Лишний маг
Шрифт:
Вообще — получится, но может, «допиливать напильником» придётся. И только после этого перегонять Летучий Дом на Тель Арун. Ну и тоже посмотреть, куда его там воткнуть — не посреди острова, хотя может, и так.
Правда, перед ударными трудами я пожил супружеской и рабовладельческой личной жизнью. Времени ни черта, так что всего пара часов, но насыщенных и разнообразных. После этого у ворот отделения встали четыре полуразвёрнутые сферы, не считая пары личных телохранителей Ранис. И пары охраны Летучего Дома. А я, оседлав метлу, портировался на метку на побережье Азуры, ну и призвал Анаса.
—
А то архипелаг изобиловал как островами, так и Восами. В общем, не зная, как выглядит и где находится Тель Арун — можно долго мотаться и ни хрена в нужное место не попасть.
— Знаешь, — заверил Анас. — Устанавливаешь портал, проверяешь. Потом в Зал Сердца…
— Епстественно, говорили же, — уже в полёте над морем отметил я.
— А я напоминаю, — занудствовал некрохрыч.
В общем за двадцать минут долетели. Остров был не самым маленьким, хотя и небольшим: три на четыре километра, вытянут с севера на юг. С восточной стороны возвышались грибы, метров на двадцать центральный — этакая «башня», ну и пониже четыре боковых, росли они из одной «грибницы», составляя единый грибо-архитектурный организм. Небольшая пристань, тоже выращенная — изящно выгнутый желоб вел от берега, упирался в торчащий из моря камень, где разворачивался площадкой. Ну и на противоположной, западной стороне острова виднелись здания-грибцы. Там была пристань и всякие хозяйственные постройки рабского рынка Телванни.
Но до рынка нам дела особо не было, так что мы подлетели к круглому, здоровенному входу, закрытому двустворчатой деревянной дверью с металлическими нашлёпками. И я не то, чтобы напрягся… Скорее удивился — живых душ я в грибе не ощущал, как, впрочем, и мёртвых. Ну, не причувствовался, конечно, но всё-таки…
— Ваша дохлость не изволит проверить башню? — куртуазно полюбопытствовал я.
— Наглый ты щенок, Рарил, — посетовала мертвечина.
Но в гриб всосался, а через пару минут с гневно перекошенной рожей докладывал:
— Там вообще ни даэдра нет! — разгневанно тыкал он в гриб. — Голые стены! И когда эта сволочь успела-то? Всё ведь вытащил…
— Всё, нажитое непосильным трудом, — ехидно покивал я.
— Именно! — возмущался некрохрыч.
— Ладно, Анас, с обстановкой разберёмся. Этот Рион врал что-то там про слуг. А я вообще ничего не чувствую.
— Да есть парочка. Такие древние, что я себя рядом с ними чувствую более живым, — хмыкнул дух предков. — В дальнем здании, там что-то вроде комнатушки для слуг. Единственное! — воздел он некроперст, — помещение, где есть что-то кроме стен!
— Ну и хрен с ним. Стены целы? Перегородки или грибницу этот хозяйственный архимагистр не прибрал?
— Стены — целы. Но даже телекинетические лифты вывез, жмот такой!
Последнее было довольно занятным делом — сам гриб выращивал в себе, с вливанием специфической энергии, некий биоартефакт. Возносящий вставшего на площадку телекинезом вверх, на нужный ярус. Обычно, кроме этих специфических «батутов» ярусы грибной башни друг с другом связаны не были, из соображений
— Это да, жмот, — признал я, поскольку выдирать выращенные пластины биоартефакта было делом непростым, даже умозрительно.
А где их использовать и, главное, как — вообще непонятно. Это именно биоартефакт, нежизнеспособный вне гриба-прародителя. То есть этот Рион реально «понадкусывал» нам Вос, рожа данмерская. На последнем я хмыкнул, поймав себя на оправданно шовинистических мыслях в адрес своего же вида. Ну, забавно вышло, отметил я, вваливаясь в гриб.
Последний и вправду был просторен, освещён растущими из стен светящимися чем-то там грибным, похожими на желто-зелёные лампы. Ну и несколько световых колодцев освещали центральный высокий зал, со вторым ярусом в виде балкончика-жёлоба на трёхметровой высоте.
— Пустовато, — констатировал я, с эхом. — Ладно, давай на меня гриб привязывать, пока грибников не набежало.
Последнее без шуток так: БУКВУ договора Рион выполнял, и грибное поместье было явно «без хозяина». Но это нехорошо, и мне надо его на себя завязать. Кстати, Анаса гриб в этом случае тоже будет слушаться, судя по всем прикидкам. Некрохрыч кивнул, а сферы стали отдирать этакие пластины с пола: под ними находилось «сердце» гриба, а точнее — грибница. После моей коммуникации с которой они пластины опустят, и они заживут. А я магии какой защитной пришпандорю, но не сразу — Ранис ещё привязать надо. И подпитку от сердца организовать не помешает, тоже желательно в саму грибницу.
Грибница выглядела как гиганская серая грибница. И пахла грибами. Единственное, что её отличало от грибницы не телванской — достаточно сильная «обливиононасыщенность», что и понятно: обычные грибцы, даже гигантские вварденфельские или наркоманские в Черном Пределе, до пары десятков метров не вырастают и интерьеров внутри себя не образовывают.
Хотя, если рассматривать методологически, телванский грибец был скорее лишайником, потому что в грибнице наряду с непосредственно грибами, мицелиями и прочими причиндалами росли деревья. Не микроводоросли какие, а грибозависимые, но вполне себе здоровые и древесные деревья. Из которых гриб наращивал часть обстановки — всё же он был, по сравнению с древесиной, достаточно мягким. То есть та же высотная башня была армирована этим обливиононасыщенным деревом, а грибец нарастал поверх этой древесной арматуры.
Ну да фиг бы с ним: капнул я на мотню из мицелиев и ростков кровушкой, подал магией, почувствовал некую «связь» — скорее управляющего толка, чем какую иную. С другой стороны — пока она есть, все остальные, привязанные «ниже по уровню доступа», а «пробивает» она, несмотря на не слишком сильный канал, до всех окрестных планов. Очень специфическая и именно под «связь» заточенная фигулина.
Привязалась, я под руководством Анаса задал программу «растить лифты», пока медленно, но с подпиткой — за несколько дней справится. Проверил слуг — там и вправду настолько престарелая чета, что сказать «оповещу слуг» в их адрес могла исключительно редкостная сволочь. По-моему эти руины служебных дел годились только на то, чтобы помереть «в доме, гше мы рашились, мушеша Фиш».