Листея
Шрифт:
– Пиво пить поедем, – вздохнул Мирон зажимая газ.
– Хорошо.
Достав из бардачка некую кассету без подписи, мужчина задвинул её внутрь соответствующего механизма, перещелкав разные композиции он остановился на группе “КИНО” – “Кончится Лето”.
“Больше надежд нету, скоро кончится лето…”
“С погодой повезло, дождь идет четвертый день…”
“И закрыт за окном пятый год ресторан…”
“И
“Может будет хоть день, хоть час, когда нам повезет…?”
Пленку нещадно зажевало, много строк попросту терялись в помехах, видно, что слушается композиция не в первый и не в последний раз…
<=To=be=continued=<
Глава 7 “Стук”
– Прихожу я, значит-ся в свой первый день. Весь ряженный как пижон, костюм белый, туфли надроченные полировочной машинкой, – Мирон почти после каждого слова пропускал глоток темного, – думаю, вот аки рыцарь в белых доспехах буду, людей спасать, всякую заразу ловить, да что там, под двадцатник было, молодой-дурной, – антураж заведения, что всем своим видом кричит о средневековом стиле, в котором нету места модернизму или даже ленинскому конструктивизму. “Таверна” – с хмурыми дворфами, хитрыми полуросликами и полупьяными напыщеными эльфами, именно так можно было кратко охарактеризовать данное пристанище пьяниц и сброда, – самым главным был жетон! Знак того, что я уже не просто жалкий студентишка, без обид парни, а самый настоящий полисмен! Блюститель закона ёпрст. И вот мой первый вызов, говорят, что труп, возможно криминал, ну и мы с моими товарищами за руль и вперед! Приезжаем, а там реально дохлый мужик, но самое главное, утопили его в общественном туалете и мне пришлось свой костюм погрузить в тот смрад. Вот так вот парни, – Валентиныч ловил на себе взгляды Васи с Валей, что также попивали хмельный напиток и с интересом ожидали концовки сей басни, но Мирон отвечал только мутным от алкоголя взором и томными вздохами, – не всегда все пойдет по плану, не всегда получается сохранить белоснежный костюм от ванны с дерьмом, не всегда получится спасти всех ото всех, Валя, – тут у мужчины будто испарилась вся пивная эйфория и тот максимально серьезно засверлил Видоплясова глазами, – ты лезешь в слишком опасную игру, иди в театре играй, музыкой занимайся, баб цепляй, не для картельных дел тебя матушка родила. Ты вообще смекаешь о чем я? Ты будто не можешь разобраться в самом себе, не то чтобы лезть в дела других людей.
– И выла полынь в небесах, – ахнул Вася, – вот я считаю, что батька прав, ты слишком сильно печешься об этой Наде, Сашке да и вообще о всех, кто они тебе? Я понимаю, что она тебе близка, но все же, давай полегче.
Вы правы, но странный стук зовет меня. Не знаю даже что и делать, я подчинен то ли среде, то ли предписанным нормам? Я действительно не знаю кто я, и зачем это делаю, ради кого? Я даже не получаю благодарности или банального кивка, Надежда, от неё нету ни малейшего намека на то, что она ценит мое отношение, тогда ради чего?
– Ух~, – томно выдохнул Видоплясов.
– Думай-думай, парень. Возможно эти вопросы приведут к правильному умозаключению, – Мирон полностью осушил кухоль.
– Сообщение от куратора группы, – заключил младший Трубецкий доставая телефон после протяжного звонка, – ого-го! Что-то новенькое, Валя! У нас тут практика начинается! Будем ходить и играть маленькие роли в фильмах, сериалах, да в чем попало, похеру вообще, наконец-то скучные деньки на парах заканчиваются! Чур я с тобой!, – воскликнул парень тарабаня пальцами по сенсорной клавиатуре.
– А Надя?, – на рефлексах спросил Видоплясов.
–
Его безграничный оптимизм, его неизменная улыбка, что же это, как постигнуть подобной гармонии? Может дело в этом пресловутом “Искусстве быть посторонним”? Может пора отречься от этих мирских благ и послать подальше Надю и Шуру, да и всех, может просто пора переплыть на другой берег и все таки вспомнить, что я живу для себя?
– Миром правят собаки, да и остаются только собаки, парень, – вдруг подытожил Мирон, – пошли, харе бухать уже, – он поднялся бросил несколько купюр на стол и не дожидаясь сдачи, вышел из кабака в компании Васи и Вали.
– Сложные деньки выдались, – Василий истошно потянулся и широко зевнул, – особенно для тебя, а другалек?, – он ударил Видоплясова по плечу.
– Ага, – нервно отнекивался тот уставившись на пейзаж по ту сторону окна, – а куда нас направили?
– Отменный вопрос, Валя!, – ухмыльнулся парень и достал телефон, – ты знал, что у газеты “ПРАВДА С ГОЛОВЫ ДО ПЯТ” есть свой телеканал?
– Не-а.
– А вот теперь знаешь! Да там не просто шизофазийные новости, а полноценные художественные постановки и шоу!, – размахивал руками по салону панк.
– У нас есть шанс отказаться?, – с надеждой спросил Валерьян.
– Увы. Батьку, а есть какая-то статья чтобы тех чертей закрыть за желтушную херобазу?
– Свобода слова, сынку, – вздохнул Мирон, – в какой стране живем. Но ищите плюсы, среди тамошних бездарей появятся хотя бы какие-то лучики таланта!
– Значит мы это “какие-то лучики таланта”. Спасибо, батьку – хмыкнул младший сложив руки в уверенной позе.
– Весь в мать, – буркнул мужчина зыркнув в окошко заднего виденья.
– Помнить бы ту мать, чтобы в неё быть, – продолжал свою тираду недовольств Вася, – ты хотя бы фотографии старые показал или парочкой слов обмолвился кем же была Софья Трубецкая?
– Ты не понимаешь, – погрустнел Мирон, – твоя мать, её легкая девичья поступь, аки первый весенний дождь. Утонченные зенки, аки яркий весенний день. Одна на весь мир такая…
– Больная тема, – то ли с пониманием, то ли с презрением вкинул Василий, – мы ведь приехали?, – отреагировал тот на внезапные тормоза машины.
– Кто там?, – немного дрожащим голосом говорил Валентинович, всматриваясь в дорогу покрытой туманом, – Зофия?, – но тускло освещенный островок пути был абсолютно пуст и не подавал признаков жизни.
– Какая “Зофия”, – испуганно затрепетал Вася, – батьку, ты чего?
– А та самая, сынку!, – Мирон свалился в пьяном угаре на руль машины и истошно захрапел.
– Вот тебе и годы службы, – заключил парень вытаскивая мужчину от сидения и улаживая в соседнее кресло, – спи спокойно, завтра ждет новый день. Чтобы было кого поминать, чтобы о ком вспоминать…
* * *
– Я пожинаю косой цивилизаций эти никчемные деньки, а Сеня?, – рудовласый пухляш развалился в стуле, больше напоминающий огромный поролоновый шар. В зубах тот держал прикуренный сверток с запрещенными веществами, – а вот ты знал, что японцы верят в различие людей по группам крови, типа как у нас зодиаки?