Лиса. Путь без права на выбор
Шрифт:
– Что?! – вскипел он.
– А что? Какой Вам интерес доставить меня отцу? Не вижу иного.
– Да…, да…– было видно, что он еле сдерживается. Даже зарычал от гнева.
Лиса в ответ лишь насмешливо хмыкнула.
– Порычите, порычите. Глядишь и успокоитесь.
Кристиан поставил корзинку с ягодой на землю, потом схватил ее за руку, обжигая прикосновением и разворачивая к себе. Отпустив ее руку, он тут же сжал плечи, пугая своей напористостью. Глаза цвета пасмурного неба сверкали от гнева.
– Как ты смеешь…– не договорил он.
Внезапный порыв ветра грозно закачал ветви деревьев, возмущённо
Открыв глаза, она почувствовала, что что-то неуловимо изменилось. Руки Кристиана, сжимавшие ее плечи, опустились, походя нежно оглаживая локти и запястья девушки. Взгляд мага потеплел и, удивляя явно проявившимся сожалением, прошёлся по ее лицу проникая под кожу, доставая до самой души, и отчего-то горяча кровь.
– Прости. – прошептал он. – Никому не позволял так разговаривать с собой. А перед тобой будто силу теряю.
Ветер стих и опасность миновала, но у Лисы перехватило дыхание. Где-то под ложечкой защекотало, когда маг медленно поднёс руку к ее лицу, нежно отводя вьющиеся пряди и пропуская их сквозь пальцы. Лиса рвано вздохнула. Кристиан вдруг застыл, ловя ее дыхание. Внутри него шла какая-то борьба. Лиса чувствовала ее всем существом. Он на мгновение прикрыло глаза, а когда вновь открыл, то девушка разглядела в них лишь лёд. Маг тут же отступил на шаг, другой, отворачиваясь и снова пряча от нее чувства. После он быстро поднял корзинку и вновь зашагал вперёд, уже не оборачиваясь на девушку. До избушки дошли быстро. Кристиан вручил удивленной Василине корзинку и, не попрощавшись, ушёл через портал.
Василина же заинтересованно поглядела на Лису, отметив взглядом и наскоро сплетенную косу (а как тут аккуратно заплестись при быстром шаге), и раскрасневшееся лицо (ну жарко же). Рассматривала и улыбалась, только разглядев плечо, выглядывающее из-под лоскутов, нахмурилась.
– Обидел? – спросила лишь и Лиса почувствовала будто рядом с ней не Василина стоит, а что-то мощное, древнее, аж страшно стало.
– Нет, что ты. Это не он. – затараторила Лиса. – Это медвежонок. Я же за малиной пошла, а он напугался, видно, да кинулся. Вот и подрал. Если бы не защита, не знаю, как дошла бы. А тут Крис…мастер Истер через портал пришёл. Только я уж медвежонка прогнала, сама справилась.
– Что управилась, и сама вижу. – Василина вновь улыбалась и вокруг легко стало, будто гроза прошла. – С магом, видать, тоже. Вон как стрекача дал. Чем только напугала?
– Да ничем. – надулась Лиса. – Сам по себе дурной. То зовёт, то бежит. Виновата я что ли?
– А то нет. – ухмыльнулась Василина. – Да будет на пороге спорить, пойдём в дом, обедать пора. Я щавелевого супа наварила. Только сперва ополоснись поди. Вся ветром запахлась.
Глава 4
– Да вот, теперь уж и не знай, чего делать-то. – вещала тетка. – Муж-то мой – последний ейный сродственник, значица. А стало быть то, чего после ее родителей осталось, теперь по праву мужнино. Стала я ему говорить, пойди, мол к Василине, так он ни в какую.
Тетка шмыгнула носом для виду, сжимая в руках расписной платок. Сама она была вида не бедного. На плечах накидка бархатная, на шее бусы в три ряда, на голове кика с бисерной окаемкой. Никогда Лиса не понимала, зачем рога эти на голове носить. Но тетка была, видно, из северного селения. Там все ещё носили и такие наряды, и обряды, говорила наставница, старые проводили, и чужаков не любили. Как отцу этой бедной убитой девушки удалось увести себе жену из селения, было непонятно. Лиса взглянула на наставницу. Та слушала просительницу молча. Ни губ ни поджимала, ни бровей не хмурила. Хотя Лиса точно знала, что не по нраву наставнице такие вот особы. Только та даже виду не подавала.
– Чего же Вы от меня хотите, уважаемая нирра Быра? – наставница сложила руки на столе.
– Помогите, нисса Василина, Вы же все ведаете. Так неужто нет какого заговора, чтоб пропажу сыскать?
Наставница покачала головой.
– Мне такие неведомы. А вот для мужа Вашего есть у меня настоечка, дабы сердцем он успокоился и не горевал так сильно.
– Да почто мне настойки. – расшумелась тетка. Никак не хотелось Лисе даже называть ее ниррой. – Я к Вам за заговором пришла. Вы ж верховная ведьма. Я знаю. Мне про Вас говорили. А уж ежели Вы боитесь, что я забесплатно, так ужо будьте спокойны, это мы с пониманием.
Она открыла кошель, висящий на поясе, и принялась звенеть там монетками.
– Не торопитесь, уважаемая, не в злате дело. Не смогу я помочь Вашей беде. А ежели настой успокоительный Вам не нужен, так могу лишь пожелать Вам всего доброго.
Наставница поднялась и повернулась к Лисе, намереваясь уйти с ней в «дальнюю комнату».
– Постойте. – вовсе завопила тетка, разозлившись. – Вот, значица, как! Честных жителей обманывать! Сама-то небось, в злате купаешься, коль брать не желаешь. А нам, стало быть, настойки свои суёшь. Тьфу. Говорил мне мой муженёк, к магам идти надо. Так нет, послушала эту старую каргу, Ксану.
Наставница остановилась. Лиса почувствовала, как накалился в комнате воздух, как запахло грозой. Глаза у наставницы сделались желтыми, будто впрямь из золота. Она повернулась к вдруг притихшей тетке и протянула к ней руку.
– Слаба ты глазами, уважаемая, коль не видишь на кого лаяться можно, а на кого – себе дороже.
И зашептала вдруг быстро-быстро. Лиса, ни разу не слышавшая такого наговора за все это время, пыталась разобрать слова. Но ни одного знакомого слова там не было. Все слова шипели или свистели. Тетка, та и вовсе побледнела. Хотела закричать – и не смогла. Лишь смотрела на Василину круглыми от ужаса глазами. А наставница, договорив последнее слово, вдруг улыбнулась. И в комнате стало снова тихо и уютно.