Стукнул по карману – не звенит.Стукнул по другому – не слыхать.В коммунизм, в заоблачный зенитПолетели мысли отдыхать.Но очнусь и выйду за порогИ пойду на ветер, на откосО печали пройденных дорогШелестеть остатками волос.Память отбивается от рук,Молодость уходит из-под ног,Солнышко описывает круг —Жизненный отсчитывает срок.Стукну по карману – не звенит.Стукну по другому – не слыхать.Если только буду знаменит,То поеду в Ялту отдыхать…
Март 1962
Осенняя песня
Потонула во тьмеОтдаленная пристань.По канаве помчался —Эх! – осенний
поток!По дороге неслисьСумасшедшие листья,И порой раздавалсяМилицейский свисток.Я в ту ночь позабылВсе хорошие вести,Все призывы и звоныИз Кремлевских ворот.Я в ту ночь полюбилВсе тюремные песни,Все запретные мысли,Весь гонимый народ.Ну так что же? ПускайРассыпаются листья!Пусть на город нагрянетЗатаившийся снег!На тревожной землеВ этом городе мглистомЯ по-прежнему добрый,Неплохой человек.А последние листьяВдоль по улице гулкойВсё неслись и неслись,Выбиваясь из сил.На меня надвигаласьТемнота закоулков,И архангельский дождикНа меня моросил…
1962
В горнице
В горнице моей светло.Это от ночной звезды.Матушка возьмет ведро,Молча принесет воды…Красные цветы моиВ садике завяли все.Лодка на речной мелиСкоро догниёт совсем.Дремлет на стене моейИвы кружевная тень,Завтра у меня под нейБудет хлопотливый день!Буду поливать цветы,Думать о своей судьбе,Буду до ночной звездыЛодку мастерить себе…
1963
«Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны»
Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны,Неведомый сын удивительных вольных племен!Как прежде скакали на голос удачи капризный,Я буду скакать по следам миновавших времен…Давно ли, гуляя, гармонь оглашала окрестность,И сам председатель плясал, выбиваясь из сил,И требовал выпить за доблесть в труде и за честность,И лучшую жницу, как знамя, в руках проносил!И быстро, как ласточка, мчался я в майском костюмеНа звуки гармошки, на пенье и смех на лужке,А мимо неслись в торопливом немолкнущем шумеВесенние воды, и бревна неслись по реке…Россия! Как грустно! Как странно поникли и грустноВо мгле над обрывом безвестные ивы мои!Пустынно мерцает померкшая звездная люстра,И лодка моя на речной догнивает мели.И храм старины, удивительный, белоколонный,Пропал, как виденье, меж этих померкших полей, —Не жаль мне, не жаль мне растоптанной царской короны,Но жаль мне, но жаль мне разрушенных белых церквей!..О, сельские виды! О, дивное счастье родитьсяВ лугах, словно ангел, под куполом синих небес!Боюсь я, боюсь я, как вольная сильная птица,Разбить свои крылья и больше не видеть чудес!Боюсь, что над нами не будет таинственной силы,Что, выплыв на лодке, повсюду достану шестом,Что, все понимая, без грусти пойду до могилы…Отчизна и воля – останься, мое божество!Останьтесь, останьтесь, небесные синие своды!Останься, как сказка, веселье воскресных ночей!Пусть солнце на пашнях венчает обильные всходыСтаринной короной своих восходящих лучей!..Я буду скакать, не нарушив ночное дыханьеИ тайные сны неподвижных больших деревеньНикто меж полей не услышит глухое скаканье,Никто не окликнет мелькнувшую легкую теньИ только, страдая, израненный бывший десантникРасскажет в бреду удивленной старухе своей,Что ночью промчался какой-то таинственный всадник,Неведомый отрок, и скрылся в тумане полей…
1963
Над вечным покоем
Рукой раздвинув темные кусты,Я не нашел и запаха малины,Но я нашел могильные кресты,Когда ушел в малинник за овины…Там фантастично тихо в темноте,Там одиноко, боязно и сыро,Там и ромашки будто бы не те —Как существа уже иного мира.И так в тумане омутной водыСтояло тихо кладбище глухое,Таким все было смертным и святым,Что до конца не будет мне покоя.И эту грусть, и святость прежних летЯ так любил во мгле родного края,Что я хотел упасть и умеретьИ обнимать ромашки, умирая…Пускай меня за тысячу земельУносит жизнь! Пускай меня проноситПо всей земле надежда и метель,Какую кто-то больше не выносит!Когда ж почую близость похорон,Приду сюда, где белые ромашки,Где каждый смертный свято погребенВ такой же белой горестной рубашке…
