Литературная Газета 6419 ( № 24 2013)
Шрифт:
В начале XIX века акварель была востребована, в середине – интерес к ней затих, а в 1890-х годах снова возродился – появились искусные мастера и тонкие ценители этого сложнейшего вида графики. Но уже в 1912-м громогласный Владимир Маяковский произнёс свою знаменитую речь о «пароходе современности», с борта которого непременно надобно сбросить Пушкина. В итоге сбросили классическое искусство, освободив место авангарду. Нам теперь понятно, что классика неистребима, «Пушкин – наше всё!», а авангард любопытен и непредсказуем. Но Маяковский внёс-таки свою лепту в идеологию разрушения традиций. Помимо прочего, утрачен практически весь набор технических средств классической европейской акварели. И в веке XX сложилось поверхностное мнение о том, что акварель – это прозрачные краски на белой сырой бумаге, на которую к тому же налита лужа воды.
Поэтому так интересно сравнивать, оказавшись на столь масштабной графической выставке, работы художников разных периодов – ещё на борту и после сбрасывания: способы применения техники акварели ярко демонстрируют её возможности именно в отличиях. Что уж говорить об индивидуальных художнических подходах мастеров! Два карандашно-сангинных листа Александра Орловского – «Автопортрет» (1806) и «Монголы» (1808) – открывают экспозицию хронологически. По манере исполнения они не выглядят на свой возраст: через 200 лет романтизм по-прежнему жив, и экспрессивный дух этих рисунков очень уж современен. В эскизе Александра Иванова «Рождение Христа» многофигурная композиция насыщена светом, динамична по наполнению и гармонично закольцована вокруг младенца. Широко представлен жанр портрета, который в первые десятилетия XIX века был весьма популярен. Особенно хотелось бы отметить работы Петра Соколова и его сыновей Петра и Павла – династии акварелистов. Невозможно остаться равнодушным и к жанру детского портрета. Мастером здесь стала Зинаида Серебрякова, и на выставке представлен портрет её сына, читающего толстую книгу, – «В кресле» (1915). К слову, читающий чем-то похож на композитора Сергея Рахманинова. Эскиз «Баба» к знаменитой картине Фёдора Малявина «Вихрь», хранящейся сейчас в Русском музее, выполнен в карандаше, в монохроме, но столь же темпераментен. Русская тихая природа и итальянские лазурные марины, руинированные ландшафты и милые крестьянские домики, провинциальные городки и крымские горы (этюды Максимилиана Волошина «В багровых сумерках заливы раскачивают зеркала», «Но отсвет затенённого заката лиловую просвечивает мглу», «Но утр таких, как тридцать лет назад, теперь уж нет и более не будет», 1925)… Жанр пейзажа не столько выполняет видовую функцию, сколько позволяет художнику запечатлеть непреходящую натуру, так или иначе находящуюся в контексте чеховской философии: через сто-двести лет будет точно так же волна идти вслед за волной…
Замечателен ранний социальный плакат, выполненный акварелью (А. Гутович «Изречения философа», 1870) или тушью (М. Зощенко «Водка», 1889). У современного зрителя он вызовет, скорее, улыбку, поскольку мы-то видели более доходчивые в визуальном плане воззвания к народу. Однако художники путём современного им искусства пытаются решить реальную проблему – и с точки зрения мастерства эти работы прекрасны. Просто язык кричащей, агрессивной, плоскостной пропаганды в ту пору ещё не изобретён. Оттого благородная задача по искоренению пьянства или улучшению жизни крестьянства выглядит на листе беззлобно, и заложенный призыв тонет в аккуратных штрихах и цветных разводах, не достигая уровня протеста.
