Лисса. Закат последнего дня
Шрифт:
— А ты значит, гарантированно выйдешь с арены живым? — вызверилась я в ответ на приятные, но несколько нерациональные претензии.
— Зато ты в живых останешься! — не остался в долгу он и начал орать на меня, несмотря на заинтересованную толпу, что собиралась вокруг.
Конечно же, как не начать выяснять отношения, стоя в центре огромного двора, ещё и напротив главного входа в бункер.
— На сколько? На полчаса? Только хуже сделаешь!
— Зато тварью себя чувствовать не буду!
Ох, как запущенно всё. И ведь догадывалась, что однажды
И Рэй ведь эту простую истину понимает, не может не понимать, но как баран упёрся, дескать «я мужик, я должен». Кому вот должен? Я у него в займы не брала. Да даже не обещала ничего, откуда такое рвение меня защищать? Или дело и не во мне?
— Давай, пошли в жопу надежды всех этих людей, — обвела толпу, что нас уже окружила. — Легче станет, когда их сотрут в порошок, и меня вместе с ними? Чего добьёшься-то?
Ну, жёстко, да. Но и мои нервы не стальные канаты, мне и так стрёмно.
— А что ты предлагаешь? Сидеть спокойно и смотреть, как тебя на лоскуты будут рвать?!
— Вот с этого места поподробнее бы, — прервала я Рэя, брызжущего слюной.
Парень осёкся и покрутил головой, ловя на себе десятки заинтересованных взглядов. И ведь непраздное любопытство людьми двигало. Их тоже касались наши тёрки, пусть опосредовано, но от того, кто выйдет победителем из этой перепалки, вполне может зависеть будущее Земли, как бы пафосно это ни звучало.
— Да нет у меня никаких фактов, одни догадки, — с досадой, но гораздо тише сказал Рэй.
— А ты не думал, что эти догадки стоило озвучить? — вновь начала заводиться я.
Ну какого хрена, в самом-то деле?
— Чтобы точно пошла туда? — возмутился он, снова повышая голос.
Стукнуть бы его, так чтобы на часик вырубился! Эх, рука не поднимется.
— Я в любом случае пойду, — покачала головой.
— Нет, — отрезал он и отвернулся.
Мне осталось только вздыхать ему в спину. Чего вот как ребёнок себя ведёт? Нет, конечно, я могла предположить, чего его так корёжит. Но ведь глупость несусветная. Вся эта муть ванильная вообще не вовремя.
— Рэй, — выдохнув, мирно позвала я. — Мне надо знать.
И этот упрямец в ответ головой мотнул и пошёл. Куда, зачем, хер пойми, зато с гордо поднятой головой.
— Догоню же, — вслед крикнула ему и повернулась к людям.
Он тут скандал на ровном месте устроил, а люди теперь паникуют. Пусть и молчат, но видно же, что страшно им. И мне страшно, чего уж тут.
— Я знаю, что вы переживаете о будущем, о том, что произойдёт не только на поединке, но и после него, — обратилась я к свидетелям наших разборок. — Не знаю кого бы вы хотели видеть на месте вашего лидера, но я в любом случае не претендую. Я иду на поединок не ради власти, она мне не нужна. Вы и сами знаете, что это не моя стезя.
Народ покивал,
— Никто не будет играть демократию, но и я не стану кровавым тираном, и Рэй не станет, и вы это прекрасно знаете. Да, мы приходили к вам на выручку не один раз, но только потому, что он так захотел, он меня об этом просил, — пришлось поднять руку, призвав тишину, когда людей неодобрительно зашептались. — И сейчас он успокоится и не станет делать глупостей, как было и раньше.
Самой бы ещё в это поверить.
Помощь пришла, откуда не ждали, в виде рыжей макушки, мелькнувшей неподалёку:
«Иди, я разберусь. И Лисса, к чёрту, не сдохни там»
«За мелкими присмотри. Береги себя»
Кивнула людям и прыгнула рывком на дорожку, по которой понуро брёл Рэй.
— Не сходи с ума, — перегородив дорогу, попросила я.
Да, можно было ответить истерикой, разреветься, начать требовать несбыточных обещаний. Много чего можно было придумать, но я не хотела. Не хотела портить последние часы.
Рэй промолчал, скорбно поджав губы.
— Я не хочу так прощаться, — прошептала я, смотря снизу вверх.
— Никаких прощаний, — рыкнул он и с силой притянул меня к себе.
Не понять мне ход его мыслей, да и не угнаться за скоростью смены настроения, но я действительно не хотела прощаться на взаимных претензиях.
И я не сопротивлялась. Не возмущалась, когда крепкие руки затянули меня в кубик. Не возражала, когда Рэй нахально стянул с меня броню и бросил на кровать.
Рэй целовал меня то яростно и зло, то нежно, едва касаясь кожи. То зверел и сжимал до боли, стараясь заглушить собственные тревоги, то невесомо гладил, извиняясь за вспыльчивость. И я позволяла.
Нетрудно быть покорной, когда душу щемит от глухой тоски. Я не хотела умирать. Не во имя других, не во благо мира, не ради мести. Я тупо не хотела умирать.
Можно обманывать себя сколько угодно, да только привыкла я быть честна с собой. Я хотела жить. Вся та бравада, которой я усиленно накачивала себя эти месяцы — ширма. Я боялась умереть, глупо это не признать.
— Алиса, — навис надо мной Рэй, вминая в простыни. — Последний раз предлагаю, давай поменяемся.
— Не начинай, — скривилась я. — Ты же знаешь, что так будет правильно.
Так и хотелось заорать ему в лицо: «Не порти момент!», «Мне тоже страшно!», но я промолчала. Я опять промолчала, решив не усугублять ситуацию.
— Да насрать мне на правильность! — заорал Рэй, сильнее давя всем весом. — Я тебя не хочу терять! Думаешь, приятно смотреть, как ты рискуешь собой, а самому сидеть на трибуне и слушать улюлюканье толпы?
И что ему отвечать? Банальности, так тешущие мужское самолюбие? Ты сильный. Ты справишься. Если не ты, то никто и всё в таком духе? Да ну, бред же, не настолько Рэй идиот, чтобы поверить в ничего не значащие слова.