Линнойский разведчик

Куприк Дмитрий Андреевич

– Разрешите вопрос?
– спросил Пивоваров.

– Конечно.

– Что это за Линнойские разведчики и почему именно мы? В галактике закончились романтики?

– На эти вопросы мне нужно будет дать вам развернутый ответ. Это займет много времени. И я это сделаю позже, когда вы отдохнете. И...

– Можно еще вопрос?
– перебил насекомую Лёха.

– Да - поступил сдержанный ответ.

– А когда меня отпустит?
– улыбнулся Пивоваров.

Ваня вздохнула, покачала своей четвероглазой головой и продолжила, не удостоив разумную мартышку ответа.

– И так. Все вы являетесь

представителями цивилизации ещё не имеющих по разным причинам способности межзвёздных перелетов, но находящихся на рубеже эпохи, которая позволит вам её достигнуть. И для того, что бы знакомство с галактическим сообществом проходило более гладко мы, Линнойская Разведка, забираем к нам на службу наиболее любопытных, восприимчивых и доброжелательных индивидов для того, чтобы, во первых, обучить их жить среди представителей развитых цивилизаций и, во вторых, устроить им экскурсию по любопытным мирам нашей галактики.

Ваня грациозно, как только мог муравей с гигантскими клешнями сделала жест приглашающий группу пройти в непонятно откуда взявшуюся полупрозрачную сферу, беззвучно застывшую в воздухе возле появившегося в одной из стен отверстия. Каких либо дверей или других отверстий у неё не было, и Лёхе было не понятно как он должен был поместиться в этот пузырь. Тем временем его новоиспечённые одноклассники невозмутимо пошли, залеветировали, и запереваливались (в случае кучи камней), к этому пузырю. Первым шёл биомеханический осьминог. Подойдя к сфере, и мельком бросив взгляд на Пивоварова, он преспокойно вошёл в пузырь, пройдя сквозь её грань насквозь. Лёха пронаблюдал как остальные попадают в пузырь и дождавшись раздраженно оклика Вани и сам, с разбегу, залетел в него. Как только все оказались внутри, он, набрав скорость, устремился вглубь внеземного мегаполиса держа курс на Линнойский Разведцентр.

Глава 3. Учат в школе

Разведцентр находился в центре мегаполиса. Элиопротогенекс был единственным крупным поселением на этой планете. В городе насчитывалось около ста сорока семи миллионов жителей и в целом он напоминал огромный технологичный муравейник с тысячами высоченных небоскрёбов и запутанной сетью переходов между ними. Он являлся относительно молодой колонией цивилизации разумных насекомых, к которой принадлежал классный руководитель Пивоварова.

Ваня оказалась весьма приятной насекомой: была внимательна к своим подопечным, следила за их развитием, много рассказывала о галактике, шутила, злилась и даже пела. Раз в местные сутки класс ходил на различного рода процедуры, где их испытывали и обучали. Из-за больших объёмов информации, которое предстояло втиснуть в девственно чистые мозги новоиспеченных разведчиков, проводить процедуру внедрения блоков памяти с определённой тематикой можно было только раз в местные сутки. Затем должны были проводиться практические занятия для 'активации' этих блоков информации и превращения их в навык. По этому весь курс молодого бойца составлял около трех земных месяцев.

Лёха находился в небольшом овальном помещении в темно коричневых тонах. В стене было одно большое круглое окно с видом на королевский

дворец. Он был великолепен, возвышаясь над остальными башнями города-муравейника на несколько километров. Его заострённый шпиль со статуей нынешней королевы матери врезался в фиолетово-синее закатное небо этой планеты. Диск красного гигантского солнца уже на половину был съеден горизонтом. В комнате находилось двое: он и Бурбльбль. Оба смотрели в окно и нежились в приятных и мягких порывах свежего вечернего ветерка.

– Рубик, а ты чувствуешь ветер?
– вдруг нарушил тишину землянин.

После того как им внедрили стандартные лингвистические системы и они смогли понимать друг друга, оказалось что произнести имена некоторых одноклассников на общегалактическом языке довольно сложновато. Поэтому можно было пойти обходным путём - так как любой входящий сигнал любой природы все равно обрабатывается этой системой, то можно было обозвать существо как угодно. Главное - отметить в системе что это - ещё одно имя данного индивида и тогда, при произнесении нового имени, тот услышит своё настоящее имя и на оборот. Остальным своим сокурсникам Пивоваров дал следующие удобоваримые для него имена: осьминога он обозвал Кракеном, кучу камней - Горой, оказавшейся к тому же еще и женщиной, а уменьшенный вариант грозового облака - Тучем. Теперь ему не нужно было выговаривать многоэтажное настоящее имя Туча или же вообще невыговариваемое человеком имя Горы.

– Конечно, Алексей, мы конечно же чувствуем.
– слегка обижено отозвался Рубик.

– Но вы же механоиды. Как машины могут чувствовать?

– А как мясо может чувствовать?
– парировал кубоид, - Миллионы лет цивилизации ищут ответ на вопрос - что такое жизнь и почему она настолько разнообразна. Ты вот недавно играл в этот ваш футбол с живой кучей камней. Этого тебе не хватило чтобы понять что жизнь многообразна?

– Может это робот, - сопротивлялся Пивоваров, - Я между прочим программист. Программист это...

– Я знаю кто такие программисты, давай дальше, - перебил его Рубик.

– Ну ладно. В общем, я работал над проектом где нам нужно было написать логику робота баскетболиста. Он должен был играть с людьми в баскетбол и при этом вести себя как человек. И ты знаешь - получилось. Он отдавал пасы, шутил, кричал, радовался и расстраивался. И все это выглядело вполне естественно.

– Баскетбол?
– попросил уточнения кубоид.

– Игра такая. Две команды пять на пять человек пытаются забросить круглый резиновый шар в кольцо, висящее на трехметровой мачте, - пояснил Лёха.

– Круглый?
– брезгливо переспросил Рубик и тихо добавил - Извращенцы...

Наступила тишина. Солнце уже спряталось и небо стало темно фиолетовым с небольшой красной полосой на горизонте. На этой планете вечер длился долго, почти в два раза дольше земных вечеров. Лёха с интересом наблюдал как окрасились воздушные пути, по которым передвигались миллионы насекомых. Они редко транспорт, у многих жителей этого мира были крылья и при должной их модификации они могли развивать фантастические скорости. Конечно присутствовало какое-то подобие транспорта, в особенности общественного. Но и он, в большинстве случаев, очередь являлся специально выведенным видами неразумных насекомых.