Один из эскизов Михаила Врубеля к знаменитому «Демону» привезён в столицу и вынесен на выставочную афишу. Трагически потерянный взгляд юноши, обречённого и непрощённого «индивидуалиста», ёмко характеризует косвенную задачу выставки в Академии С. Андрияки. Это символ невозвратной потери, которую понесло искусство, сто лет назад отрёкшееся от богатейшего наследия предшественников. Что доказывает графика советского периода, не вызывая такого душевного трепета, как дореволюционная часть экспозиции. Всё познаётся в сравнении, и отражения в искусстве столь разных эпох дают нам эту возможность…
Выставка открыта до 30
«Дорогой длинною» в плену у Маккартни
На официальном сайте британского поп-музыканта Пола Маккартни вечером 22 мая было опубликовано его письмо к судье из Пермского края, где отбывает наказание одна из российских панк-певиц, устроивших дебош в московском храме Христа Спасителя в 2012 году. В обращении британца содержится просьба об её освобождении из-под стражи. В тот же день в твиттере активистов группы "Война" была выложена фотография самого письма, датированного 20 мая.
Послание написано от руки и по-английски, что странно, ведь государственным языком Российской Федерации по-прежнему остаётся русский. Видимо, миллиардер Маккартни поскупился потратиться на переводчика, хотя сейчас в Лондоне русских гораздо больше, чем англичан в Москве. В своём письме он апеллирует к «великой традиции справедливости, которой известны русские люди». Иными словами, экс-битл ставит справедливость выше закона.
Готов применить этот критерий мистера Маккартни - справедливость выше закона – к нему самому. С этой целью мною было написано, естественно, по-русски, и отправлено ему следующее письмо:
«Уважаемый господин Маккартни!
В связи с Вашим публичным призывом к российскому судье от 20.05.13 обращаюсь к Вам, как человеку с повышенным чувством справедливости, с убедительной просьбой отказаться от мировых прав на русскую песню «Дорогой длинною», более известную на Западе под англоязычным названием Those were the days.
Как известно, права на эту песню (музыку и текст) Вы полностью выкупили у Юджина Раскина в 1965 году. Но американец, убедивший Вас в том, что автором этой песни является именно он, ввёл Вас в заблуждение. Попросту обманул. На самом деле подлинными авторами романса «Дорогой длинною» являются два русских таланта: композитор Борис Иванович Фомин (1900–1948) и поэт Константин Николаевич Подревский (1888–1930). Песня была написана ими в Москве ещё в 1924 году. В то время когда романс уже пелся в советской России и странах русского рассеяния, продавшему его Вам американскому правообладателю не исполнилось и 15 лет.
«Дорогой длинною» звучала в России и русских эмигрантских ресторанах Парижа, Берлина, Белграда, Праги, Харбина, Шанхая, Нью-Йорка и других городов мира на русском языке в 1920–1950-е годы. Людмила Лопато исполнила «Дорогой длинною» в британском фильме «Невиновные в Париже» (Innocents in Paris) ещё в 1953 году. Суперзвезда киноэкрана Мария Шелл первая запела романс по-английски в американском фильме «Братья Карамазовы» (The Brothers Karamazov) в 1958 году. Всё это происходило задолго до того, как Юджин Раскин присвоил себе авторские права на русскую песню «Дорогой длинною» (Those were the days).
Новый виток популярности этого поистине народного романса в СССР связан с творчеством российской певицы Нани Брегвадзе, блистательно исполнившей его в 1967 году. На год ранее Вашей протеже Мэри Хопкин, так и не ставшей поп-звездой.
«Дорогой длинною» является любимой песней нескольких поколений во многих странах мира, но остаётся камнем преткновения в шоу-бизнесе. Очередной скандал произошёл в 1998 году.Тогда на пике своей популярности российская поп-группа «На-на» решила покорить мир всего-навсего одной песней «Дорогой длинною», спетой на нескольких языках и в различных стилях. Однако уже записанный ими альбом по настоянию Ваших адвокатов было запрещено продавать в Европе. Продюсер группы «На-на» Бари Алибасов попытался было инициировать в 2010 году процесс по признанию прав на всемирно знаменитый романс за Россией, но ничего не добился.
Господин Маккартни, «Дорогой длинною» (Those were the days), исключительные мировые права на которую принадлежат Вам, изначально является русской песней. И при этом она давно уже стала всемирным общественным достоянием. Её поют на более чем тридцати языках мира на всех континентах. Обоих её авторов давно уже нет в живых, но их песня продолжает жить и согревать сердца людей.