Лисёнок Ян и Кристалл Судьбы
Шрифт:
— А другой стороной?
— Не знаю.
— Давай проверим?
— Давай.
Мальчишки вывернули плащи на изнанку и набросили на плечи.
— Ой, Ян, ты пропал, тебя ж не видно!
— Тебя тоже! Вот класс! Настоящий плащ-невидимка! Что ж я раньше про такой плащик не знал… Очень, понимаешь, полезная вещь…
— У моих предков, поди, тоже такие есть, но они не говорили никогда…
— Не было повода, наверное.
— Да, наверное.
— Ну что, — спросил Ян, снимая плащ, — как мы пойдем в школу в этих плащах. Не понимаю… Прямо по улице что ли? На нас все пальцем
— Ну да, это, наверное, плащ для путешествия по другим мирам, чтобы там невидимыми быть.
— Да уж… Что думаешь, пойдем, ну как дебилы, да?
— Не знаю. А может нам просто взять их с собой? Увидим спрута, наденем плащи, а?
— Да, давай. Не очень мне хочется по улицам в плаще до пят ходить, как клоун какой. Одно дело очки, другое дело вот это…
И они, упаковав плащи в сумку, вышли из дома. Снежок поскрипывал под ботинками, дышалось свободно и легко. Яблоневая улица была озарена утренним светом, от чего желтый дом Яна, казалось, светится изнутри. До школы было всего 2 квартала по диагонали. Дорога, двор наискосок, еще дорога и еще один двор, и вот, они уже у школы.
— А как мы в школу-то войдем посреди занятий, не будет вопросов лишних? Может, наденем плащи серебряной стороной вверх? — предложил Тим.
— Да, пожалуй. Не очень ведь хочется, чтобы учителя тебя застукали и начали спрашивать: «Где ты был, почему не на уроке…». Объясняться с ними ну совсем не хочется, — Ян поддержал идею друга.
Дверь в школу открылась и закрылась, а два невидимых мальчика прошмыгнули внутрь. В каморке возле входа сидела пожилая женщина и клевала носом над вязанием.
«Ветер что ли?» — подумала гроза всех опаздывающих учеников престарелая вахтерша Марья, а Ян и Тим уже спешили к доске с расписанием.
— Смотри, вот ее класс, давай посмотрим, какой сейчас урок идет. Сколько сейчас времени? — прошептал Ян.
— Половина двенадцатого, — так же шепотом ответил Тим, взглянув на школьные часы в коридоре.
— Хто тута? — вскочила со своего места встревоженная вахтерша, услышав непонятный шепот.
— Смотри, литература, это второй этаж, идем, только тихо, — опять зашептал Ян.
— Эй, хто тута пьячется! Выходи щаз-жа! — Начала сердится Марья, но до нее донесся только шум удаляющихся шагов и едва сдерживаемый смех. Долго она еще заглядывала за угол, пытаясь поймать хулиганов. Притаится и ждет… потом как выскочит с победным криком: «Ага!!!! Вот я вас!» — а нет никого. В конце концов, ей это надоело, и она пошла к своему месту, уселась на стул, но все равно видно было, что прислушивается. «Ходят тут, понимаешь… Топают, шушукаются… бездельники», — ворчала Марья.
Кабинет литературы был на втором этаже. Урок недавно начался, и у них были все шансы успеть забрать Софию и выйти из школы незамеченными до того, как прозвенит звонок. Ян приоткрыл дверь и осторожно заглянул в класс.
— Её там нет, — сказал он удивленно.
— Как так нет? А где она?
— Понятия не имею.
Они прислушались к тому, что говорила учительница, вдруг станет что-то понятно. Но учительница преспокойно продолжала вести урок.
— Времени мало, нам надо что-то придумать, — Ян явно нервничал.
—
— Кого спросить? А главное как?
— Эх ты… всему тебя учить надо… — и Тим прямо в плаще-невидимке шагнул в класс.
Он вошел в класс и осмотрелся. На среднем ряду, на последней парте сидел какой-то двоечник и явно клевал носом. Тим подошел и сел рядом. Затем он незаметно взял карандаш и тетрадку мальчика, тот даже бровью не повел. Тим открыл тетрадь и начал писать в ней: «Где сейчас София Саливан?» — карандаш плавал в воздухе и выводил круглые буквы. Взгляд сонных глаз вдруг стал заинтересованным, мальчик стал оглядываться по сторонам, потом пододвинул к себе тетрадку и прочитал надпись. Он еще раз посмотрел по сторонам, взял карандаш и написал: «На репетиции, в актовом зале». Тиму только это и было нужно.
Потом этот мальчишка с пеной у рта будет доказывать одноклассникам, что его карандаш сам умеет писать, но никто ему не поверит. В конце концов, он и сам начнет думать, что все это было лишь игрой его воображения. Всякое бывает в жизни…
Глава 7. «Белоснежка» и лошадиная голова.
— Сейчас идем в актовый зал, там прячемся за сценой. Потом снимаем плащи, подходим к Софии и говорим: так, мол, и так, надо срочно, чтобы ты с нами шла… — сказал Тим, увлекая Яна за собой вверх по лестнице.
Первую часть плана они выполнили успешно. Они незамеченные пробрались в актовый зал. Репетиция была в самом разгаре, и никто не обратил на них никакого внимания. Плащи были свернуты и спрятаны за кулисами среди множества театральных костюмов.
София была на сцене. Осталось лишь придумать, как добраться до нее, не привлекая к себе особого внимания.
— Как бы нам на сцену выйти, чтобы нас никто не узнал? Не больно-то хочется показываться… Ты-то здесь чужой, а я соврал, что болен и в школу не пошел, — сказал Ян.
— А как ты предлагаешь это сделать?
— А вон, смотри, сколько театральных костюмов, давай оденемся в них и выйдем!
— Как это? — не понял Тим.
На сцене играли «Белоснежку». Разумеется, Белоснежкой была София. Был уже почти самый конец постановки, и София лежала в «хрустальном гробу», сделанном из оргстекла и поставленном на двух табуретках. Прекрасный принц уже проскакал на боевом коне пол страны и готов был подойти к гробу — целовать принцессу, но что-то не клеилось в его роли, и он уже в десятый раз читал свой монолог. Белоснежка терпеливо продолжала лежать в гробу, весь актерский состав с печалью и тоской в глазах взирал на это безобразие из зрительного зала.
Ян исчез и через секунду вдруг вынырнул из недр кулис с чем-то громадным в руках: с одной стороны торчал мощный, почему-то блестящий хвост, а с другой — лошадиная морда, с подпрыгивающими при каждом движении косыми глазами.
— О! Смотри! Махнул, не глядя! Костюмчик знатный! Конь-огонь! — и Ян свалил свою добычу к ногам друга.
Костюм был, как в цирке, когда 2 клоуна влезают в один костюм лошади, первый одевает на себя голову, а второй— задние ноги с хвостом, потом они сцепляются и двигаются вместе, изображая лошадь.