Лисса: Проклятие ведьм
Шрифт:
***
Я — девушка.
Я — ведьма!
Я — огонь!
Я — бестия с зелеными глазами!
Я буду наслаждаться тишиной
Пока вы все поймете это сами…
Мой нежный свет сбивает с толку вас,
Не ангел я, и быть им не желаю…
И сверху вниз смотреть на мир сейчас
Мне позволяет только ожиданье.
Я жду того кто встретив мой огонь
Не побоится грубого ожога,
Тепло увидит, свет веселый мой
И другом станет Ведьме непокорной.
Я — огненая стерва!
Я — звезда!
И волосы мои — частичка пламя!
Я
Но инквизиции пока не знаю…
Я осенью сливаюсь с листопадом,
Зимой костром сияю на снегу…
Быть как другие мне совсем не надо,
Я счастье для себя особое найду.
Евгения Хузеева
Пролог
Лисса никогда не любила ходить на занятия, а посещать то, куда её заставляли ходить насильно, тем более. Она считала, что семейное наследство в виде ведьмовского дара и способности управлять природой полный бред и что все её семейство просто-напросто свихнулось, вот и все. Однако, хотела она верить в колдовство или нет, она была ведьмой. И будь она хоть немного усидчивее в учёбе, то из неё бы вышла лучшая ведьма на всем белом свете. Её род был известен всем магам и ведьмам своими уникальными способностями, однако Лисса напрочь не хотела ничего об этом знать.
«По вам психушка плачет», — лишь отвечала она родным, закинув очередную книгу заклинаний в пыльный угол, где уже валялось порядком десятка таких же бесценных, но бессмысленных для неё книг.
— Родная, так же нельзя, — молила свою дочь мисс Дуллитл, такая же рыжая, как и она сама. — Не совершай моих ошибок…
— Мам, да брось ты! — прервала её девушка, застёгивая на своей груди чёрную косуху. За последнее время в её семье участились разговоры про ведьм, что уже стало раздражать и без того раздражительную во всем девушку.
— Лисса! — мать повысила голос особым образом, как делала всякий раз, прежде чем отчитать свою дочь за проступок.
— Мама! — огрызнулась девушка тем же голосом и продолжила. — Сегодня мой день рождения, и я хочу провести его со своими друзьями на вечеринке, которую они для меня устроили, а не здесь, с вами и странными книгами, которые вы мне весь месяц подсовываете! Если вы верите во весь этот бред про ведьм, вампиров и оборотней, то я НЕТ!
На этом Лисса схватила шлем от чёрного мотоцикла и умчалась прочь, громко хлопнув входной дверью напоследок. Мисс Дуллитл выбежала на крыльцо, в надежде догнать и остановить свою дочь, но та оказалось быстрее.
— Она напоминает мне тебя, — пожилая дама незаметно подкралась сзади и мило улыбнулась.
За столько лет Хейли все никак не могла привыкнуть к её бесшумному передвижению по дому. Её мать стала хромать после одной ужасной битвы, о которой она никогда никому не хотела говорить, иногда себе в помощь брала трость, но даже так не издавала ни единого звука. Магия, только и всего.
— Не волнуйся, она вернётся.
— Как скоро?
— Смотри, — она указала на небо, что темнело с каждым часом все сильнее и сильнее, — через пару часов ей официально исполнится восемнадцать. А завтра, или даже сегодня, к ней приедут из школы. Лучше бы тебе приготовить её вещи к отъезду. Маги не любят долго ждать.
Хейли понимающее кивнула, но
— Боишься, что её новый парень пополнит нам коллекцию тыкв в огороде? — усмехнулась старая ведьма, и её зелёные глаза ярко засияли. — Помнится мне, ты превратила шесть парней в тыквы, прежде чем поверить, что ты ведьма и твои поцелуи опасны для простых смертных.
— Даже не напоминай! — воскликнула мисс Дуллитл, скрестив руки на груди. — Это было ужасно!
— Если бы ты и твоя дочь читали те книги, что мы вам давали, то ничего бы этого не было, — парировала старуха, бесшумно шагая на веранду, где она готова была часами сидеть и слушать голос природы. — Но не волнуйся, в нашей семье нет слабых ведьм. Она со всем справится.
Хейли отчаянно вздохнула, скрестила на груди свои тонкие бледные руки и зашагала прочь к дому, в котором она провела большую часть жизни. Переехала она сюда в юном возрасте, когда отец бесследно исчез, напоследок оставив на своём рабочем столе записку, адресованную его дочери.
«Прости, что покидаю тебя в этот момент, Хейли. Хотелось бы мне остаться и помочь тебе с дальнейшим обучением в качестве ведьмы, но, увы, я вынужден уехать как можно дальше от всего того, что отныне будет тебя окружать. Будь сильной, дочь моя. Надеюсь, что однажды мне позволят тебя увидеть вновь.
С искренней любовью, твой любящий папа.
P.S. Лоррейн присмотрит за тобой».
Родители Хейли уже много лет были в разводе и всячески старались друг с другом лишний раз не пересекаться. Лоррейн всегда была милой дамой со своими причудами и необычайно сильной магией, про которую Хейли узнала далеко не сразу. Но какой бы милой она не была, со своим мужем она заключила магический договор, согласно которому с пятнадцати лет и до окончания школы для магов и ведьм Хейли будет жить под её опекой.
Лоррейн была абсолютно уверена, что дочери не хватает материнской любви и тех знаний, которые может дать ей до отправления в школу.
— Если будешь слушаться меня, то станешь такой же сильной, как и я, — пообещала Лоррейн и, несомненно, сдержала слово.
В семье Дуллитл обещание было принято исполнять. И не дай Бог хоть кому-нибудь его нарушить. Они могли своей жизнью пожертвовать, но обещание сдержат.
— Следи за тем, что говоришь, — учила её Лоррейн. — Ведьмы из нашего рода необычайно сильны, все наши слова имеют уникальную особенность сбываться, причём в самый неподходящий момент.
В этом Хейли удалось не раз убедиться после восемнадцатилетия, например, когда она назвала своего давнего неприятеля, соседского мальчишку, который постоянно над ней издевался, жабой. Ночью, когда луна взошла, а ведьмы начали свой привычный шабаш, слова Хейли обрели истинную форму. Мальчишка превратился в жабу, но Лоррейн своей магией заставила его семью думать, что он был сбит машиной. В ту ночь Хейли впервые поверила, что она ведьма и что её слова не имеют обратного эффекта.
— Все ведьмы разные, — объясняла Лоррейн, — ни одна не похожа на другую. У тебя сильная магия. Все, что ты говоришь, сбывается, и, к несчастью, если ты обратишь кого-то в жабу или тыкву, то это уже назад исправить никак нельзя.