Лис Улисс и край света

Адра Фред

— Мы не сдадимся! — ответил на это главный крыс. — Наше дело правое, мы хотим прокормить наш народ!

— Да на здоровье! — возмущенно воскликнул Теодор Башенька. — Ваш народ, вы и кормите! А мы-то с какой стати должны кормить ваш народ?

Главарь оскалился.

— Проклятые эгоисты! Раз построили дом на нашей земле, то ваши запасы принадлежат нам!

— На вашей земле?! — Папа Башенька угрожающе вскинул ружье. — Убирайтесь в свои горы, воры несчастные!

Главарь злобно прищурился.

Вслед за ним злобно прищурились остальные крысы.

— Горы? Как бы не так! Знайте, мы везде. Под каждым домом. Каждая труба служит нам дорогой. Каждый подвал — укрытием. Нас сотни тысяч. И мы голодны. Нам нужны завтрак, полдник, обед и ужин. Поэтому лучше отдайте нам еду по-хорошему. Или…

— Или что? — холодно поинтересовался Папа Башенька.

— Или мы пожалуемся гуманитарным организациям, что вы морите нас голодом! Что они с вами сделают, даже страшно подумать!

— Ах, вы пожалуетесь? Воришки, которые жалуются на тех, кого они обкрадывают, вы только полюбуйтесь! Убирайтесь! Считаю до трех, потом стреляю!

Главарь сделал шаг назад и сказал:

— Мы вырвем ваши сердца и съедим их, запивая вашей кровью.

— Раз!

Главарь попятился еще на шаг.

— Мы покусаем вас своими острыми, как кинжал, зубами.

— Два!

— Мы перемелем вас в муку и испечем из нее бублик, который обглодаем со всех сторон своими острыми, как кинжал, зубами.

— Три!

В тот же миг крыс будто ветром сдуло — они стремительно скрылись в больших норах, проделанных в дальней стене.

Папа Башенька опустил ружье.

— За работу! — скомандовал он.

Башеньки дружно сложили оружие и взялись за доски и инструменты. Было ясно, что они не в первый раз заделывают крысиные ходы.

— А вы что стоите? — накинулась Берта на Константина и Евгения. — Помогите им!

— С чего вдруг? — фыркнул кот.

— Надо загладить мою вину перед Башеньками! — объяснила Берта, протягивая ему молоток. — Поэтому вы им поможете.

— Мы? А что ты будешь делать, чтобы загладить, свою — подчеркиваю, свою! — вину, а? — возмутился Константин, но молоток взял.

Берта уперла лапы в бока и строго уставилась на кота.

— Константин, скажи, если бы не моя вина, ты бы стал помогать Башенькам?

— Нет!

— Вот именно! И что, ты по-прежнему не понимаешь, как много я сделала, чтобы помочь Башенькам? Хорошо, объясню доходчивей. Ты, мой дорогой, чтобы помочь им, используешь молоток. А я — тебя.

Обалдевший Константин несколько раз открыл и закрыл пасть и наконец промолвил:

— Ну, знаешь… В хитрости ты самого меня сейчас обскакала!

— Ох… Ребята, ну они же нас кормили…

Кот и пингвин переглянулись.

— Да я и сам хотел помочь, — сказал Евгений.

— Я тоже! — заявил Константин. — И

если бы наша красавица не просила меня помочь, то я бы уже давно помогал!

И они принялись вместе с тиграми заделывать норы, из которых доносились голоса крыс:

— Ничего-ничего. Мы еще вернемся. Мы еще оторвем вам лапы!

— Намотаем ваши хвосты на телеграфные столбы!

— Задушим в объятиях!

— Отравим ложью!

— Пожалуемся гуманитарным организациям!

— Острыми, как кинжал, зубами!

Наконец последняя нора была заделана и голоса крыс смолкли.

— И часто такое происходит? — спросил Константин.

— В последнее время — довольно часто, — мрачно ответил Теодор Башенька.

— Ничего, — сказала Мама Башенька. — Мы уже написали в мэрию, в полицию и даже в прессу, самой Катерине — в «Утреннюю правду». Или в «Вечернюю»? Не важно. Все объяснили как есть. Так что скоро нам помогут.

— Как помогут? — поинтересовалась Берта.

— Скажут крысам, чтобы прекратили.

— А-а-а… И крысы послушаются?

— Конечно! Ведь им власти скажут!

Берта ничего не ответила, решив, что сейчас не время бороться с чужой верой в добро и власти.

— Мы пойдем, — сказала она.

— А может, еще чаю? — предложила Мама Башенька. — Как же вы так сразу пойдете после работы?

— Давайте еще чаю! — немедленно согласился Константин, который после помощи Башенькам опять был голоден. Вслед за ним согласились и Евгений с Бертой.

Усталые, но удовлетворенные одержанной победой, все поднялись в гостиную. Берта подошла к окошку и вгляделась в слабо освещаемую редкими фонарями улицу. Силуэты Сабельных гор были уже почти черными. Внезапно лисичка ахнула.

— Константин, Евгений, смотрите!

Кот и пингвин подскочили к подруге. За окном они разглядели одиноко бредущего по улице тигра с трубой в правой лапе.

— Ну и что? — не понял Константин.

— Да вы присмотритесь к нему! — взволнованно призвала Берта.

Друзья присмотрелись. Тигр поравнялся с калиткой, и на него упал свет уличного фонаря.

— Ой! — вздрогнул Евгений. — Это же Флейтист-В-Поношенном-Пальто!

— Вот именно! — ответила Берта.

Константин скептически усмехнулся.

— С чего вы взяли? Он же не в поношенном пальто, а в потертой куртке. И в лапах у него не флейта, а труба.

— Ну и что? — сказала Берта. — Ты на морду его посмотри!

Кот снова пригляделся.

— Хм… А ведь и правда он…

Не сговариваясь, Несчастные бросились к выходу.

— Извините, — на лету бросил Евгений удивленным Башенькам.

Друзья выскочили наружу и огляделись по сторонам. Улица была пуста.

— Где же он? Куда он мог подеваться? — разочарованно спросила Берта.