Литературная Газета 6452 (№ 9 2014)
Шрифт:
В ряд уникальных и блестящих художественных откровений и открытий я бы поставил неожиданный роман Анатолия Рогова «Мой гений, мой ангел, мой лучший друг», опубликованный в журнале «Наш современник». В центре – поэт Жуковский, а «Мой гений, мой ангел[?]» – возвышенная, романтическая, художественно выверенная в словах и чувствах книга, то бишь роман. В наш век быстротекущих любовных завязок и развязок, выстраивающих доказательную необходимость сходов и разводов произведений и телесериалов, любовь Жуковского, его чувства и трепетность, которые показал не дидактически, а духовно рельефно А. Рогов. В этом же романе и убедительное пламенное чувство какой-то надгоризонтной, заатмосферной, космической и в то же время земной любви. Высокие чувства между поэтом и Анной не могут не восхитить. Хотя найдутся люди, которые скажут, что это несовременно.
Назову ещё две-три прозаические книги, которые не на слуху у сегодняшних СМИ, но в сердце или по сердцу русской литературе, её традициям. Вот в издательстве «ИХТИОС» вышла ослепительная книга «Я вернулся» Сергея Коновалова. Эта книга о необычном человеке, который был вытащен из знаменитого «Груза двести» и затем сантиметр за сантиметром восстанавливал свою память, шаг за шагом возвращал своё физическое тело, постигал жизнь, постояв у своего памятника погибшему герою, как оказалось, возведённого его земляками. Эта книга о восстановлении, о возрождении погибшего человека, с помощью чистых сердец – врача, матери, с помощью высокого духа вытащившего себя из смерти. До Великой Отечественной войны мы восхищались силой, упорством, непоколебимостью духа Павки Корчагина из романа «Как закалялась сталь» Н. Островского. Да и сегодня, несмотря ни на какие идеологические несогласия, нельзя не восхититься ей, так же как после войны – простой, но выразительной «Повестью о настоящем человеке» Б. Полевого о бесстрашном великом безногом лётчике-герое Алексее Маресьеве. Мы ощущаем, что это книги о подвижниках и мучениках. Книга нашего члена Союза, Героя России Сергея Коновалова сродни этим книгам. Мы гордимся, что она получила нашу премию «Прохоровское поле» и тем более восхищаемся ею, что героем книги был сам автор.
Наше время, впрочем, как и всегда, столкнулось с миром фальсификаций отечественной истории. Её совершают как в зарубежных исторических кабинетах, так и в политических мастерских, у доморощенных обладателей тридцати сребреников, в их фантазийном оригинальничании и лжи. В стремлении привлечь внимание к проблеме властями была даже создана Комиссия по борьбе с фальсификациями истории. Правда, со своей миссией она не справилась и была распущена в немалой степени и потому, что среди её участников были люди, которые внесли свой вклад в эти фальсификации. В последнее время в нашей художественной литературе, в публицистике появилось немало людей, которые доказательно, аргументированно, всесторонне опровергали эти вбрасываемые в нашу жизнь фальсификации. Назову нескольких из них.
Например, блистательный полемист Александр Казинцев, профессора-москвичи Вдовин, Перевезенцев, Нарочницкая, санкт-петербуржцы – Казин, Корольков, Колесов, смолянин Александров, автор книги о Петре и Февронии, писатель Фанкин из Мурома, создатели «русской доктрины» при ВРНС, написанной высоким художественным словом, или пытливый и настойчивый Кердан, создающий серию исторических романов о проникновении русских землепроходцев, предпринимателей и моряков на американский континент. А то, к чему призывала и даже стенала пресса, что, дескать, нет серьёзной большой книги о Первой мировой войне, осуществил наш писатель Сергей Куличкин, только что издавший объёмную, наполненную фактами, образами книгу об этом периоде – «Первая мировая».
Хочу отметить особую роль молодого писателя Игоря Шумейко, создающего серию публицистических книг, разоблачающего многие лжетеории, отвергающего нападки и фальсификации общественной истории. Особо интересной явилась его книга «Вторая мировая война. Перезагрузка». Эта очень важная книга вводит в нашу жизнь многие факты и события, которые за давностью лет пытаются увести от нашего сознания и памяти. Может быть, не со всем можно согласиться в книгах Игоря Шумейко, но безусловной его заслугой следует признать выход первого «Краткого курса фальсификации истории России». Так же, как создание полноценных учебников по истории России для школы секретарём нашего Союза, профессором Сергеем Перевезенцевым. Эту линию писателям следует продолжать и новому правлению усилить.
