Литературная Газета 6493 ( № 51 2014)
Шрифт:
И душу скорбную очистив от грехов,
Увидеть полумрак убогой той пещеры,
Для нас, где воссияла Вечная Любовь,
Где Дева над Христом стояла Пресвятая,
Взирая на Младенца взглядом, полным слёз,
Как будто страшные страданья прозревая,
Что принял на Кресте за грешный мир Христос!
В целом книга погружает читателя в соответствующее празднику возвышенно религиозное состояние.
Теги:
Год словесности, а не словес
Мы неслучайно поместили на первой полосе ёлку, сложенную из книг. 2015-й объявлен Годом литературы, годом слова, годом книги. Наша страна вступает в Новый год в непростое время. Нам предстоит многое сделать, многое преодолеть, многое изменить, чтобы остаться страной Пушкина, Толстого, Чехова, Шолохова. И это хорошо, что трудный 2015-й - год словесности. Главное, чтоб он не стал годом пустых словес.
Предновогодняя уборка,
И вечер с множеством затей,
И обязательная ёлка
В домах, где даже нет детей,
И я сочувствую сегодня
Друзьям, обиженным судьбой, –
Всем тем, кто в вечер новогодний
Не видит ёлки пред собой.
[?]Вокруг свечи сияет венчик.
И тишина. И сладко всем.
А старый год все меньше, меньше…
И вот уж нет его совсем.
И мы волненье ощущаем,
У года стоя на краю,
Хотя который год встречаем
Мы Новый год за жизнь свою.
Сухим снежком, морозцем вея,
Он к нам на празднество идет.
Но с каждым годом все новее,
Наш добрый гость, наш Новый год.
Теги: Новый Год , Год литературы
Где случится переворот
С кем ни поговоришь, все машут руками: помилуйте, какой майдан, о чём вы говорите? Не может у нас быть никакого майдана, это у них майдан, а мы - не они.
Летом 17-го года тоже руками махали.
Николай Бердяев рассказывал: за полгода до Февральской революции его гости – меньшевик и большевик – рассуждали, когда в России может прекратиться самодержавие. Меньшевик считал, что лет через сто, а большевик, более радикальный, – что через пятьдесят. Так что в жизни иногда самое на первый взгляд невозможное как раз и реализуется, а резонное и вероятное – вовсе нет.
Бесспорно, майдан – это единый проект цветных революций, осуществляемых глобальным Западом (Соединёнными Штатами в первую очередь) для приобретения (или углубления) контроля над ресурсами пока отчасти независимых стран. В нашем случае – ещё и для радикального решения "русского вопроса".
Захоти наши американские друзья сыграть в цветную революцию – народ подтянется. Неприятно об этом думать, но вполне
Москва – это особый мир. Не Россия. Ещё в советское время социологи отмечали, что Москва лет на десять опережает средние социологические показатели по стране. Но тогда Москва и страна хотя бы шли по одной траектории. Сегодня, мне кажется, Москва и вовсе «ушла в отрыв» – не только в смысле зарплат и доходов. Московская публика в значительном проценте ушла в отрыв от почвы реальности. Жизнь так сложилась. Впрочем, по порядку.
Кто может оказаться, выражаясь по-большевистски, движущей силой цветной революции? Ответ прост. Бесчисленные офисные сидельцы, бессчётные преподаватели, безвестные «писатели газет» и примкнувшие к ним блогеры, праздные студенты бесчисленных эколого-политологических вузов, страдающие одновременно от скуки и суеты. Имя им – легион. При всём внешнем разнообразии объединяет их всех одно – беспочвенность. Они не связаны с реальной жизнью, а живут в виртуальной, полагая эту фантастическую жизнь самой что ни на есть реальной.
Их жизнь ограничена МКАДом, за которую они выезжают разве что для поездки в аэропорт. Ну а внутри МКАДа жизнь, хвала Всевышнему, идёт чередом в кругу трёх К: кофе, кондиционер, клавиатура. Всё, что вне этого круга, для офисных сидельцев – обратная сторона Луны, с нею они знакомы по интернету. Людей «трёх К» в Москве непропорционально много.
Такой образ и опыт жизни порождает психику воспитанницы закрытого пансиона института благородных девиц: помесь восторженности и фантастичности. И полное отсутствие ответственности.
Восторженность обращена к Навальному, Прохорову, иногда даже к заполошным Пуськам и т.п. Все они обретают романтический ореол борцов с гнусной действительностью и репрессивной властью. Одна моя знакомая голосовала на президентских выборах за Прохорова, потому что, по её мнению, он – это что-то новое[?] То, что зачастую деловая деятельность предмета увлечения была сплошь провальной, ничуть не смущает.
Потом ровно по тем же мотивам она была увлечена Навальным в качестве кандидата в мэры. То, что герой не имеет даже смутного понятия о городском хозяйстве, – это пустяки. Люди «трёх К» вообще не восприимчивы к мысли, что надо что-то уметь: они-то по существу ничего не умеют, а ведь живут же и даже в своих кругах почитаются едва ли не солью соли земли. Так что простая мысль о том, что новые люди, случись им оказаться у власти, попросту не умеют управлять, их не посещает. Ну, нагонят таджиков, те всё наладят – так считается. Главное, чтоб человек был наш, рукопожатный.
Они не знают и не хотят знать, как растят хлеб и убирают мусор, как вообще трудно наладить хотя бы на среднем уровне бесперебойное функционирование сложнейшей современной инфраструктуры, как непросто управлять людьми. Оно и понятно: подавляющее большинство из них не пробовали управлять даже ларьком в подземном переходе. При общем убеждении, что булки растут на деревьях, а интернет возникает из воздуха, – у них всегда брезгливый тон и огромные претензии к начальственным неумехам, которые не способны доставить им должный комфорт, которого они, как граждане мира и рафинированно образованные личности, безусловно, заслуживают. Они не понимают, как сложна нынешняя жизнь и как легко её разломать.