Литературная Газета 6441 ( № 48 2013)
Шрифт:
Прививать вкус к чтению, к хорошей литературе, конечно же, нужно с ранних лет – и не только через проверенную временем классику. Нужно, чтобы юные читатели узнавали и новые имена, новых героев. И именно для поддержки современных авторов учреждена премия Президента Российской Федерации в области литературы и искусства за произведения для детей и юношества. Её начнут вручать с 2014 года, который, как вы знаете, объявлен Годом культуры и, безусловно, будет включать в себя целый ряд мероприятий, связанных с русской словесностью. В частности, одной из инициатив станет придание государственного статуса национальной программе поддержки чтения. Полагаю, стоит подумать и над тем, чтобы объявить 2015 год в России Годом литературы.
Конечно, в современном мире может возникнуть вопрос: а вообще зачем это делать, рынок и так всё отрегулирует? Но, наверное, это та сфера, которую рынок уж точно не отрегулирует,
И ещё один важный аспект. Такой, что называется, литературной страны, как Россия, в мире, пожалуй, нет, несмотря на те проблемы, о которых я сказал, и известное снижение интереса к книге. Но даже если снижение интереса к чтению, к книгам является общемировой тенденцией, мы не вправе с этим смириться. Именно мы, без преувеличения, несём ответственность перед всей цивилизацией за сохранение русской литературы, за её сбережение, её колоссальный гуманистический потенциал.
Наша задача – привлечь особое внимание общества к отечественной литературе, сделать русскую литературу, русский язык мощным фактором идейного влияния России в мире. При этом внутри страны мы должны формировать среду, в которой образованность, эрудиция, знание литературной классики и современной литературы станут правилом хорошего тона. И, конечно же, важно сконцентрировать усилия на решении важнейших проблем литературной сферы.
Это создание условий для творчества писателей и возрождения традиций литературной критики, разработка сбалансированной издательской политики и активное использование возможностей библиотек, литературных музеев, мемориальных домов писателей. Нам в целом нужна долгосрочная, продуманная система мер поддержки отечественной литературы. Знаю, что эти и многие другие вопросы, как я уже говорил, вы обсуждали на своих круглых столах.
Мне в заключение хотелось бы сказать следующее. Мы уже говорили о материальной стороне дела, это касается и учителей. Я уже говорил, не буду повторяться. На мой взгляд, мы предпринимаем определённые шаги для того, чтобы улучшить ситуацию, и она реально улучшается, хотя одна из проблем – это, конечно, жильё, так же как и для, скажем, медицинского персонала, особенно среднего звена и особенно на селе. У нас много проблем.
Здесь выступали коллеги, некоторые говорили: "А что будет после нашей встречи?" Вот мы провели недавно Совет по культуре, и, вы уже знаете, принято решение – там как раз это тоже обсуждалось – о том, что возвращается в школу экзамен по литературе. То есть я что хочу сказать, что наши встречи подобного рода всё-таки имеют значение и находят своё продолжение в принятии конкретных решений, которые обсуждаются в ходе таких мероприятий.
Хотя сегодняшнее мероприятие, безусловно, уникальным является по составу участников. Здесь, повторяю, и преподаватели, и специалисты, и критики, есть, конечно, и бизнесмены. Но даже бизнес – это не нефть, и не газ, и не металлургическая промышленность. Вот сказали: 6 миллиардов – оборот. Вроде – о, как много! На самом деле для бизнеса это не такой уж и большой оборот.
В общем, можно сказать, что здесь собрались люди, преданные своему делу. А ваше дело – это русский язык и литература, это то, что делает русских русскими. Это то, что создаёт большой, многообразный, многонациональный русский мир и поддерживает его статус. И всё это делается, в общем, в достаточно скромных условиях и за скромное – назову прямым словом, – скромное материальное вознаграждение, а подчас и вообще без такового.
Сейчас Михаил Юрьевич Лермонтов вспоминал своего великого предка, нашего великого поэта, и вспоминал о том, что я уже обращался с его словами в ходе избирательной кампании. Сейчас, слава богу, никаких избирательных кампаний нет, но я хочу закончить нашу встречу тоже его словами. Помните, как он говорил в известном стихотворении: «Люблю Отчизну я, но странною любовью!»? Это почему? Потому что у каждого из нас своя Россия, но она у нас одна.
Спасибо вам за служение России!
