Лирика. Поэмы

Блок Александр Александрович

Конец преданьям и туманам!

Теперь – во всех церквах она

Равно – монахам и мирянам

На поруганье предана…

Но есть один вздыхатель тайный

Красы божественной – поэт…

Он видит твой необычайный,

Немеркнущий, Мария, свет!

Он на коленях в нише темной

Замолит страстные грехи,

Замолит свой восторг нескромный,

Свои греховные стихи!

И ты, чье сердце благосклонно,

Не гневайся и

не дивись,

Что взглянет он порой влюбленно

В твою ласкающую высь!

12 июня 1909

БЛАГОВЕЩЕНИЕ

С детских лет – видения и грезы,

Умбрии ласкающая мгла.

На оградах вспыхивают розы,

Тонкие поют колокола.

Слишком резвы милые подруги,

Слишком дерзок их открытый взор.

Лишь она одна в предвечном круге

Ткет и ткет свой шелковый узор.

Робкие томят ее надежды,

Грезятся несбыточные сны.

И внезапно – красные одежды

Дрогнули на золоте стены.

Всем лицом склонилась над шелками,

Но везде – сквозь золото ресниц —

Вихрь ли с многоцветными крылами,

Или ангел, распростертый ниц…

Темноликий ангел с дерзкой ветвью

Молвит: «Здравствуй! Ты полна красы!»

И она дрожит пред страстной вестью,

С плеч упали тяжких две косы…

Он поет и шепчет – ближе, ближе,

Уж над ней – шумящих крыл шатер…

И она без сил склоняет ниже

Потемневший, помутневший взор…

Трепеща, не верит: «Я ли, я ли?»

И рукою закрывает грудь…

Но чернеют пламенные дали —

Не уйти, не встать и не вздохнуть…

И тогда – незнаемою болью

Озарился светлый круг лица…

А над ними – символ своеволья —

Перуджийский гриф когтит тельца.

Лишь художник, занавесью скрытый, —

Он провидит страстной муки крест

И твердит: «Profani, procul ite,

Hiс amoris locus sacer est» [13] .

Май – июнь 1909, Perudgia – Spoleto

УСПЕНИЕ

Ее спеленутое тело

Сложили в молодом лесу.

Оно от мук помолодело,

Вернув бывалую красу.

13

Идите прочь, непосвященные: здесь свято место любви (лат.).

Уже не шумный и не ярый,

С волненьем, в сжатые персты

В последний раз архангел старый

Влагает белые цветы.

Златит

далекие вершины

Прощальным отблеском заря,

И над туманами долины

Встают усопших три царя.

Их привела, как в дни былые,

Другая, поздняя звезда.

И пастухи, уже седые,

Как встарь, сгоняют с гор стада.

И стражей вечному покою

Долины заступила мгла.

Лишь меж звездою и зарею

Златятся нимбы без числа.

А выше, по крутым оврагам

Поет ручей, цветет миндаль,

И над открытым саркофагом

Могильный ангел смотрит в даль.

4 июня 1909. Spoleto

ЭПИТАФИЯ ФРА ФИЛИППО ЛИППИ [14]

Здесь я покоюсь, Филипп, живописец навеки

бессмертный,

Дивная прелесть моей кисти – у всех на устах.

14

Эпитафия сочинена Полицианом и вырезана на могильной плите художника в Сполетском соборе по повелению Лаврентия Великолепного. (Примеч. Блока.)

Душу умел я вдохнуть искусными пальцами в краски,

Набожных души умел – голосом бога смутить.

Даже природа сама, на мои заглядевшись созданья,

Принуждена меня звать мастером равным себе.

В мраморном этом гробу меня упокоил Лаврентий

Медичи, прежде чем я в низменный прах обращусь.

17 марта 1914

CONDITUS HIC EGO SUM PICTURE FAMA

PHILIPPUS

NULLI IGNOTA MEE GRATIA MIRA MANUS

ARTIFICIS POTUI DIGITIS ANIMARE COLORES

SPERATAQUE ANIMOS FALLERE VOCE DIU

IPSA MEIS STUPUIT NATURA EXPRESSA

FIGURIS

MEQUE SUIS FASSA EST ARTIBUS ESSE PAREM

MARMOREO TUMULO MEDICES LAURENTIUS

HIC ME

CONDIDIT ANTE HUMILI PULVERE TECTUS

ERAM

РАЗНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ(1908—1916)

ЗА ГРОБОМ

Божья матерь Утоли мои печали

Перед гробом шла, светла, тиха.

А за гробом – в траурной вуали

Шла невеста, провожая жениха…

Был он только литератор модный,

Только слов кощунственных творец…

Но мертвец – родной душе народной:

Всякий свято чтит она конец.

И навстречу кланялись, крестили

Многодумный, многотрудный лоб.

А друзья и близкие пылили

На икону, на нее, на гроб…

И с какою бесконечной грустью