Лирелии - цветы заката
Шрифт:
– Скоро тебе станет легче, - заверила ее ангел смерти, отталкивая веслом лодку от берега.
Тихие воды реки, подобно зеркалу отражали хмурое небо. Звенящую тишину нарушал плеск воды, когда весла входили в ее толщу и редкие всхлипывания души новопреставленной, которые, однако, вскоре стихли. Чем дальше становился тот берег, на который приходят души после смерти, чем больше забвение овладевало Ин-даагерд, принося ей наконец, такой желанный покой и умиротворение. Сама она постепенно менялась на глазах – ее стриженые выше плеч волосы отросли до пояса, какими и были когда-то, бесследно исчезла седина, разгладилась
Противоположный берег приближался с каждой минутой, и менялся окружающий пейзаж. Небо очистилось от свинцовых низких туч, и по нему медленно разливались пылающие закатные краски, но самого светила нигде не наблюдалось, словно в этом мире закат навечно застыл в своем зените. Около берега росли плакучие ивы, роняя в воду гибкие ветви. Ветер играл их зелеными кронами.
– Слушай меня внимательно, Ин-даагерд, - вновь заговорила ангел смерти.- Сейчас я привезу тебя к берегу, и на нем ты увидишь полустанок. Пойдешь на перрон, он там всего один. Скоро за тобой приедет поезд, проводник тебе покажет твое купе. Поезд следует в один конец – Небесный мир. В поезде тебя уже ждут души, бывшие твоей семьей в этой жизни.
Глаза Ин-даагерд загорелись.
– Я снова их увижу? – взволнованно воскликнула она.
Ангел смерти согласно кивнула.
– Не только увидишь. Вы будете вместе какое-то время, пока не придет час вашего перерождения. У каждого он будет своим. Но все то время, что вы проведете вместе – бесценно.
– А что меня ждет дальше? – задалась вопросом Ин-даагерд, придя в смятение.
– Сначала отдых, спокойствие и умиротворение. То, что нужно каждой душе после жизни, чтобы набраться сил, а потом… Новая жизнь. Новая судьба. И предназначение, от которого будут зависеть другие судьбы не одного мира.
– Даже боязно как-то от этого, - призналась душа. – Это ведь бремя. Ответственность. Справлюсь ли я?
– Большая сила просто так никому не дается, - поспешила ее успокоить ангел смерти. – Но это все еще будет. А сейчас – покой.
Лодка причалила к берегу, и выйдя на небольшой деревянный помост, Ин-даагерд огляделась вокруг. Ее блуждающий взгляд скользнул по стайке крупных кувшинок в воде у берега, сочной зелени травы и ветвям деревьев, что купались в багрово-розовых лучах заката.
– Красиво здесь, - сказала она, мечтательно улыбаясь.
Душа уже ничего не помнила, что ей пришлось пережить, и что ее мучительно терзало. Ей стало легко и отрадно.
– Небесный мир еще красивее, вот увидишь, - заверила ее ангел смерти.
– А вообще, любой из существующих миров будет красивым в глазах того, кто любит и любим. Ступай с миром и ничего не бойся, милая душа. Пусть твоя следующая жизнь будет счастливее предыдущей. Ты это заслужила. Прощай, Ин-даагерд!
И ангел смерти исчезла, оставив только быстро тающую темную дымку над водой, подернутой легкой рябью. Душа увидела перед собой пустующий перрон. Вдруг тишину нарушил гулкий паровозный гудок, и душа ускорила шаг, с волнением наблюдая, как в сторону ее платформы, стуча колесами по рельсам, движется паровоз. Перрон мгновенно заполнился взволнованными душами, ожидающими отправки в Небесный мир.
Когда
Вскоре ангелы смерти закрыли двери вагонов, и паровоз, издав на прощание длинный гудок, набрал ход и постепенно начал ускоряться. Замелькали уютно светящиеся оконца, и состав покинул перрон, унося души праведников в чертоги Небесного мира. На полустанок опустилась ночь, убаюкивая тихие просторы мира Перепутья.
Глава 26. Воспоминания прошлого
Герда
Я словно находилась на огромной глубине, нырнув в воду с высокого утеса. Обнимая мое тело, она водоворотом утягивала вниз, и как только мои ноги коснулись дна, я смогла оттолкнуться, чтобы устремиться вверх. С каждой секундой желанная цель – оказаться на поверхности воды, становилась ближе, тьму прогонял солнечный свет, чьи лучи пронизывали водное пространство. Я даже стала различать шум прибрежных волн, бьющихся о скалистый берег, и пронзительные крики чаек. Еще рывок, совсем немного. Солнце слепит глаза. Я выныриваю на поверхность, и долгожданный вздох заполняет мою грудь.
Резко поднявшись с кровати, я ощутила, как пошла кругом голова. Полуденное солнце светило мне прямо в глаза, теплый, прогретый весенний ветер играл белыми занавесками. Крики чаек и шум прибоя доносились через открытое окно.
– Герда! Ты очнулась! – услышала я знакомый голос, принадлежавший Марьяне.
Вместе с Эмилией они тут же бросились к моей кровати, чтобы крепко, горячо обнять. В больничной палате были только мы.
– Девочки, у нас получилось рассеять цунами! – восторженно воскликнула Эмилия. – Судя по картине за окном, никаких разрушений нет.
– Либо, если они и случились, то весьма незначительные, раз уже все привели в порядок. Береговая линия чистая, - констатировала Мари, выглядывая в окно, выходившее как раз в сторону моря.
– Вы давно очнулись? – спросила я у подруг.
– Нет, минуты за три до тебя, - ответила Эмилия и посмотрела на крупный белый кристалл, прикрепленный к потолку. – Не помню, как эта штука называется, но она фиксирует, когда пациент приходит в сознание.
Едва она успела закончить эту фразу, как в палату, словно ураган влетел Мариус, а следом за ним и мой Эрик.
– Значит, пришли в себя, - коротко резюмировал Мариус, окинув нас взглядом и задержал глаза на Эмилии, после чего со скоростью молнии оказался рядом с ней и сгреб ее в охапку.
Эрик же, зайдя в палату, неотрывно смотрел на меня, и спустя сотую долю секунды оказался передо мной. Мой судорожный вздох, глаза в глаза… Его пальцы очертили мой подбородок, и я оказалась в объятиях его сильных рук. Не обращая внимания ни на кого, Эрик порывисто целовал мое лицо, тихо шепча жаркие признания на языке, который я вроде бы не знала, но все равно понимала, о чем он говорит.