Теги: Российское литературное собрание
Мыши и теплоходы
Юрий
Там, на Российском литературном собрании, не удалось сказать о многом. Например, о российском постмодернизме, не совпавшем с национальными историческими смыслами и оставшемся игрой седомудрых тинейджеров. Или - о новых реалистах, вообразивших, будто фекальная масса, вогнанная в текст под большим давлением, делается алмазной прозой. Не делается. Можно было бы поговорить о современной поэзии, которая пренебрегла предостережением Николая Заболоцкого и превратилась-таки «в бормотанье сверчка и ребёнка», поэтому нечего удивляться, что стихи теперь не собирают ни залов, ни тиражей. О центонном зубоскальстве, продолжающем традиции «агиток Бедного Демьяна», и говорить нечего: не та материя – бумазея. Надо бы вспомнить и о критике, которая давным-давно променяла осторожное советское правдолюбие на сытую цепную жизнь в подворотнях премиальных фондов и окололитературного глянца. У нынешних критиков даже лица стали какие-то уклончивые[?]
Кто плавал по Волге, замечал, конечно, что теплоходы чаще всего носят имена писателей: «Пушкин», «Толстой», «Чехов», «Маяковский», «Шолохов»… Это не реликтовый каприз агитпропа, это законное признание того, какую огромную роль играла литература в истории нашей страны до последнего времени. Нас даже называли литературоцентричным обществом. Однако с конца 80-х стала активно внедряться мысль, что, мол, литература – дело частное, интимное, кухонное, что любая сцепка изящной словесности с государством – верный признак недобитого тоталитаризма. Кстати, «голливудоцентричность» почему-то не помешала американцам стать мировым лидером и глобальным дистрибьютором демократии.
Конечно, можно бы согласиться с тем, что литература – дело частное, и почить на грантах, периодически по линии Агенпопа выезжая за рубеж, чтобы поругать своё Отечество и посодействовать глобальным затеям иных держав. В самом деле, какое дело «поэту мирному» до того, что в нашей стране катастрофически упал интерес к чтению, а грамотность скоро вернётся к уровню 20-х, когда начинал свою работу незабвенный ликбез.
Какая забота «новодрамцу» до того, что репертуары театров наполнены вивисекцией классики или переводным смешиловом, а современную российскую пьесу читают друг другу в лабораторных кружках, как раньше доклады энтомологов-любителей. Писатель некогда был частым гостем в библиотеках, школах, студенческих аудиториях, на заводах, стройках, в научных институтах. Низко для высокого искусства? Наверное, не ниже, чем декламация рифмованной матерщины на устричных корпоративах. Следуя наказу Гоголя, писателю давали возможность «проездиться по России». Существовала целая система, в частности Бюро пропаганды художественной литературы. Не нравится слово «пропаганда»? Не надо. Пусть это будет общество ревнителей русского слова. Никто лучше писателя не увлечёт молодого человека книгой. Хотя при этом надо помнить: хорошая книга делает человека лучше, а плохая – хуже. И если советская литература изнывала от платных оптимистов, то теперь она зашлакована штатными пессимистами, выпестованными букерами. А, впрочем, кому какое дело? Литература-то – дело частное… Кстати, зачатие и деторождение – тоже дело глубоко частное, даже интимное, однако от этого зависит демография и в конечном итоге историческая судьба народа. Впрочем, что до судьбы народа литератору, измученному национальной самоидентификацией, как мятущийся транссексуал – очередной сменой пола.
Однако есть, есть ещё писатели, сознающие неразрывную связь своего труда с «безъязыкой улицей». Как быть с ними? Сегодня, когда немощные союзы писателей с большим аппетитом окормляют в основном самих себя, необходимы новые формы организации писательского сообщества. Помните анекдот про низкорослую семью? Сын приводит в дом лилипутку и объявляет: «Женюсь!» А мудрый отец задумчиво говорит: «Сынок, эдак мы и до мышей доженимся!» Так вот, доженились-таки мы до мышей: в реестре профессий писатели вообще отсутствуют. Нет такой профессии! Пока не будет принят закон о творческой деятельности, любое объединение литераторов для власти по статусу останется примерно тем же, чем является общество любителей розовых черепашек. Очевидно: для выхода из системного кризиса писательскому сообществу необходима правовая и техническая помощь государства. Да, помощь, и нечего кричать о том, что писателей снова «построят». Когда в начале кризиса зашатались российские банки и власть вбухала в них гигантские бюджетные средства, почему-то правозащитники не кричали о наступлении на свободу предпринимательства. Хотя по рыночной логике можно было бы сказать: «Зашатался – падай. Придут другие, молодые, сильные…» Нет, насыпали банкирам денег, как леденцов улыбчивому дебилу.