Лишняя дочь

Nata Zzika

Тем временем князь, приговаривая ободряющие слова, продолжал поглаживать ее бедра, лобок, время от времени осторожно задевая клитор. Острых стрел удовольствия, от которых, как она читала, выгибается тело и поджимаются пальцы ног, Светлана не почувствовала, но и неприятно не было.

Постепенно поглаживания становились все более настойчивыми, одновременно с ними, муж принялся прикусывать и посасывать соски, и постепенно Света ощутила, как теплеет внизу живота и хочется чего-то, она не могла бы объяснить — чего именно, но это было… приятно?

Тем

временем Рагнар отстранился, повозился в голове ложа, чем-то прошуршал и вернулся к жене.

Светлана почувствовала, как рука мужа скользнула в лоно, смазывая его какой-то мазью, и дернулась, напрягая ноги.

— Тише, милая, это всего лишь целебный бальзам, мне его дал Сиян. Бальзам смягчит проникновение и сделает супружеские отношения более приятными. Тебе же не больно?

Света помотала головой, понимая, что из горла ничего, кроме хрипа сейчас не прозвучит — от напряжения и волнения у нее все пересохло.

— Раз не больно, то и бояться нечего, — размеренными движениями мужчина продолжал поглаживать складочки и массировать вход, добавляя все новые и новые порции бальзама.

Светлана забеспокоилась — куда он столько? Она же не каша, зачем слишком уж «умасливать»?

И приятное томление куда-то пропало…

Но Рагнар и сам понял, что достаточно и вернулся к поцелуям и ласкам груди.

Не спеша, осторожно, волнующе. Постепенно Светлана начала успокаиваться, тело расслаблялось, и тут супруг решил, что пора.

Раздвинул ноги девушки шире и, приподняв их, развел колени в стороны, расположившись между бедер.

Светлана, замирая, ждала, что получится дальше.

Опять поцелуи груди, шеи, уголка губ.

«Почему он не целует в губы»? — успела подумать девушка, как почувствовала, что «пыточное орудие» сначала уперлось в складки, а потом плавно скользнуло внутрь.

Боли не было, еще бы — на таком-то количестве смазки! — и ее лоно, к удивлению, легко приняло в себя всю «гордость» целиком.

«Надо же, какая она, оказывается, вместительная! Господи, что за мысли в такой момент»?

Муж скользил, прерывисто вздыхал, временами наклонялся и прикусывал, посасывал грудь, то ускоряясь, делая толчки короткими и быстрыми, то притормаживал, проникая особенно глубоко и медленно. В какие-то из моментов Светлана начинала ощущать легкое возбуждение, но потом угол проникновения или ритм менялся, и все сходило на нет.

Сколько прошло времени, она не знала, казалось, и вечность и одно мгновение, и вот Рагнар несколько раз сильно толкнулся, потом замер, погрузившись на всю длину, и содрогнулся с тихим рыком, получая разрядку. На несколько секунд прижался к плечу жены мокрым лбом, перевел дыхание и приподнялся, внимательно заглядывая ей в лицо.

— Как ты? Не больно?

Светлана похлопала глазами, гадая, собирается ли он продолжать дальше, раз до сих пор в ней, или удовлетворится одним разом, и прохрипела:

— Нормально.

— Больно? — встревожено переспросил Рагнар, осторожно отстраняясь. — Где больно?

— Не больно,

просто я волновалась.

— Не пугай так больше, — муж лег рядом и притянул ее к себе. — Теперь не будешь бояться меня и супружеских отношений?

«И что ему ответить? Что, если он и дальше будет также внимателен и нетороплив, то да, она не будет постоянно ждать боли и, может быть, однажды ей посчастливится поймать эти самые «звездочки». Но с другой стороны, она еще не слишком уверена, что может полностью доверять мужу и во всем на него полагаться, а значит, не сможет и полностью расслабиться».

— Не знаю.

— Ладно, постепенно ты привыкнешь, — супруг запустил руку в остатки ее волос, потянул, сжал, мягко помассировал кожу и с грустью произнес. — Как же жаль твои косы! Зачем ты обрезала их, ну, зачем? Кроме того, что они — главное украшение женщины, ты еще себя и без магии оставила!

— Без магии? — напряглась Светлана и стремительно нырнула в «архив», загруженный магистром. — Что-то я не понимаю, причем тут магия.

— Ну, да, пока не отрастут, ты не можешь магичить, — ответил князь. — Но скоро Сиян восстановит волосы и все придет в норму. Я не мог позволить ему сразу восстановить, все-таки, проступок был серьезный, ты должна была понести наказание.

Князь отвел прядку от ее глаз и продолжил:

— Законы только тогда работают, когда они обязательны для всех. Никаких исключений, понимаешь? Где одно исключение, там и два и сто. Люди начнут думать, что раз наказание за отсутствие накидки на людях не понесла княгиня, то и другим женщинам можно пренебрегать правилом. Кто-то скажет, что не менее родовит, поэтому ей можно. Кто-то — что муж влиятельный. И постепенно закон перестанет уважаться всеми. Поэтому неважно, кто нарушил — наказание обязательно для всех. На этом стоит Мадраскар многие сотни лет.

— Но что плохого, если кто-то увидел распущенные волосы? — прошептала Светлана. — Ведь это просто волосы! Не голая грудь или попа! Что в них такого важного, что нельзя показывать чужим?

— Ох, кого выпороть бы, так это твою мать! Как можно было так пренебрегать воспитанием и обучением ребенка? — сокрушенно ответил Рагнар. — Волосы женщины — это магия в чистом виде. Кроме того, что распущенные волосы, это очень возбуждающее зрелище для мужчины, а я не намерен делиться своей женщиной ни с кем.

— Магия? Но, — Светлана пошарила внутри и ощутила отголосок дара. — Моя магия на месте и не пропала с обрезкой волос!

— Попробуй что-нибудь сделать.

— Например, что?

— Сама придумай. Текинцу например, ведь он тебе нравится? Вот, сделай ему что-нибудь, а я активизирую следилку, когда закончишь.

Светлана задумалась.

Фейри любит лепешки и морковку. А еще — куски желтоватого сахара. Он так осторожно берет их с ее ладони и хрустит, прикрыв глаза от удовольствия. У него такие ресницы, любая девушка обзавидовалась бы — длинные, пушистые, с загибающимися вверх кончиками. Так, о чем это она? А, сахар и морковка.