1963
Русский огонек
Погружены в томительный мороз,Вокруг меня снега оцепенели.Оцепенели маленькие ели,И было небо темное, без звезд.Какая
глушь! Я был один живой.Один живой в бескрайнем мертвом поле!Вдруг тихий свет (пригрезившийся, что ли?)Мелькнул в пустыне, как сторожевой…Я был совсем как снежный человек,Входя в избу (последняя надежда!),И услыхал, отряхивая снег:– Вот печь для вас и теплая одежда… —Потом хозяйка слушала меня,Но в тусклом взглядеЖизни было мало,И, неподвижно сидя у огня,Она совсем, казалось, задремала…Как много желтых снимков на РусиВ такой простой и бережной оправе!И вдруг открылся мнеИ поразилСиротский смысл семейных фотографий:Огнем, враждойЗемля полным-полна,И близких всех душа не позабудет…– Скажи, родимый,Будет ли война? —И я сказал: – Наверное, не будет.– Дай Бог, дай Бог…Ведь всем не угодишь,А от раздора пользы не прибудет… —И вдруг опять:– Не будет, говоришь?– Нет, – говорю, – наверное, не будет.– Дай Бог, дай Бог…И долго на меняОна смотрела, как глухонемая,И, головы седой не поднимая,Опять сидела тихо у огня.Что снилось ей?Весь этот белый свет,Быть может, встал пред нею в то мгновенье?Но я глухим бренчанием монетПрервал ее старинные виденья…– Господь с тобой! Мы денег не берем!– Что ж, – говорю, – желаю вам здоровья!За все добро расплатимся добром,За всю любовь расплатимся любовью…Спасибо, скромный русский огонек,За то, что ты в предчувствии тревожномГоришь для тех, кто в поле бездорожномОт всех друзей отчаянно далек,За то, что, с доброй верою дружа,Среди тревог великих и разбояГоришь, горишь, как добрая душа,Горишь во мгле – и нет тебе покоя…
1964
Памяти матери
Вот он и кончился, покой!Взметая снег, завыла вьюга.Завыли волки за рекойВо мраке луга.Сижу среди своих стихов,Бумаг и хлама.А где-то есть во мгле снеговМогила мамы.Там поле, небо и стога,Хочу туда, – о, километры!Меня ведь свалят с ног снега,Сведут с ума ночные ветры!Но я смогу, но я смогуПо доброй волеПробить дорогу сквозь пургуВ зверином поле!..Кто там стучит?Уйдите прочь!Я завтра жду гостей заветных…А может, мама?Может, ночь —Ночные ветры?
1964
Звезда полей
Звезда полей во мгле заледенелой,Остановившись, смотрит в полынью.Уж на часах двенадцать прозвенело,И сон окутал родину мою…Звезда полей! В минуты потрясенийЯ вспоминал, как тихо за холмомОна горит над золотом осенним,Она горит над зимним серебром…Звезда полей горит, не угасая,Для всех тревожных жителей земли,Своим лучом приветливым касаясьВсех городов, поднявшихся вдали.Но только здесь, во мгле заледенелой,Она восходит ярче и полней,И счастлив я, пока на свете беломГорит, горит звезда моих полей…
1964
«Сапоги мои – скрип да скрип»
Сапоги мои – скрип да скрипПод березою,Сапоги мои – скрип да скрипПод осиною,И под каждой березой – гриб,Подберезовик,И под каждой осиной – гриб,Подосиновик!Знаешь, ведьмы в такой глушиПлачут жалобно.И чаруют они, кружа,Детским пением,Чтоб такой красотой в тишиВсе дышало бы,Будто видит твоя душа сновидение.И закружат твои глазаТучи плавныеДа брусничных глухих трясинЛапы, лапушки…Таковы на Руси лесаДостославные,Таковы на лесной РусиСказки бабушки.Эх, не ведьмы меня свелиС ума-разума песней сладкою —Закружило меня от села вдалиПлодоносное времяКраткое…Сапоги мои – скрип да скрипПод березою.Сапоги мои – скрип да скрипПод осиною.И под каждой березой – гриб,Подберезовик,И под каждой осиной – гриб,Подосиновик…
1964
Элегия
(Отложу свою скудную пищу)
Отложу свою скудную пищуИ отправлюсь на вечный покой.Пусть меня еще любят и ищутНад моей одинокой рекой.Пусть еще всевозможное благоОбещают на той стороне.Не купить мне избу над оврагомИ цветы не выращивать мне…