Литературная Газета 6479 ( № 37 2014)
Шрифт:
А Дмитрий Шостакович никогда больше не возвращался к рукописи «Оранго». Как считает Ольга Дигонская, данная тема перестала представлять для композитора какой-либо интерес, да и из-за репрессий в отношении Старчакова к этому сюжету уже нельзя было обратиться снова.
Так или иначе, но оконченным оказался только Пролог. И он-то и прозвучал на фестивале в Хельсинки в исполнении Симфонического оркестра Финского радио, двух финских хоровых коллективов – «Доминанте» и «Муртосойнту» и солистов из России, а точнее из Академии молодых оперных певцов при Мариинском театре. За дирижёрским пультом стоял Эса-Пекка Салонен (на фото). Концерт-полуспектакль проходил в Хельсинкском музыкальном центре в зале на 1704 места, из которых не было ни одного свободного. Но прежде чем перейти к собственно концерту, невозможно не рассказать о зале
Здание внутри весьма функционально и явно рассчитано на большое количество народа – гардеробы, кафе, музыкальный магазин, подземная парковка, лифт и даже библиотека Академии Сибелиуса, но меньше всего оно похоже на концертные залы, какими мы привыкли их видеть. Бесконечные стеклянные коридоры-галереи, из которых открываются виды Хельсинки, много охранников в форме, которые любезно выполняют функции гидов по зданию: если спросить, то обстоятельно рассказывают и показывают, как куда пройти. И вот, наконец, зал, где через несколько минут зазвучит раритетный «Оранго» – огромнейшее пространство, представляющее собой, если не ошибаюсь, восьмиугольник, по периметру которого расположены ряды кресел, разделённые ярусами, последний – под самым потолком, но видно и слышно отовсюду отлично. По признанию музыкантов и слушателей, в этом зале совершенная акустика. Если стоять наверху, то сцена кажется маленькой, зато можно бесконечно разглядывать на потолке невероятное количество светильников самых разных конструкций, способных давать свет во всех направлениях. Через огромные пространства зала перемещаться приходится по длиннющим деревянным лестницам (лифт-то тут не поставишь), вниз, в партер – ещё ладно, а вот подниматься по этим лестницам из партера – ого-го… Но нарядно одетая – все, как один – финская публика церемонно шествует по этим нескончаемым ступеням, словно на приём к королю, и, судя по радостным лицам, не испытывает неудобств. Надо было видеть, с каким подъёмом слушатели шли к своим местам – все явно ждали СОБЫТИЯ, и оно наступило.
Большой хор уже сидит высоко в зале на амфитеатром расположенных рядах. Оркестранты под аплодисменты публики рассаживаются на установленных на сцене «ярусах» – ранее нигде я подобного не видела. Так удобнее музыкантам и дирижёру или размер сцены меньше необходимого? Как бы там ни было, выглядит это красиво. Выходят певцы-солисты, за ними – стремительно – маэстро Салонен, на громадном экране включается видеоряд (видеодизайн – Луиса Прайса) и… Хотите верьте, хотите нет, но музыка «Оранго» – говорящая. Она говорит языком эпохи, в которую создавалась. Говорит без слов, но ярко, мощно, саркастично и горько. Когда на экране взрывают храм Христа Спасителя, в страшной музыкальной буре явственно слышно словно сказанное «Вот так!..». Поражают умопомрачительно быстрые темпы многих фрагментов музыки, с которыми оркестр справился виртуозно, а ещё более впечатляет то, что в моменты, когда совпадали быстрота и громкость, чистота звучания оставалась совершенной. Оранго (бас Иван Новосёлов), который, по разъяснениям другого персонажа, Зоолога (тенор Дмитро Колеушко), «ест при помощи ножа и вилки, сморкается, играет «Чижика» и даже произносит «э-хе-хе», произвёл сильное впечатление на публику своим грозным внешним видом и тарзаньим париком, а также тем, как он с положенным ему рычанием бросился на иностранку Сюзанну (сопрано Наталья Павлова). В этот момент зрители окинули взглядом сцену, ища клетку, в которой, согласно либретто, в конце своей карьеры должен был сидеть Оранго. Действующих лиц в Прологе много, но партии у них небольшие, хотя запоминающиеся, тем более что молодые певцы пели и играли с воодушевлением.
