Линкор «Шарнхорст»
Шрифт:
«Все вскакивают, выпускают воздух из спасательных жилетов, обычно используемых в качестве подушек, мы удаляем походное крепление снарядов на стеллажах. Прислуга подъемника и системы подачи боезапаса занимает свои места, закрывает люки. Все напряженно ждут команды открыть огонь…»
Подписался матрос под псевдонимом — «Бандерильеро».
Уже сорок минут три крейсера на высокой скорости шли на северо-запад. Вглядываясь в экраны радарной установки, операторы видели, что Бей сам облегчает задачу эскадры, по непостижимой причине держа курс на юг. Он все дальше и дальше уходил в сторону от конвоя, в то время как они подходили к нему все ближе В 9.21 впередсмотрящий на борту «Шеффилда» в бинокль увидел на юго-западе серый силуэт «Шарнхорста», который шел противоположным курсом:
«ВИЖУ
Когда крейсера оказались позади линкора, Барнетт приказал открыть огонь. Теперь он находился в нужной позиции. Он перекрыл путь к конвою и изменил курс — сначала на запад, затем — на юг. «Шарнхорст» окончательно лишился своего шанса: теперь, чтобы атаковать конвой, нужно было предварительно уничтожить целых три крейсера.
Высоко в небе разорвался первый осветительный снаряд, выпущенный «Белфастом»; [29] факел горел, образуя яркое зеленовато-желтое пламя и озаряя бушующий океан. Вскоре открыл огонь «Норфолк» из своих 8-дюймовых орудий. На корабле применяли заряды из кордитного пороха без пламегасяшей добавки, и поэтому выстрелы на некоторое время ослепляли артиллеристов, тем не менее темп стрельбы и ее эффективность были достаточно высокими. За девять минут «Норфолк» произвел шесть полных бортовых залпов. Однако ни «Белфаст», ни «Шеффилд» не могли точно наводить орудия, потому что «Норфолк» занимал позицию между ними и целью. Капитан «Норфолка» Дональд Бейн потом сказал:
29
Осветительный снаряд снабжен дистанционным взрывателем. После его срабатывания на заданной высоте воспламеняется вышибной заряд, выбрасывающий из корпуса снаряда факел-парашют, одновременно происходит воспламенение осветительного состава. Таким образом, горящий факел повисает на парашюте, спускаясь со скоростью 5–8 м/с, скручивание строп устраняется с помощью вертлюга. Существуют также беспарашютные осветительные снаряды, недостатком которых является большая скорость падения элементов и неравномерное освещение местности.
«Мы первыми обнаружили врага, первыми открыли по нему огонь, и первое точное попадание тоже наше».
«Бандерильеро», находившийся на «Белфасте», слышал грохот залпов с правого борта.
«Мы поняли, что 4-дюймовые орудия стреляют осветительными снарядами. Переглядываясь, спрашиваем друг друга, почему не слышно 6-дюймовых орудий?.. Обстрел продолжается несколько минут, и нам не терпится узнать, что же происходит. Затем мы слышим голос командира по внутренней связи: „После нескольких залпов „Норфолка“ вражеский корабль, кто бы он ни был, развернулся, и мы его преследуем“».
«Шарнхорст» и его пять эсминцев эскорта вышли при крайне неблагоприятном стечении обстоятельств. Задача была достаточно сложна изначально, а из-за поднявшегося сильного ветра успешно выполнить ее было почти невозможно. Кроме того, контр-адмирал Бей вел себя крайне нерешительно перед выходом эскадры — а внезапная атака, которой он только что подвергся, могла только еще больше пошатнуть уверенность в себе. Он отправил эсминцы на запад, и они должны были, обнаружив конвой, тут же сообщить об этом. Вместо этого радар корабля засек несколько отраженных сигналов с почти противоположной стороны — с юго-востока. Бей не стал медлить. Находясь в 10 милях позади Z-29, он отвернул на юг, чтобы выяснить, откуда идут сигналы, улавливаемые радаром, и таким образом упустил верный шанс уничтожить конвой JW-55B, до встречи с которым было меньше часа хода. Теперь же, не подозревая об этом, Бей все дальше уходил в сторону от своей добычи. По совершенно непостижимой причине он почему-то не предупредил командующего флотилией эсминцев о внезапном изменении своего курса, а это означало, что он лишается защиты от возможной торпедной атаки. В конечном итоге задержка с выходом в море обошлась ему дорого. Если бы Бей вышел из Ланг-фьорда точно в заданное время, Соединение-1 его никогда бы не обнаружило. А теперь обстоятельства сложились так, что Барнетт появился в самое время, чтобы отвлечь «Шарнхорст» от выполнения его задачи. Можно сказать, что легендарная удача, выручавшая «Шарнхорст» ранее, отвернулась от него.
