. Это реанимационный комплекс. Если ты остановишь сердце или перестанешь дышать, то комплекс возьмёт на себя управление этими функциями. Ясно?
Дверь в камеру открылась. На пороге стояла Изабелла Каль, женщина, допрашивавшая Артура на Инцедиосе. В той же свободной синей юбке и белой блузке с широкими рукавами. Кертис не узнал её в доме под силовой бронёй, но сейчас почувствовал странную гордость. Его интуиция не соврала. Они вовремя бежали с Инцедиоса, но Служба смогла их догнать.
– Закончил, Луис?
– Сейчас.
– Заканчивай и иди в рубку. Здесь слишком тесно.
– Я лучше попотею в броне, но не дам мальчишке уйти, – с лёгкой обидой сказал Номачи.
– Молодец.
Луис приклеил к коже мальчика управляющую микросхему. Вынул баллончик с фиксатором и аккуратно покрыл грудь Артура прозрачной плёнкой.
– Готово.
– Иди!
Номачи поднялся, бросил на Артура последний довольный взгляд и неуклюже вышел. Кертис-младший и Изабелла Каль остались вдвоём.
– Вот мы и снова встретились, – сказала Каль почти ласково, садясь на корточки рядом с Артуром. – Знаешь, что мне нужно?
– Хороший психотерапевт.
Изабелла засмеялась. Голос её был звонким, счастливым.
– Нет, теперь это ни к чему. Ты Артур Ван Кертис. Скажешь, что это не так?
– Я не буду отвечать на вопросы.
– Мы умеем их задавать, Артур. Вы проиграли, и выбора у тебя нет.
– Где Кей?
– Значит, задавать вопросы ты хочешь? Ладно, я отвечу. Кея скоро приведут.
– Ха-ха, – самым противным голосом, который смог изобразить, сказал Артур.
– Веришь в его силы? Не буду спорить. При толике удачи хорошо тренированный человек может спастись от булрати… или убить его. Но Кей мне особо не нужен. Это пешка, прикрывавшая короля. А король… – Изабелла протянула руку, похлопала Артура по бедру, – …король получил пат.
– Знаете, – задумчиво сказал Артур, – я вас совсем не стесняюсь.
На лице Каль мелькнуло странное выражение, сменившееся улыбкой.
– Тебе же не двенадцать, дружок. Твой хитрый папа прогнал тебя через аТан, чтобы всех обмануть. Но тебе шестнадцать лет, думаю, ты имел достаточно девчонок, чтобы привыкнуть…
– Нет. – Артур улыбнулся, и улыбка Каль не понравилась. – Я стеснительный. Но на вас мне наплевать. Вы уже мертвы. С того момента, как натравили на нас с Кеем свою банду, – мертвы. Я не комплексую перед трупами.
– Придётся доказать тебе, что я живая. – Голос Каль не обещал ничего хорошего. Но её руки, казалось, жили своей жизнью.