Лисичка для Медведева
Шрифт:
– Так мне еще рано, и я молодая, мне можно. – Девушка улыбнулась, заморгала ресницами, хорошенькая она была, как с картинки.
А может, замутить, и неважно, что рыжая?
Клин, как говорится, вышибают клином, вспомнилась поговорка. Медведев мужик был свободный, холостой, не так чтобы молодой, но силен и вынослив, а женщины у него не было уже прилично так.
– Вечером свободна?
– Да. – Лида улыбнулась, намотала на палец прядь рыжих волос.
– Натуральные?
– Что?
– Волосы.
–
– Так и знал.
– Так что вечером?
– Заеду, жди.
Глава 2
– Эй, Медведь, ты спишь? Рано еще в спячку, лето.
Звонок друга разбудил Тимофея, причем это была видеосвязь, на экране смартфона было довольное обгоревшее лицо Хабарова на фоне океана. Этот гад пил коктейль, потягивая его через трубочку, вальяжно раскинувшись в шезлонге.
– И тебе доброго дня, Егор.
Тимофей потер лицо, посмотрел на настенные часы, было уже семь вечера, а это значит, что свидание с Лидой он проспал, но разочарования не было. Она наверняка звонила и писала, но Медведев действительно спал, как медведь в спячке, после дежурства.
– Точно спишь, извини, хотел узнать, как дела?
– Шикарно дела, лучше некуда дела.
Мужчина встал, с телефоном в руке прошел на кухню, поставил его на стол, подпер кружкой с медицинской тематикой, им такие дарили женщины на двадцать третье февраля. Хирургу Медведеву досталась кружка с картинкой скелета с гипсом на ноге и руке.
– Прими мои поздравления.
– Знаешь уже, да? И какая такая сорока на хвосте прямо до Мальдивских островов принесла новость?
– Нет никакой сороки, есть чат, в который ты заходить не хочешь, а там много интересного.
– Ну да, да, чат, как я мог забыть?
Тимофей достал из холодильника холодную минеральную воду, начал пить прямо из бутылки. Голова болела, словно с похмелья, и сны какие-то странные снились. Надо было не ложиться днем спать.
– Когда выдвигаешься?
– Куда?
– На конгресс.
– Тебе вообще какое дело? У тебя, Хабаров, медовый месяц, наслаждайся, не отвлекайся от молодой красивой жены, это вредно для здоровья. И вот мне кажется, что это твоих рук дело.
– Что именно?
– Конгресс этот, будь он неладен.
– Я не такой могущественный, чтобы со всей страны собрать хирургов, чтобы бесить тебя. И заметь, там всего пять дней, моргнуть не успеешь, считай, отпуск начался раньше, а потом сразу ко мне, в лес. Ключи под кадкой с елью, заселяйся и отдыхай, даже можешь и не один, только дров наруби.
– Хорошо, спасибо, нарублю. Черт, Лида.
Тимофей сказал имя секретаря главного врача вслух – а звонила именно она, – поморщился.
– Лида? Что за Лида? Это та самая, рыжая секретарша?
– Нет, это не она, все, Хабаров, пока, жене привет, отдыхай.
– Эй…
Тимофей отключился, Лида продолжала звонить, а
– Извини, Лида, заснул.
– Ничего страшного, а я вот ждала вас, ждала, а потом пошла в бар, тут недалеко от больницы, и напилась.
Девушка икнула, Тимофей пошел в ванную комнату, надо было принять душ, взбодриться. Послышались какие-то посторонние голоса, к Лиде кто-то приставал.
– Лялька, а давай еще выпьем и поедем ко мне?
– Отстань, я сказала, что не хочу никуда ехать. Уйди, противный. Так вот, о чем я говорила?
– Как бар называется?
– Не знаю, но он рядом с больницей, через пару остановок, недавно открылся.
По голосу было понятно, что еще немного, и Лида поедет в гости к тому противному, что клеил ее, а значит, нужно спасать. Иначе случится непредвиденное, и в этом Медведев будет винить только себя.
– Жди. Сиди на месте и жди. Скоро приеду.
– О, как здорово, я буду ждать, обязательно буду, только вы не обманывайте, Тимофей Михайлович.
Обманывать, тем более девушек, Тимофей Михайлович не любил, поэтому душ пришлось отменить, умыться, почистить зубы, быстро надеть футболку, джинсы, кроссовки, взять ключи от машины, закрыть квартиру и спуститься на улицу.
Если эта клуша Лида за время его пути до бара напьется и расслабится, то, считай, спасательная операция пройдет зря. Странно было думать и переживать о том, что девушка может расслабиться прямо в баре. Когда Медведев как раз этим вечером собирался расслабить Лиду сам и затащить в свою постель.
Странно вообще в свои тридцать пять лет было думать о таком.
В этом возврате нужно спешить домой, заезжать по пути в магазин, покупать продукты, забирать детей из детского сада или секции. Спорить с женой, куда поедут в отпуск, думать о том, стоит ли покупать дачу и прочие мелочи, из которых состоит жизнь, но точно заниматься не тем, чем сейчас занимался Медведев.
А ведь он реально пытался, и не один раз, даже любил. Но обе его попытки закончились ничем, обе его спутницы пытались прогнуть его под себя, а Медведев непрогибаем. Медведев – камень, кремень, скала и осел, как его назвала на прощание Элина.
Нет, вот только о ней думать и вспоминать не стоит.
Элина для него табу.
Запрет.
Закрытая зона.
Хоть и носит он на работе шапочку с лисичками и даже в квартире остались ее вещи, от которых Тимофей никак не может избавиться, на что психологи бы сказали, что это плохой знак. Знает он все знаки, а вот выкинуть ничего не может.
Пока пытался не думать о бывшей лисичке, которую ему послал Дед Мороз в новогоднюю ночь с аппендицитом, но вспоминал, приехал к бару. С виду все было прилично, даже название «Два пирата», а вот внутри уже царил бардак, хотя был всего девятый час вечера.