Линия раздела
Шрифт:
– - Демченко, контрольный! – приказал Постников.
Сержант вскарабкался на крышу, и, с короткой дистанции, двумя короткими очередями превратил голову мутанта в кашу из мозгов и обломков костей.
– - Готово, Старший.
– - Принял! Работаем дальше.
За этим спокойным приказом, отданным капитаном, скрывалось не мало холодного пота, пролитого всеми бойцами за несколько секунд боя.
– - Пятый Старшему! – Постников вызвал бункер. – Мутанты, как и докладывал Рощин, очень чувствительны к громким звукам. Нужно озадачить Звягина созданием чего-то
– - Понял, Старший. Работайте штатно.
– - Ну, что бойцы, возвращайтесь к сбору образцов, -- с усмешкой произнес Постников в микрофон гарнитуры. – Самое сложное мы уже сделали. Чернявский, помоги Демченко надеть снаряжение, и берите ткани мутанта. Остальные травку, жучков, бабочек. Я осмотрюсь пока. Бергис, давай-ка с тобой остальные машины осмотрим.
Осмотр оставшихся трех автомобилей, как и ожидал Постников, оставил тягостное впечатление. Это были машины тех, кто не вписался в инструкцию бункера, кого было меньше, чем трое в салоне. Почему они просто не уехали, попытать счастья в другом месте? Впрочем, а какая разница, где умирать? В одной машине пассажир застрелил водителя, а потом застрелился сам. В другой просто открыли окна, на удачу, вдруг выживут, но оба умерли в страшных мучениях. В третьей был, почему-то, только один человек, за рулем. Тоже мертвый, но без признаков насильственной смерти.
– - Пятый, я Страший, -- доложил Постников. – В остальных машинах трупы. Двое застрелились, двое точно умерли от инфекции, судя по позам. В третьей один человек, причина смерти не понятна.
– - Принял. Возьмите образцы тел, погибших от заражения.
– - Есть, принял, -- ответил капитан, и принялся за работу.
Он не знал, что почти сразу после того, как люди покинули бункер, глубоко под землей, в бетонном тоннеле магистрального канализационного коллектора, один из сотен отдыхающих по шею в воде мутантов учуял добычу. В деградировавшем человеческом мозгу, подвергшемся колоссальным изменениям на клеточном уровне, не было мыслей, в том виде, какими их привыкли воспринимать люди. Нервные импульсы, полностью контролируемые вирусом, превращались лишь в набор образов, побуждений, главным из которых был никогда не утихающий голод. Мутант повернулся, захрипел, и ловко поплыл туда, откуда исходило ощущение близкой еды. Остальная масса тварей дрогнула, и последовала за ним, оставляя позади след грязной пены.
Но стоило мутантам продвинуться всего на километр вперед, как им стало ясно, что они не приближаются, к еде, а начали снова от нее отдаляться. Один, на шее которого виднелись жабры, торчащие из щелей, подобно клочкам драной мочалки, поднял взгляд белесых глаз с почти обесцветившей радужкой. Откуда-то сверху пробивалось немного света, и ощущение близкой добычи тоже сочилось оттуда. Захрипев, мутант бездумно протянул вверх руки со вздувшимися венами. Но вертикальная шахта и лестница из стальных скоб, ведущая наверх, к люку располагалась слишком высоко – не дотянуться.
Другие мутанты тоже начали стягиваться к месту под люком. Вскоре там стало тесно, и кто-то полез по головам, но сородичи этого словно не замечали. Не имея возможности добраться до еды, они просто стояли в том месте, от которого до нее было наименьшее расстояние. Некоторые тянули вверх руки, другие просто пялились, задрав головы, третьи выбирались из воды и вскарабкивались им на плечи.
Со стороны города мутанты все прибывали и прибывали огромными толпами, причем каждая из многочисленных групп вела себя очень похоже на единый организм, где клетками являлись тела отдельных мутантов. Они толкали перед собой воду, вздымая темные грязные волны. Добравшись до места скопления под люком, они тоже старались занять самое близкое к еде место, не имея,
Наконец, растущая гора мутантов добралась до кромки ведущий наверх шахты. Ощутив опору, некоторые начали пытаться карабкаться по стене, но не очень преуспели в этом, зато стали опорой для других, непрерывно пребывающих со стороны города. Цепляясь за сородичей, они карабкались вверх, характером движений больше напоминая уродливых четырехлапых пауков, нежели людей, изменившихся почти до неузнаваемости.
Заполнив пролет шахты, лишенный лестницы, кто-то из мутантов нащупал, наконец, первые скобы, вмурованные в бетон. Дальше передвижение живой массы из медленного течения превратилось в стремительный восходящий поток. Словно потоки горячего воздуха, под действием архимедовой силы, мутанты начли ловко подниматься по лестнице, пока не уперлись в запертый люк.
Еда была близко – рукой подать. Голод каждого, и без того лютый, напитывался мощью предчувствия скорой добычи и превращался в силу, владеющую всем естеством каждой особи. Верхние принялись долбить изнутри в крышку люка, вырезанную из семимиллиметровой стали. Одному или двум не по силам было сдвинуть ее, но новые прибывали непрерывно, влекомые жаждой свежего мяса. Уже не по лестнице, а по телам, карабкались они, а добравшись до конечной точки, всей массой давили в люк. Наконец дужка навесного замка не выдержала давления прогнувшегося снизу металла и лопнула со звуком, похожим на пистолетный выстрел. Люк сорвало с петель, и он отлетел в сторону, вращаясь в воздухе, как монета, подброшенная игроком в орлянку.
Почуяв отсутствие последнего препятствия, отделяющего от еды, толпа мутантов выплеснулась из отверстия люка, как лава из жерла вулкана. И, топча траву скользкими от сточных вод ступнями, волной устремилась к бункеру.
– - Старший Пятому! – раздался в эфире голос дежурного. – У вас движение на девять часов! Черт...
Когда дежурный осознал суть замеченного на мониторе движения, у него едва сердце от ужаса не остановилось. Такого ему не снилось ни в одном, даже самом кошмарном, сне. Такого он точно не смог бы вообразить на основании рассказов полковника Рощина.
– - На связи Старший! Что там?
– - К шлюзу!!! – закричал дежурный в микрофон так, словно увидел приближение цунами. – Мутанты из коллектора!
Постников не стал задавать лишних вопросов. Ему, конечно, интересно было, сколько мутантов, и насколько быстро они приближаются, но тон дежурного красноречивее любых цифр говорил о том, что надо именно отступать, а не занимать оборону. К сожалению, коллектор и прилегающая к нему территория хорошо просматривались только с камер, установленных на самом верху бункера, а с земли обзору мешал участок леса, серпом отсекавший поляну от сорванного люка. Поэтому полного представления о грозящей опасности Постников не имел, а потому принял решение огибать бункер и уводить группу не к главному, а к «лабораторному» шлюзу, чтобы иметь возможность сразу начать исследовать образцы.
Если бы он, уже имея опыт столкновения с живым мутантом, вырвавшимся из машины, понял, сколько именно таких же тварей рвется от коллектора в его направлении, он бы, конечно, поступил иначе. Но так честь офицера диктовала ему другое решение – не смотря на возможную опасность доставить образцы в лабораторию.
Постников повел группу в обход бункера, но когда полоса леса кончилась, открыв ему обзор в сторону выхода из коллектора, ошибка такой решения сделалась очевидной. Мутантов было много. Очень. И не было никаких шансов от них отстреляться.