Лишенное формы

дель Франко Марк

Глаза Макдуина полыхнули холодным светом, а за спиной у него проступили размытые контуры крыльев — гламур работал на пределе.

— Допустим на минуту, что ваша история соответствует действительности. Что же вы обнаружили?

— Трудно сказать. Думаю, результат подтверждает правильность предположения о том, что у убийцы есть некий врожденный дефект. Возможно, совершенные убийства имеют к этому какое-то отношение.

— Другими словами, у вас ничего нет, — заключил Макдуин.

Я покачал головой и постучал пальцем по носу.

— У меня есть его запах.

Я могу его найти. Нужно только вычислить, где он будет в следующий раз. В тюрьме такую задачу не решить.

Комиссар нахмурился и раздраженно махнул рукой.

— Никто вас не арестовывает.

— Сэр, я вынужден настоятельно… — начал Макдуин, но Мердок-старший решительно его оборвал.

— Перестаньте, Лоркан. Мы зря теряем время. Вы не единственный, кому приходится думать о политике. Представьте, в каком положении я окажусь, если арестую еще одного подозреваемого, а убийства не прекратятся. Пресса и без того прохаживается на мой счет. Мне нужны весомые, убедительные улики, и они нужны мне вчера. — Он посмотрел на сына. — Я ясно выразился, детектив?

— Да, сэр.

— А раз так, то шевелитесь.

Повторять дважды не пришлось. Я открыл дверь и выскочил из кабинета прежде, чем кто-либо успел сказать что-то еще. Мердок вышел за мной. Мы спустились вниз, прошли по коридору и вернулись к машине.

— Не хочу показаться неблагодарным, но почему твой отец помог мне?

Мердок уже выезжал на западный Бруклин.

— Может быть, Макдуин нравится ему еще меньше, чем ты.

Он повернул влево из правой полосы, проехал по Питсбург-стрит и, сбросив газ, вкатился в безлюдный переулок. Рядом с мусорным контейнером стояла видавшая виды «хонда». Мы остановились рядом. Грязное стекло с левой стороны опустилось, и передо мной появилось улыбающееся лицо Барнарда Мердока.

— Привет, Бар, — сказал я. Барнард выглядел именно так, как и должен выглядеть младший брат: такие же темные волосы, такие же темные глаза, такой же крючковатый нос, но только все немного уменьшенное. Знакомые называли его Баром, и никто — Барни.

— Коннор! Человек дня! Или твой звездный час еще не пробил?

Я скромно улыбнулся.

— Рад тебя видеть, Бар.

Он слегка вытянул шею, чтобы посмотреть на брата.

— Почему не ответил? Я же звонил тебе на бипер.

— Вот и отвечаю. Он здесь?

— Да. Помочь?

— Не надо. Сами справимся.

Бар пожал плечами.

— Поступай, как знаешь. Придешь на обед в воскресенье?

Последний вопрос адресовался уже мне.

— Думаю, я последний, кого ваш отец хотел бы видеть за семейным столом.

Бар рассмеялся.

— Да уж. Я только что связывался кое с кем, так что в курсе последних новостей. После того, как вы ушли, парень из Гильдии бушевал еще минут пять. Молодцы.

Мы проехали еще немного и остановились уже у дома, где жил Шай. Выйдя из машины, я потянулся. Болело все. Ужасно хотелось спать. Мердок, подойдя к двери, вытащил пистолет.

— Так уж необходимо? — спросил я.

— Прошлой ночью мы потеряли Робина. Я уберу оружие, если ты сознаешься в убийствах.

Я поднял руки.

—

Ладно, ладно, не кипятись. Просто уж больно внушительно получается. Не напугать бы…

— Отлично. Иди первым.

Я заколебался, и Мердок, отодвинув меня плечом, с ухмылкой победителя прошел мимо. Ну и что? Да, я не верил в то, что Шай способен на убийство, но это же еще не показатель глупости. Мердок распахнул дверь. В коридоре горел свет. Мы медленно, держась поближе к стене, но не дотрагиваясь до нее, двинулись вперед. У второй двери Мердок остановился и прислушался. Из комнаты доносились какие-то звуки.

— Шай? — Нам ответила тишина. — Шай, открывай. Это полиция. — Ответа не было. — Мердок взглянул на меня. Я кивнул. Он навел пистолет на дверь. Я отступил, приготовившись выбить ногой замок. Защита активировалась машинально, и по телу как будто разбежались сотни мурашек.

И тут дверь открылась.

На пороге стоял Шай. Увидев направленное в грудь дуло пистолета, он как будто окаменел. Мердок отвел оружие и покачал укоризненно головой.

— Господи, Шай. Мог бы и отозваться.

— Извините. — Юноша отвернулся и отошел вглубь комнаты. Мы последовали за ним. На первый взгляд, за время после нашего прошлого визита здесь ничего не изменилось: повсюду разбросаны вещи, одежда кучками лежит на кроватях. Потом я заметил на полу раскрытый чемодан. — Что вам теперь нужно? — Шай подобрал джинсы и начал аккуратно их складывать.

— Собрался куда-то? — спросил Мердок, все еще держа наготове пистолет.

— Я уже говорил. С меня хватит. Уезжаю. — Он положил джинсы в чемодан и подобрал рубашку.

— Думаю, тебе придется задержаться.

Шай выпрямился и посмотрел на него с недоумением.

— Почему? Из-за того рисунка? Если вам нужен свидетель, обратитесь к Робину. Он соврал тогда. Робин тоже его видел.

— Где ты был прошлой ночью?

Шай покраснел и нервно отбросил с лица прядь волос.

— Работал.

— Ты был с Робином? — спросил я.

— Да, некоторое время. Потом мы поругались из-за того камня, что вы ему дали. Вы про него, наверно, забыли, а Робину захотелось еще поиграться. Я сказал, что притворяться иным глупо и опасно.

— Почему опасно? Подозреваемого ведь уже арестовали, — сказал Мердок.

Шай пожал плечами.

— Я слышал, что арестовали человека. Не знаю, кем был тот, кого я видел, но точно не человеком.

— Когда ты в последний раз видел Робина?

Парнишка вскинул голову.

— А что?

— Отвечай.

— Около полуночи. — Медленно, не спуская с нас глаз, Шай опустился на кровать. — Я оставил его в какой-то дыре возле Конгресса. А почему вы спрашиваете о Робине? Где он? — Голос его звучал неестественно спокойно, но глаза выдавали волнение. Никто из нас не ответил. Он побледнел. Полностью контролировать себя ему не удавалось, но он еще удерживался от истерики, отказываясь верить в то, что подсказывал здравый смысл. Все признаки нарастающей паники были налицо, и я видел их достаточно часто, чтобы не пропустить. Мы с Мердоком переглянулись, и детектив кивнул.