Лишённые смерти
Шрифт:
Королева-ночь, угодная Бездне, отвесила ему одну за другой две оплеухи. Р-раз!
– слабый смертный догадался, как уничтожить бессмертный дух Алитера, который сам Владыка считал неуничтожимым. Два!
– смертный попытался исцелить carere morte, не дикарку, недалеко ушедшую от людей - Бессмертную, богиню, способную создавать кукол!
"Бездна! Неужели есть что-то, сильнее Тебя, неужели Ты уступишь сейчас, уступишь жалкому смертному?!"
Свет Дара разрастался. Дэви уже не мог понять, источает это сияние кровь Избранного или свет исходит от всей его фигуры. Когда лучи коснулись вампира, биение его сердца стало
"Что скажешь теперь, Бездна? Что это: Ты молчишь? Как страшно ты молчишь!"
Если Она уступит, если Она окажется слабее, - значит, всё, чему он служит и чему учит бессмертных, всё - ложь и прах. Если Избранный исцелит лишённую смерти - они, бессмертные, больше не боги. Они - нелепые, смешные, закосневшие в ложных убеждениях больные. Сумасшедшие!
В глазах Магнуса, многократно отражённых глазах Сесилии метался ужас. Калькары молили Владыку прекратить спектакль, но Дэви не подпустил никого к Избранному и исцеляемой им. Он точно также боялся их общего приговора, но хотел выслушать его до конца! Хуже всего недосказанность, незавершённость. Вот, свет Дара угас...
– Господин!
– снова взвизгнула Сесилия, и Дэви вздрогнул, машинально двинулся к молодой вампирше. Холодный ветер, поднятый его широкой одеждой, взвихрил Мире волосы, и она очнулась. Оставив Избранного, вампирша взвилась вверх, вцепилась в лицо Дэви своими смешными коготками. Он ухватил её за запястья, швырнул на землю.
– Спокойнее, бессмертная, спокойнее! Разве я виноват в его смерти? Тихо, тихо...
Мира рухнула обратно, он опустился рядом с ней, зачем-то погладил по волосам, щеке. Другая его рука заскользила по снегу, отыскала серебряный кинжал. Владыка снова схватил вампиршу за руку, и глаза Миры сузились: она увидела серебро:
– Пришёл убить меня?
– Спокойно!
– Дэви сжал покрепче её пальцы и уколол один остриём кинжала. Затем он дал капле крови стечь по лезвию.
Кровь Миры оставила на серебре различимый чёрный след. Владыка вздохнул: наметилась отсрочка приговора.
– Мира Вако всё ещё carere morte!
– объявил Дэви, отпустив Миру и повернувшись к свите. Он надел маску и засмеялся. И Мира вздрогнула и сжалась за его спиной: ей показалось, что засмеялась Бездна... Но Дэви только лишь радовался. Хотя к его радости примешивалась горечь.
– Он не исцелил её. Его Дар оказался слаб!
– воскликнула Сесилия. Владыка печально качнул головой.
– Нет! Ему просто не хватило времени, - промолвил он.
– Теперь, уходим.
– Кинжал...
– Адам щурился, скрывая замешательство.
– Почему никто не отнял у Линтера второй кинжал?
Дэви повертел в пальцах кинжальчик, что забрал в качестве сувенира.
– Знакомое серебро, да, Митто? Но интересно не то, почему у Избранного оказалось при себе оружие, а то, какое это было оружие! Простой посеребрённый кинжал охотника не смог бы уничтожить проклятие Алитера. Оно слишком велико для ничтожных пылинок серебра. С Алитером мог бы справиться, пожалуй, только кинжал из чистого металла. И он был у Избранного! Откуда же? Полагаю, он вынул его из куклы, что смертные по моему приказу оставили в этом парке. Кинжал в затылок куклы всадил ты, Адам. А дал тебе его -
– Бездна?
– несколько неуверенно предположил слуга.
– Я уже не знаю...
– обескуражено вздохнул Владыка.
Бездне ли принадлежала эта ночь? Или не ей, а старому её противнику - Бытию? Дэви привык спокойно принимать поражения - ведь, в конце концов, все они оборачивались для него победой - нужно было просто подождать, пока Бездна возьмёт дело в свои руки. Но в этот раз всё шло не так, как должно...
– Это ещё не поражение. Теперь у нас есть глашатай Бездны, - произнёс Владыка, успокаивая carere morte, и тепло поглядел на юную охотницу, неподвижно сидевшую у дерева.
– Мы спросим у неё.
Вампиры взмыли вверх, Дэви чуть помедлил, он обернулся на Миру.
– Я хотел казнить тебя, вампирша, опозорившая род Вако!
– крикнул он.
– Но я помилую тебя! Бездна оставила тебя бессмертной, оставила для служения, неведомого мне. Живи же! Я думаю, теперь ты запомнишь: посмевшие бороться с сутью своей, неизбежно проигрывают. Так-то, carere morte!
Дэви отвернулся, быстрым шагом пошёл навстречу охотнице, Лире Диос. Он улыбнулся ей, хотя она не могла увидеть улыбку под маской. Девушка встала навстречу ему. Не с радостью, лишь с безумием во взгляде.
Он подхватил её и вознёс за собой, на небо...
Глава 39
ИНИЦИАЦИЯ
Мир рушился. Хрупкий купол тихой морозной ночи разбился со звоном лопнувшего стекла. Лира парила, а мимо, в прорехах туч, проносились звёзды. Они убегали от пустоты, изливающейся из ран гибнущего мира. Внизу плясали дикарский танец огоньки, и чёрная лента реки извивалась меж ними. Вверху невозмутимо скалился в улыбке месяц.
Лира чувствовала ветер, но не его холод - словно статуя, а не живой человек. Лира парила... нет - летела. Чёрные крылья огромной твари, что несла её, то закрывали полнеба, то бесшумно укрывали девушку шатром. Острые когти зверя порвали на спине пальто и платье, поцарапали кожу. Владыка вампиров уносил её, побеждённую, замёрзшую, в своё логово...
Лира заметила, что в правой руке всё ещё сжимает серебряный кинжал и, повинуясь первому побуждению, всадила его в грудь вампиру. Лишь в последний момент её рука смалодушничала, и лезвие прошло мимо сердца. Дэви зарычал от неожиданной боли, и крылатая тень, окутывавшая человеческую фигуру, растаяла.
Быстрое падение. Свист ветра в ушах... Владыка не выпустил охотницу, и в реку они рухнули вместе. Холод разодрал тело Лиры на тысячи кусочков. Она закричала и задохнулась, когда в горло влился жидкий лёд. Уже забыв намерение утонуть, едва выплыв на поверхность, девушка вцепилась в вампира. Лира ртом, как рыба, вытащенная на сушу, ловила воздух, но в лёгкие он не проникал - спазм сжимал горло.
– Дыши, - сердито приказал Дэви. Чёрные волосы облепляли бледное лицо, делая облик Владыки каким-то потусторонним.
– Я не могу делать это за тебя.