Литературная Газета 6340 ( № 36 2011)
Шрифт:
Вадим ПОПОВ
Статья опубликована :
№39 (6340) (2011-10-05) 3
49
mailto:[email protected]
3
/publication/223/
4
http://twitter.com/#!/?status=
51
http://www.livejournal.com/update.bml?event=Стариков
6
http://www.facebook.com/sharer.php
7
http://www.liveinternet.ru/journal_post.php
8
http://connect.mail.ru/share?
9
http://vkontakte.ru/share.php?
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 4,4 Проголосовало: 9 чел. 12345
Комментарии:
![CDATA[ (function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] []; w[n].push(function { Ya.Direct.insertInto(74260, "yandex_ad", { stat_id: 3, site_charset: "windows-1251", ad_format: "direct", type: "600x60", border_type: "block", header_position: "bottom", site_bg_color: "FFFFFF", header_bg_color: "CC9966", border_color: "CC9966", title_color: "996600", url_color: "996600", all_color: "000000", text_color: "000000", hover_color: "CC9966", favicon: true }); }); t = d.documentElement.firstChild; s = d.createElement("script"); s.type = "text/javascript"; s.src = "http://an.yandex.ru/system/context.js"; s.setAttribute("async", "true"); t.insertBefore(s, t.firstChild); })(window, document, "yandex_context_callbacks"); ]]
10
http://www.google.com/reader/
11
http://my.ya.ru/posts_add_link.xml?
Столица в октябре 1941-го: «Здесь каждый дом стоит, как дот…»
Живые и мёртвые
Столица в октябре 1941-го: «Здесь каждый дом стоит, как дот…»
ПОБЕДИТЕЛИ
Семьдесят лет назад, в октябре 1941г., поэт Михаил Кульчицкий писал в стихотворении «Столица»:
Здесь
И тянутся во мгле
Зенитки с крыши в небосвод,
Как шпили на Кремле.
…На окнах белые кресты
Мелькают второпях, –
Такой же крест поставишь ты,
Москва, на всех врагах.
Студент Литературного института Михаил Кульчицкий в те суровые дни находился в Москве. В июне 1941г. он добровольцем вступил в истребительный батальон, окончил пулемётную школу, воевал в Сталинграде, где и погиб в январе 1943г. В его стихотворении мы видим приметы прифронтовой Москвы: «патрульный на коне», «оскалившиеся надолбы», «прожекторов лучи», что «чертят небо над Москвой». В этих подробностях – живое свидетельство москвича, непосредственного очевидца событий, перед глазами которого встаёт картина города, приготовившегося к бою.
Октябрь 1941года. Это был тяжелейший месяц первого года войны. Немецко-фашистские войска, прорвав линию обороны Красной армии, рвались к Вязьме, которую они захватили 7октября. А 10октября квартирмейстер немецкой армии объявил приказ Гитлера о размещении войск вермахта в Москве. К середине месяца под немецкой оккупацией так или иначе оказались двадцать семь районов Подмосковья. Ситуация обострялась с каждым днём.
Известно, что когда 15октября Государственный комитет обороны принял постановление об эвакуации Москвы, то Сталин отказался покидать столицу, веря в то, что город удастся отстоять. Но среди членов ГКО были и другие мнения. Председатель Моссовета Пронин вспоминал о том, как 19октября 1941г. перед заседанием ГКО Берия заявил: «Москва – не Советский Союз. Оборонять Москву – дело бесполезное. Оставаться в Москве – опасно, нас перестреляют, как куропаток». Однако когда на самом заседании Сталин спросил: «Будем ли защищать Москву?», возражать ему никто не решился.
21октября 1941г. командующий войсками Московского военного округа генерал-лейтенант Артемьев издал приказ, в котором в целях «прочной и устойчивой обороны Москвы» велел приступить к постройке огневых точек и баррикад на площадях и улицах города, а также о приведении домов в «оборонительное состояние». Что значит «оборонительное состояние»? Это значит, что в подвалах, на первых этажах и чердаках зданий оборудовались огневые точки для пулемётов и миномётов. Всего таких огневых точек в Москве было создано более семисот.
В системе обороны города создавалось три оборонительных рубежа: первый – вдоль Московской окружной железной дороги, второй – по Садовому кольцу, третий – по Бульварному кольцу и Москве-реке. Между рубежами оборона была выстроена вдоль сквозных улиц и проспектов, выходивших, в частности, на Бульварное и Садовое кольцо. Огневые точки на таких улицах создавались с возможностью стопроцентного прострела прилегающей территории. На улицах появились противотанковые заграждения с непривычными московскому гражданскому уху названиями: «эскарпы», «контрэскарпы», «надолбы», «ежи», «завалы».
Но были и иные приказы, не рассчитанные на оглашение и известные лишь узкому кругу лиц: заминировать важнейшие стратегические объекты и создать в Москве диверсионно-разведывательные сети на случай, если немцы захватят город.
Сроки для минирования были поставлены кратчайшие, что создавало известные трудности. Ещё 10октября комендант Кремля генерал-майор Спиридонов сообщал в НКВД СССР о готовности к проведению «специальных мероприятий». Под ними подразумевалось минирование ряда строений в Кремле. Взорвать планировали кремлёвскую телефонную подстанцию, артезианскую скважину, а также теплостанцию и электроподстанцию.
В самой Москве заминировали вокзалы, оборонные заводы, ряд жилых домов и станций метрополитена, Центральный телеграф, стадион «Динамо». Заминировали также и правительственные дачи – на тот случай, если на них будет проживать фашистская верхушка. Учитывая скорость продвижения фашистов к столице, взрывчатка должна была быть готова в двадцать четыре часа. Также быстро необходимо было и заложить динамит, что обозначило большую потребность в квалицированных специалистах-подрывниках.
Как вспоминал П. Судоплатов, «когда осенью 1941года немцы подошли к столице, наша Отдельная мотострелковая бригада особого назначения (ОМСБОН) получила задание во что бы то ни стало защитить центр Москвы и Кремль. Наши люди заняли позиции в Доме Союзов, в непосредственной близости от Кремля. В этот критический для судьбы столицы момент наша бригада была, пожалуй, единственным боевым формированием, имевшим достаточное количество мин и людей, способных их установить. По прямому указанию Генерального штаба и лично Жукова мы минировали дальние и ближние подступы к столице, а наша моторизованная часть помогла ликвидировать немецких мотоциклистов и бронетранспортёры, прорвавшиеся к мосту через Москву-реку в районе нынешнего аэропорта Шереметьево. Ближе этого места пройти к Москве немцы уже не смогли».