Во втором отделении оркестр Финского радио под управлением Эсы-Пекки Салонена исполнил 4-ю симфонию Шостаковича так мощно, пронзительно, но при этом щемяще, словно музыканты были соавторами музыки или по крайней мере жили в Советском Союзе в 1930-е годы.
Фотографии предоставлены пресс-службами Хельсинкского фестиваля и Музыкального центра Хельсинки
Теги: искусство , музыка
Шире круг!
«Круг» (1995). Холст, масло
В залах Галереи искусств Зураба Церетели (Пречистенка, 19) открыта выставка "Между надеждой и хаосом" - около ста произведений живописи, графики и скульптуры, созданных в разные годы народным художником РФ, членом-корреспондентом Российской академии художеств Анатолием Мосийчуком (1942–2013).
Мастерство этого художника ярко проявилось в очень разных жанрах изобразительного искусства – и очень по-разному. Его активная творческая деятельность началась в 1970-х с создания рельефов для теплоходов «Александр Пушкин», «Лев Толстой»», «Александр Блок». В 1980-е Мосийчук оформил несколько станций Московского метрополитена («Бабушкинская», «Авиамоторная», «Нахимовский проспект», «Крылатское», «Владыкино»), создал памятник советским узникам концлагеря «Нойенгаме» (Гамбург, ФРГ). В 1999 г. художник был удостоен серебряной медали РАХ, и сегодня произведения А. Мосийчука находятся в собраниях ГТГ, ГРМ и других крупнейших музеев и художественных галерей, в частных отечественных и зарубежных коллекциях[?]
Нынешняя, посмертная, персональная выставка – своего рода итог творческой деятельности. И мир, предстающий перед зрителем в трёх больших залах галереи, противоречив и неоднозначен. Зритель встречается у картин и скульптур мастера с чувствами смятения, боли, безысходности, горечи, умиления, благоговения, всепрощения, благодарности… Есть работы, пугающие жестоким повествованием, ошеломляющие монструозным криком, гнетущие безумством образов, отталкивающие своими вопросами, – от них хочется бежать, спрятаться, не видеть! Но автор как будто спешит показать и другую «реальность» – здесь обитают светлые силы, растерянные персонажи приходят к ним за помощью, защитой, успокоением и получают свою толику необходимой для души надежды – «Ищите и обрящете»…
Быть в вечных поисках дороги
Я не устану никогда,
Пусть даже на краю пути, его пороге.
В тех поисках и в том пути –
Вся суть моя; не жди, –
Я не сойду на станции признанья,
Но я
И не сойду на станции незнанья.
И потому,
Всю жизнь свою, как ту струну,
Я натянул в «страну» исканий.
Это одно из стихотворений Анатолия Мосийчука – под некоторыми из живописных работ мы найдём его мысли, облечённые в слова. Сейчас, когда его нет с нами, они звучат как исповедь. И если картины мастера подёрнуты некой дымкой, словно всё это видится нам во сне – добром или злом, – его персонажи условны, их лица не наделены мыслями, глаза пусты, они не понимают, куда идут и куда надо идти… То его слова ясно и бескомпромиссно прокладывают для зрителя тропинку к смыслам творческих и личностных исканий художника, осторожно приглашают последовать за ним – по проверенному и надёжному пути к свету...
Эта выставка рассказывает о самом главном выборе, который должен сделать в своей жизни каждый человек, чтобы преодолеть кажущийся бесконечным хаос и построить из сложенных вместе кирпичиков мечты и надежды общими усилиями людей тот мир, над которым защитой витает ангел, очерчивая над собравшимися незыблемый круг света…
Выставка работает до 28 сентября
Теги: искусство , скульптура , живопись
Дар бесценный…