Главный старшина Вильгельм Гёдде, степенный, верующий человек, стоял на прожекторной площадке, на уровне мостика;
«Я вдруг увидел три высоких столба воды в нескольких сотнях метров от корабля. Было ясно, что это разорвались снаряды тяжелых орудий. Сам корабль, с которого велась стрельба, я не видел, были заметны только оранжевые вспышки при очередных залпах».
Еще один из оставшихся в живых — Гюнтер Стрётер, заряжающий 15-см батареи левого борта, говорил примерно то же самое:
«Три 20,3-см (8-дюймовых) снаряда разорвались слева по борту. Тревога! По пеленгу 245 градусов можно было видеть только вспышки пламени, вырывавшегося из стволов орудий вражеского корабля».
В течение ряда лет проводились интенсивные учения, и поэтому офицеры командного центра действовали автоматически. Они четко знали, что им делать. Многие из них служили на корабле с 1939 года, т. е. сразу после ввода «Шарнхорста» в строй. Его экипаж чаще, чем любой другой, участвовал в различных боевых действиях, так что уже через несколько секунд с помощью 10-метрового оптического дальномера была определена дистанция до «Норфолка», а башня «С» приготовилась вести ответный огонь. Затем была увеличена скорость — до 30 узлов, изменен курс и выставлена дымовая завеса. В 09.40 бой закончился. Он продолжался менее десяти минут, но за это короткое время два снаряда, выпущенных «Норфолком», все же попали в цель. Один из снарядов пробил палубу и оказался в столовой машинного отделения, но не взорвался; возникший пожар был вскоре потушен. Второй снаряд нанес более серьезный ущерб.
«Мне повезло. Я находился высоко на смотровой площадке и почувствовал удар струи воздуха, когда снаряд просвистел прямо надо мной. Один матрос был убит, лейтенанту оторвало ногу, несколько человек были легко ранены. Когда я поднялся, то увидел всю картину. Снаряд снес всю решетчатую („матрасную“) антенну. Носовая радарная установка была полностью уничтожена»,
— так рассказывал Гельмут Бакхаус, который находился на высоте в 38 метров над палубой и поэтому видел все, что произошло после разрыва снаряда.
Лишившись своей новой радарной станции Seetakt, «Шарнхорст», по существу, ослеп. Британские радары были способны обнаруживать корабли на дальностях от 40 до 50 километров. Правда, линкор имел резервный радар, но он был установлен на кормовом дальномере и имел дальность действия всего 8–10 километров. Таким образом, один удачный выстрел существенно снизил боеспособность «Шарнхорста».
На борту немецких эсминцев возникло большое недоумение, когда сигнальщики в 9.30 увидели на фоне штормовых туч вспышки осветительных снарядов и услышали грохот артиллерийских выстрелов в 15–20 километрах к востоку. И опять произошло нечто странное: Бей не запросил помощи, а Рольф Иоханесон, в свою очередь, не рискнул принять самостоятельное решение. Вместо того чтобы пойти на выручку «Шарнхорсту», Иоханесон продолжал вести поиск в юго-западном направлении, хотя это направление было ошибочным.
По всей вероятности, Бей вообще не использовал радар «Шарнхорста» в тот момент, когда он был уничтожен. Поэтому в первой радиограмме, отправленной в 9.55, речь шла только об одном крейсере:
«НАХОЖУСЬ В КВАДРАТЕ АС4133. ПОДВЕРГАЮСЬ ОБСТРЕЛУ, ВЕРОЯТНО, КРЕЙСЕРОМ [С НАВЕДЕНИЕМ] ПО РАДАРУ».
Таким образом, «Шеффилд» и «Белфаст», которые огонь не открывали, остались незамеченными.
Координаты, указанные Беем, т. е. квадрат АС4133, находились гораздо дальше к северо-востоку, что вызвало еще большую путаницу.
«Указанная позиция неправдоподобна. Что делает „Шарнхорст“ на удалении более 50 миль к северо-востоку от зоны поиска?»
— раздраженно писал Рольф Иоханесон в дневнике. Он, естественно, не знал, что при шифровке радиограммы была допущена ошибка. Вместо АС4133 следовало указать АС4199, и тогда вся ситуация выглядела бы совершенно иначе.
Боевая группа находилась в зоне операции почти три часа, и почти все потенциально возможные ошибки были совершены. Ветер усиливался, а эсминцы сопровождения «Шарнхорста» были отправлены в никуда. Два из них неправильно истолковали приказ Бея и сильно сбились с курса; остальные боролись с встречным ветром и сильными волнами, зачерпывая огромное количество воды.