Листок посреди моря. Как живут современные киприоты
Шрифт:
– На каникулы иностранные студенты, мои земляки, уезжали домой, а я оставалась в Москве. Ходила по театрам, музеям, путешествовала по всей стране.
У нее была неутомимая жажда новых знаний и культурных впечатлений. И жажда не только познавательная, но и эмоциональная.
– Как-то я познакомилась с ребятами из консерватории, они привели меня на концерт классической музыки. Я была совсем к этому не готова: до того музыкой не занималась и не интересовалась. А тут – сразу классика. Я окунулась в этот потрясающий мир звуков и с первых же минут
У Андреаса жизнь складывалась совсем по-другому. Начиналось все прекрасно: он поступил в университет в Англии. С удовольствием и успешно проучился три года. А на четвертый денег не хватило. Пришлось возвращаться домой, зарабатывать.
– И какую работу вы нашли на Кипре?
– Я открыл небольшой паб. Денег много заработать не получалось, но на то, что мне было нужно, их хватало. А нужны мне были подружки, я их менял довольно часто. Нужны были кутежи с друзьями. Да, и еще лошади. Это увлечение было у меня с детства.
Они вроде бы совсем не подходили друг другу: серьезная учительница, увлеченная книгами, музыкой, и веселый владелец паба, окруженный друзьями и подружками. Что у них могло быть общего? И все-таки их потянуло друг к другу.
– Мне нравилась ее серьезность…
– А мне – его веселость, остроумие, он любил «прикалываться». Я никогда не знала, что он может придумать.
А он, например, на свадьбу в церковь приехал. верхом на лошади. Да не один – целая кавалькада: его друзья тоже были всадниками.
– Как же такой гуляка и повеса, который даже в церковь прибыл верхом, стал таким образцовым мужем? – спрашиваю я Андреаса.
– Так это же две разные жизни – холостая и семейная, – отвечает он. – Как только мы обвенчались, я со своей холостой жизнью, с вольными привычками и замашками сразу покончил. Даже паб продал. Там мне приходилось работать по ночам, а я хотел проводить больше времени дома, с детьми.
Дом требовал много времени; весь его интерьер сделан руками хозяина.
– Видите, пол, двери, полки, деревянные перекрытия – это все я сам смастерил. А кровать вам нравится? А кресла? Это тоже я, – откровенно хвастает Андреас.
– Ну, а детьми вы довольны? – спрашиваю обоих.
– Детьми родители никогда не бывают довольны, – то ли в шутку, то ли всерьез говорит Андреас.
Но Фелица с ним не согласна:
– Оба они по-своему интересны. Теодора очень способная. И к тому же бесстрашная. Мы поехали к морю, а она, маленький ребенок, первый раз вошла в воду и – поплыла.
– А я первый раз посадил ее на лошадь. И она, ничуть не испугавшись, понеслась на ней вскачь.
В комнате у Теодоры все стены завешаны афишами Михалиса Хачиянуса – известной поп-звезды. А там, где осталось место, обои закрыты портретами героев телесериалов.
– Меня немножко беспокоит, что дочка увлекается самыми разными занятиями – танцами и волейболом, пением и теннисом, а еще
С 10-летним Кириакисом проще. Его комната оклеена групповыми портретами игроков «Анорфосиса», футбольной команды, за которую мальчик болеет. И совершенно очевидно, что кроме футбола, других увлечений у него нет.
– Они очень разные. Но каждый по-своему интересен, – повторяет Фелица.
Замужем за киприотом
Браки коренных островитян с иностранцами на Кипре широко распространены. Чаще всего (45 %) в таких смешанных парах женихи – киприоты, невесты – иностранки. Значительно реже (12,5 %) мужчины-иностранцы женятся на киприотках. Среди последних, то есть «заморских женихов», в основном англичане, греки и сирийцы. Но их, как мы видим, совсем немного. А вот девушек из Восточной Европы замужем за киприотами можно встретить часто. Среди них есть и румынки, и украинки, и польки, но подавляющее их большинство – русские.
Как им, северянкам, живется на этом чудесном острове, где больше трехсот дней в году солнце, вокруг теплое море, и на каждом шагу растут апельсинные и лимонные деревья?
Лариса
Я познакомилась с ней в Москве перед поездкой на Кипр. Ее рассказ привожу почти в стенографической записи.
– Я коренная москвичка. Родилась в благополучной семье и беззаботно прожила в ней первые семь лет жизни.
А потом случилась беда: родители развелись, отец уехал в далекий город. И я запомнила череду лет, заполненных грустью от одиночества. У меня не было сестер, братьев, вообще никаких родственников. Мама много работала, я все время оставалась дома одна.
На втором курсе института я познакомилась с киприотом Алексисом. Наш роман закончился тем, что он предложил мне брак. Правда, тут же спросил:
– Тебя не смутит, что у меня большая родня? Я его просто не поняла:
– Большая родня – это же такое счастье! – воскликнула я. Но на всякий случай поинтересовалась: – Они доброжелательные люди? Я не вызову у них неприязни?
– Нет, что ты! Они ждут не дождутся, когда ты приедешь. Они ведь опасались, что я могу остаться в Москве, и теперь радуются, что мы будем жить вместе, что они смогут нам помогать.
Так оно и было. Меня приняли со всем киприотским радушием. Сыграли пышную свадьбу, забросали подарками. Помогли нам и с квартирой. Ее купили недалеко от дома родителей.
В первый же день после новоселья мать Алексиса и его сестра пришли к нам в гости. Осмотрев квартиру, мать сказала категоричным тоном:
– Здесь, в маленькой комнате, у вас будет спальня, в другой, большой, – гостиная, из нее выход на веранду с красивым видом на парк.
– Я думаю, что спальню стоило бы устроить в комнате, где больше воздуха, где веранда, – мягко возразила я.