Лисья Нить - Красная
Шрифт:
– Лис инвентаризовать и заприходовать, - сказал Онотольич, отвечавший на предприятии за хозчасть; потом щачловек поднял взгляд от компа и уточнил, - Кстати и себя в том числе.
– Товарищ, вы наркоман или что?
– фыркнул Рйек, - Нашиша?
– Это у него просто слова кривые, - пояснила Алиса, - А так всё правильно. Чтобы не путаться в трёх сотнях организмов, их надо пометить магнитными маркерами и пронумеровать.
– А себя зачем?!
– Чтобы не было как на Марсе.
– Вопросов больше не имею. Хотя не, - хмыкнула Нцина, - Ещё вот что, почему
– Не наркоман, а блоггер.
– Ихтоо??
Пришлось в очередной раз устраивать малый урок истории и пояснять, что такое блоггер - потому как нынче такого было не услышать.
– А, - тявкнул Рйек, выслушав пояснения, - Так сразу и сказали - наркоман, а то слова всякие выдумали...
Чтобы действительно инвентаризовать и заприходовать лис, потребовались не слова, а действия. Те самые маркеры приклеивали внутрь ушной раковины, так чтобы зверёк не вычесал оный ни случайно, ни специально. Для того чтобы приклеить маркер, требовалось для начала поймать организм, который совсем не желал, чтобы его ловили. Пришлось сходить в ближайший магаз - а ближайший был таки в Ленинграде - где лежали всякие сети, сачки и тому подобная шушара, и взять там силки для отлова. Собственно именно взять, потому как потом инвентарь вполне можно было вернуть обратно.
При помощи этого инвентаря как раз и ловили, потому как лишний раз использовать станнер, особенно ввиду постоянных использований всяких приборов, казалось негодным. При этом следовало использовать сканер для определения уже маркированых организмов и только потом гоняться за не маркированными. Заприходование, соответственно, заключалось в присваивании номеров и занесении в список. Речи происходили примерно такие:
– Ну как, смета готова?
– Да, вот.
– Так... Опять на ноль поделено...
Четырёхлапые, или как их называли аутентичные, лисы ходили по загону совершенно свободно, не пугаясь что подотчётные организмы нарушат целостность их органического покрова путём воздействия зубами... короче, что покусают. Это было вызвано тем, что за каждым хвостом постоянно следовал мех, а с ним шутки довольно плохи. Якель и Шула частенько пытались устанавливать контакт с дикими сородичами, хотя никаких вразумительных результатов не достигли.
– Странное дело, - потявкивала Шула за миской пяней, - Ведь мы были точно такими же, как они. А теперь никак не можем найти даже интуитивный язык!
– Это марсиане, хоть и лисо, - сказал Якель.
– Скорее лисо, хоть и марсиане, - хмыкнула Трикси, - Впринципе конечно можно и найти этот самый язык, о чём есть достоверные факты. Но то что в своё время придумали с рядной технологией - оказывается проще и куда более наглядно.
– Нутк, а когда начнём пячить?
– нетерпеливо тявкнул Рйек.
– Ты тявкнул нетерпеливо, - точнёхонько заметила трёххвостая, - Потому что до того как можно действительно пячить, придётся провести гору подготовительной работы...
– На Венере, - хихикнул Якель.
– Что на Венере?
– Горы Подготовительной Работы жеж.
– Понятно.
– Да, жаль что всего двадцать!
– заметила Нцина.
– Дожили. Каждое пятое лисо можно довести по уровню пяки до щачловека, а ей недостаточно.
– Да и правильно что недостаточно, - сказала трёххвостая, - Этого много не бывает, так что когда-нибудь... ну вы поняли.
Конечно предстояло ещё вовсю покрутиться с тем, что уже есть, но и про когда-нибудь никто не забывал. Ну тоесть может и забывал, но уж по крайней мере не Трикси, которая чрезвычайно любила пораздумывать над тем, какие ещё события могут произойти исходя из известной картины Мира. Как и обычно в Лесу, лисы обычно возились до самой поздней ночи и дрыхли только несколько часов в самое тёмное время, а едва начинала эт-самое заря, как снова вскакивали. Из-за этого возможность поглазеть на звёзды имелась только в самый поздняк, и вряд ли кто-нибудь кроме Самой осилил бы; здесь же она серьёзно порадовалась, что не нужно спать и отдыхать.
Подняв фиолетовый нос к россыпям мерцающих точек на небе, лиса смотрела в морду Вселенной, и никак не могла понять, в чём соль. Почему я стою тут и принимаю поляризованый свет от газовых сфер, находящихся в сотнях световых лет, думала Трикси, почему это так завораживает и словно о чём-то говорит?... Конечно можно было вспомнить, что лисы много тысяч лет видали звёзды - а как зверьки ночные, они видали их подробно - и теперь эти генетические воспоминания, как и многое другое, передалось Самой.
Алиса по этому поводу сообщала, что определение, в чём соль, возможно только со стороны более общной структуры в отношении менее общной. Поэтому глазеть на галактику и искать там соль для отдельного существа - это примерно тоже самое, что делить на ноль. В любом случае, после этого самого звёздопыра в голову обычно лезли новые мысли, а мысли трёххвостая ценила и подробно издумывала. Возможно это было чисто инстинктивным, ведь без мыслей никак не сформировалось бы её сознание, но скорее просто думать оказывалось в пух.
По опушке и далее к заросшей осокой низинке пертявкивались лисы, так что думать предстояло в основном насчёт процесса. Причём сначала организмы с малыми церебральными ресурсами вспячивали, придавая им дополнительные думательные мощности через ЕДК - так называемую ежо-доходчивую коммуникацию, и только после уверенного осознания приглашали в Ряд. Скептики утверждали, что от такого предложения невозможно отказаться, а следовательно это не есть предложение - для сознания отрыв от ЕДК был если не самоубийством, то уж по крайней мере точно самоворовством. Подавляющая часть вспяченных организмов действительно входила в Ряды, но некоторый процент возвращался к исходному состоянию и вряд ли был этим недоволен. Редко, но происходили случаи когда зверёк, по науке не должный думать, думать таки начинал и делал это несмотря на отсутствие всякого вмешательства.