Надо снова утвердить как одно из генеральных направлений линию о деревне, селе, крестьянстве. Вспомним книги Ивана Васильева, Леонида Иванова, Валентина Овечкина, Василия Белова – этих «деревенщиков», «районщиков», – без снисхождения писавших обо всём лучшем и худшем,
Вообще наша провинция полна талантливыми, интересными писателями. Вот возьмём одного из них – Попова из Архангельска, редактора заметного журнала «Двина». Две премии из разных регионов России говорят о разнообразии и проницательности его таланта. Так, за роман «Повесть последних лет» он получил премию Гончарова в Симбирске, которую получили также известные писатели Дорошенко, Дроздов, премию «Полярная звезда» – в Санкт-Петербурге.
В последние годы мы не можем обходить, да и не обходим, тему православия, тему веры. Одним из самых ярких писателей в этом смысле мы назовём, конечно, Николая Коняева из Санкт-Петербурга. Удивляюсь его творческому накалу во все последние годы. Тут и «Православный хронограф», и «Размышления об исторической монархии», биографии таких разных, но таких возвышенных людей, как Николай Рубцов и Платон Ойунский из Якутии, пронзительно просвечиваемые лучом веры и гуманизма. И рядом с Коняевым – псковитянин Смолькин, москвич Сергей Котькало, который и сам блестящий писатель, но ещё подлинный пропагандист этой духовной литературы, возглавляющий журнал «Новая книга России» и сайт «Русское воскресение».
В связи с широким вхождением православия в нашу жизнь возродились многие старые слова и понятия, составляющие языковую ткань нашей речи. Мы с упоением слушаем ежесубботнее «Слово пастыря», стилистически отточенные православные беседы Святейшего Патриарха Кирилла, являющиеся в каком-то смысле примером смыслового, логического, художественного, стилистического, филологического мастерства для нас.
В нашу писательскую жизнь пришли и многие священники и монахи. Так, многомиллионными тиражами пришла к читателю книга «Несвятые святые» настоятеля Сретенского монастыря, члена нашего Союза архимандрита Тихона (Шевкунова). А песнопения и романсы иеромонаха Романа (Матюшина) иногда, кажется, поёт вся страна. Хорошо встречены книги его стихов последних лет «Пою Богу моему», «Избранное». Так же, как стихи Андрея Логинова (Кострома). Известны и популярны публицисты: протоиерей Алексей Мороз (Санкт-Петербург), москвич Александр Шумский, книга «Райские хутора» Ярослава Шипова, роман «Жёны-мироносицы» Николая Агафонова и др.
Подлинный духовный подвиг совершили два подвижника Слова и Веры – игумен Венедикт (Кулешов) из Санаксарского монастыря, написавший блистательную книгу о духовном наставнике адмирала Фёдора Ушакова «Приемший огонь», слогом которого восхищались участники нашей встречи в Саранске, и член нашего Союза игумен Дамаскин (Орловский), создавший многотомник «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской Православной Церкви XX столетия». В общем, даже этот небольшой список показывает, какая это созидательная и живительная струя в нашей литературе, в нашем слове.
А вот ещё петербуржец, «другого поля ягода», как говорится, воспевший в своей книге ту подлинную высоту культуры и духа советской эпохи, которую мы, настоящие интеллигенты, не должны терять. Это – Андрей Грунтовский. Могу к этому присовокупить и ещё петербуржца Бориса Белоголового, автора целого ряда повестей с тонким взглядом на события («Участковый»), но особенно книги, где он ярко, вдохновенно, раздумчиво показал судьбу военного стратега, одного из великих дореволюционных и советских штабных командиров Снесарева, которая не позволяет забывать выдающихся людей («Один из нас»). Не могу не сказать о чеченском писателе Канте Ибрагимове, откликнувшемся на события последних лет романом «Детский мир», полновесным, художественно вылепленным, образным произведением нашей общей российской литературы.