Лирика Древнего Рима
Шрифт:
Знойном Канопа,125 — туда древле послала слугу,
Чтобы сиял не один средь небесных огней многоцветных
60 У Ариадны с чела снятый венец золотой,126
Но чтобы также и мы, божеству посвященные пряди
С русой твоей головы, в небе горели меж звезд.
Влажной была я от слез, в обитель бессмертных вселяясь,
В час, как богиня меня новой явила звездой.
65
И — Ликаонова дочь — рядом Каллисто со мной.
К западу я устремляюсь, на миг лишь, вечером поздним,
Следом за мной в океан медленный сходит Боот.127
И хоть меня по ночам стопы попирают бессмертных,
70 Вновь я Тефии седой возвращена поутру.
То, что скажу, ты без гнева прими, о Рамнунтская Дева,
Истину скрыть никакой страх не заставит меня, —
Пусть на меня, возмутясь, обрушат проклятия звезды, —
Что затаила в душе, все я открою сейчас:
75 Здесь я не так веселюсь, как скорблю, что пришлось разлучиться,
Да, разлучиться навек мне с головой госпожи.
Волосы холить свои изощрялась искусная дева, —
Сколько сирийских мастей я выпивала тогда!
Вы, кого сочетать долженствует свадебный факел!
80 Прежде чем скинуть покров, нежную грудь обнажить,
Юное тело отдать супруга любовным объятьям,
Мне из ониксовых чаш радостно лейте елей;
Радостно лейте, молясь о всегда целомудренном ложе.
Но если будет жена любодеянья творить,
85 Пусть бесплодная пыль вопьет ее дар злополучный, —
От недостойной жены жертвы принять не могу.
Так, новобрачные, — пусть и под вашею кровлей всечасно
Вместе с согласьем любовь долгие годы живет.
Ты же, царица, когда, на небесные глядя созвездья,
90 Будешь Венере дары в праздничный день приносить,
Также и мне удели сирийских часть благовоний,
Не откажи и меня жертвой богатой почтить.
Если бы звездам упасть! Вновь быть бы мне царской косою!
О, если б вновь Водолей близ Ориона сиял!
То, что стесненный судьбою и горем подавленный тяжким
Шлешь ты мне это письмо, краткое, полное слез,
Пишешь, что ты, средь пенных валов потерпевши крушенье
Смертной достигнув черты, помощи ждешь от меня,
5 Что на твоем одиноком, покинутом ложе Венера
Ночью забыться тебе сладостным сном не дает
И что в бессонную ночь беспокойную душу не могут
Музы
Радостно мне потому, что другом меня ты считаешь,
10 Если Венеры и Муз ищешь даров у меня.
Но узнай же и ты о моих злоключениях, Аллий,
И не подумай, что я гостеприимство не чту.
Внемли, в какую пучину Судьбы я сам погрузился,
Чтоб у несчастного ты счастья даров не просил.
15 Только успел я надеть на себя белоснежную тогу,
В лучшую пору, когда жизнь расцветала весной;
Вдоволь шутил я тогда и чужд не остался богине,
Что с треволненьями слить сладкую горечь могла.
До в беспредельной печали смерть брата эти забавы
20 Разом умчала. О брат! Горе, ты взят у меня!
Хрупкое счастье мое ты навеки сломал, умирая,
Вместе с тобой погребен мой опечаленный дом.
Вместе с тобою погибли и радости все; их питала
Прежде, при жизни твоей, милого брата любовь.
25 С гибелью брата изгнал навек я из сердца все эти
Страсти мои, из души все наслажденья изгнал.
Пишешь ты: «Стыд и позор оставаться в Вероне Катуллу:
Там ведь любой человек, если он лучше других,
Мерзнет в постели один и никак не может согреться».
30 Аллий, ведь то не позор, это скорее — беда.
Так извини, коль даров, что хотел от меня получить ты,
Не посылаю тебе: скорбь их взяла у меня.
Даже и книг у меня совсем немного с собою,
Ибо я в Риме живу: в Риме мой истинный дом.
35 Там жилище мое, и там моя жизнь протекает:
Вместе со мной лишь один ларчик приехал сюда.
Раз это так, не подумай, что я по умыслу злому
Так поступаю, что я душу тебе не открыл.
Пусть на просьбу твою я ни тем, ни другим не ответил:
40 Все бы я отдал тебе, если бы только имел.
Но не могу умолчать, о богини, в чем Аллий мне подал
Помощь свою и о том, как я обязан ему:
Чтобы бегущая жизнь в приносящих забвенье столетьях
Рвение это его тьмой не покрыла ночной:
45 Вам я поведаю, вы же поведайте тысячам многим,
Сделайте так, чтобы лист ветхий о нем говорил.
………
Чтобы посмертно обрел славу все большую он,
Чтобы паук, в вышине паутину тонко свивая,
50 Той паутиной покрыть Аллия имя не мог.
Знаете вы ведь, какую тогда Амафунта богиня
Мне причинила печаль, что мне пришлось пережить;